ее жизнью. Если бы Зак не вмешался, она осталась бы среди привычной обстановки и была счастлива. От бессилия что-то изменить, она приходила в ярость, потому что считала себя слабовольной и робкой. Его уверенность задевала в ней самолюбие.
Ей очень хотелось, чтобы он подошел к ней, обнял ее, приласкал, но она не знала, как об этом сказать ему или дать понять. Они молча смотрели друг на друга. Эбби заговорила первой:
— Ты так рано ушел сегодня утром. Даже не дождался, когда я проснусь.
Зак неопределенно пожал плечами, подошел поближе, стянул с себя куртку из овчины и небрежно бросил на стул.
— У меня была назначена встреча с губернатором, поэтому я и отправился пораньше. Ты уже позавтракала?
— Ты говорил с губернатором? — разволновалась Эбби, пропустив мимо ушей вопрос о завтраке. Конечно, ей было интересно. — О чем? — спросила она, ей действительно необходимо было знать, о чем он говорил с губернатором.
— Я не смог бы жить в мире с собственной совестью, если бы не попытался сказать правду о том, что произошло на Песчаной реке. Я пытался рассказать губернатору правду о том, что там действительно случилось.
— Что он ответил тебе? — разволновалась Эбби. — Чивингтона непременно должны наказать. Накажут ли?
— У меня сложилось такое впечатление, будто губернатор был заранее извещен о том, что должно произойти, когда Чивингтон с наемниками отправился из Денвера на Песчаную реку. На него совершенно не произвел впечатления мой рассказ о том, что в лагере находились женщины и дети. Во время разговора я узнал, что наемники убили три сотни индейцев, в основном, женщин и детей. Только семьдесят пять убитых оказались мужчинами. Среди них великие вожди — Боевой Шлем и Выстоявший В Воде.
Зак тотчас же пожалел о том, что рассказал. Эбби сильно побледнела и пошатнулась. Он протянул руку, чтобы поддержать ее.
— С тобой все в порядке? — Зак обеспокоено смотрел на жену.
— Да. Я больше не упаду в обморок, не бойся. Обещаю. Но Эбби была очень бледной, Зак испугался за ее состояние, но не подал вида, что беспокоится.
— Садись, дорогая. Ты, должно быть, сегодня ничего не ела?
В настоящее время Эбби совсем не хотелось спускаться в столовую на завтрак. Со дня обморока в Форте Лион она испытывала по утрам какие-то загадочные приступы тошноты. Казалось, взбунтовался желудок и не хочет принимать ту пищу, которую им подают в ресторане. Индейская еда была, конечно же, более приемлемой, и удобоваримой и, самое главное, гораздо вкуснее замысловатой стряпни, которую напридумывали белые люди. Эбби отнесла свое теперешнее состояние к перемене пищи и быстро забыла об этом.
— Я не голодна, — сказала она, — расскажи мне подробнее о визите к губернатору. Он не собирается наказывать Чивингтона за преступление?
— Похоже, что все обстоит именно так, — с горечью произнес Зак. — Я сходил даже к генерал- майору Картису, командиру Чивингтона и попытался втолковать ему, что произошло на Песчаной реке.
— Он хотя бы выслушал тебя?
— Этот человек сказал, что не может быть и речи о примирении с индейцами, — Зак печально усмехнулся. — Он показался мне очень счастливым из-за того, что Чивингтон исполнил его приказ. Мне очень грустно, Эбби, но свидетельство одного человека недостаточно, чтобы правда всплыла наружу. Но запомни мои слова: другие люди, такие как сержант Портер, тоже будут возмущаться, как и я. Они ведь тоже отказались участвовать в бойне, правда не так открыто. А пока я буду делать все, что в моих силах и добьюсь правосудия.
Эбби неуверенно улыбнулась мужу. Если бы она могла стать той женщиной, которая нужна Заку, она согласилась бы стать его женой навсегда. Она сомневалась, что в мире есть еще хотя бы один мужчина, похожий на Зака.
— Спасибо.
Благодарность Эбби была первым искренним проявлением чувства с ее стороны за последние дни. У Зака в душе проснулась надежда на будущее. Если бы только он сумел понять, что творится в ее сердце, то был бы самым счастливым человеком в мире.
— У меня для тебя сюрприз, дорогая. Я подумал, что, возможно, ты захочешь сходить в местный театр. Я видел афишу, там сейчас идет пьеса Шекспира, и купил билеты на сегодняшний вечер. Уверен, что тебе очень понравится. Может быть, ты немного отвлечешься от событий последних дней.
— Пьеса? — Эбби была очень удивлена.
— Уверен, что даже индейцы иногда разыгрывают спектакли, — снисходительно улыбнулся Зак. — Это когда люди представляют себя героями каких-нибудь легенд и разыгрывают роли.
— О, да, — Эбби обрадовалась, — наши воины часто разыгрывают представления во время торжественных церемоний. Иногда они изображают животных, но чаще демонстрируют отвагу и смекалку. Это интересное зрелище.
То же самое и сегодняшний спектакль.
Эбби была в восторге, глядя, как актеры разыгрывают на сцене последнее действие первого акта «Укращения строптивой». Она и представить себе не могла чего-то более возбуждающего, очаровательного и увлекательного, чем то, что делали на сцене артисты. Одни только костюмы чего стоят! Когда занавес опустился, а в зале все бурно аплодировали, Эбби откинулась на спинку стула. Глаза у нее сверкали от удовольствия.
— Тебе нравится? — осторожно спросил Зак, понимая, что такой вопрос в данный момент просто неуместен. Выражение лица Эбби говорило само за себя.
— О, да, я…
Внезапно на сцену вышел мужчина, призывая всех присутствующих выслушать его. Эбби замолчала. Когда внимание сидящих в зале зрителей было обращено на мужчину, он заговорил:
— Леди и джентльмены, сегодня я с превеликим удовольствием хочу представить вам наших отважных наемников из Колорадо, тех, кто вместе с полковником Чивингтоном исполнил важную миссию. Наши храбрые кавалеристы рисковали своей жизнью, чтобы избавить
не только нашу страну, но и весь мир, от преступных индейцев, которые много лет подряд зверски убивали беззащитных поселенцев. Леди и джентльмены, вот они наши блистательные и мужественные волонтеры из Колорадо! Они представят вам устрашающие боевые трофеи.
Публика, казалось, ошалела от восторга, когда на сцену с обеих сторон стали подниматься мужчины в форме, выстраиваясь в ряд перед рукоплещущими зрителями. Эбби сразу же обратила внимание на женщину, которая сидела прямо перед ней. Дама вскочила, чтобы стоя приветствовать вошедших. Когда женщина села на место, открывая обзор, у Эбби из груди вырвался судорожный вздох. Она до глубины души была поражена кровавым зрелищем, представшим ее взгляду. Кавалеристы широко улыбались, с гордостью демонстрируя зрителям несколько скальпов, снятых с индейцев на Песчаной реке. Кое-кто из женщин испуганно вскрикнул, мужчины сдержанно отвели глаза в сторону. Но большинство зрителей смотрели с открытым восхищением и восторгом, они предпочитали верить официальной версии случившегося.
Прежде, чем Зак сообразил, что собирается сделать Эбби, она вскочила на ноги и закричала, дрожащим от волнения и негодования голосом:
— Нет! Это неправда. Эти люди не герои. Для того, чтобы безнаказанно убивать мирных, безоружных людей, насиловать беспомощных женщин или использовать живых младенцев в качестве мишеней, совсем не обязательно быть мужественными и отважными, — Эбби бросила вызов колорадским волонтерам.
— Садитесь, леди, — крикнул ей со сцены один из наемников, — Вы не можете знать, о чем идет речь.
Зак испугался, что публика взбесится и попытался усадить Эбби.
— Садись, дорогая, — уговаривал он. — Здесь слишком много людей, которые верят Чивингтону. Ты не можешь одна переубедить их в том, что они глубоко заблуждаются.
Но Эбби была слишком возбуждена, чтобы трезво оценить обстановку, она отдернула руку и
