— Привет! — Наташа вытряхнула из пакета полотенце, накинула на плечи, потом достала и надела шорты. Незнакомец не сводил с нее глаз, и она не выдержала: — Ты кто такой?

— Виталий, твой сосед. Я еще позавчера видел, как ты здесь купалась. Тебя ведь Наташей зовут?

— Наташей, — подтвердила она улыбнувшись, и только тут заметила рялом с парнем рыбачий салок с копошившимися в нем здоровенными усатыми чудовищами. — Неужто раки? — Присев на корточки, она с любопытством разглядывала впервые увиденных живых раков.

— Ты когда-нибудь их пробовала? — полюбопытствовал Виталий.

— Нет, не получилось как-то…

— Сегодня вечером мы с Сергеичем, твоим хозяином, непременно их под пивко разыграем. Хочешь, присоединяйся!

— Спасибо. — Наташа оглядела с ног до головы своего нового знакомого. — Выходит, ты сосед Руслановых? А сам чем занимаешься, кроме ловли раков, если не секрет?

Парень смутился, пожал плечами, но ответил:

— После школы закончил техникум горный, армию отслужил в десантных войсках, а теперь вот у брата живу, ему по дому помогаю… Он у меня, видишь ли, батюшка…

— Ничего не пойму, брат и батюшка одновременно, что это значит?

— То и значит, — удивился ее недогадливости Виталий, — он у меня настоятель в храме…

— Так ты из поповичей?

— Нет, я из Калашниковых, — поправил ее паренек, — так ты идешь? А то я тоже через вашу калитку хожу, так мне ближе!

Глава 2

Во дворе их встретила Надежда Васильевна, обычно сдержанная и спокойная, на этот раз донельзя озабоченная и встревоженная.

— Ума не приложу, что делать, Наташенька! Только что зять звонил. Татьяне через неделю срок подходит рожать, а его опять черти в командировку уносят!

— Успокойтесь, пожалуйста! — Наташа взяла женщину за руку и увлекла за собой на летнюю кухню, где они обычно завтракали. Еще в поезде она во всех подробностях узнала о том, что младшая дочь Руслановых, которую Надежда Васильевна родила поздно, в сорок лет, была на сносях. Беременность она переносила плохо, и будущая бабушка не спала вот уже несколько ночей, не находила места от беспокойства…

— Что ж вашему зятю никак нельзя свои дела отложить? — спросила ее Наташа, разливая по чашкам чай и подвигая одну из чашек хозяйке.

— То-то и оно! — махнула та рукой. — У этих коммерсантов все не как у людей: на первом месте бизнес, а также на втором и на третьем. Семья же, как Степан Сергеич говорит, даже в призовую тройку не входит! Хорошо еще, что мы под боком. А то загнулась бы наша Танька, как пить дать, в своих хоромах да за забором высотой чуть ли не с Кремлевскую стену. Отгрохали двухэтажный дворец, и сидит она в нем, как Кощеева невеста, а он все по столицам-заграницам мотается! — Надежда Васильевна всхлипнула и отставила от себя чашку с чаем. — Выдавала дочку за нищего инженера — плакала, что нищий, а теперь плачу, что богатство вроде бы и есть, только мужа как бы не стало. Наташенька, — она виновато посмотрела на гостью, — очень жаль, но нам придется уехать на пару недель, а может, и на месяц, кто его знает, когда Сашка домой вернется! Я, конечно, понимаю, вы отдыхать приехали, покупаться, позагорать, а тут я со своими заботами. — Она перевела дыхание и умоляюще посмотрела на Наташу. — Я вас очень прошу присмотреть за домом во время нашего отсутствия! — Заметив, что Наташа собирается что-то сказать, заторопилась, заговорила быстро, стараясь предупредить отказ: — По дому ничего особенного делать не надо: в огороде автоматический полив, только насос надо включить да выключить, абрикосы начинают поспевать, так что сушите, варите варенье, сколько душа пожелает! Сергеич вас потом до самого поезда проводит и в вагон посадит. О корове и курах позаботится моя золовка, она через три улицы от нас живет… Самое главное: пусть люди видят, что дом не пустует. Сами знаете, сколько сейчас любителей до чужого добра…

— Надежда Васильевна, я с удовольствием сделаю все, что вы просите. И золовку вашу не нужно беспокоить. Я ведь не всю жизнь с маникюром. До двадцати лет в селе жила, так что корову и провожу, и встречу, и подою… Вот только что с молоком делать?

— Об этом, милая моя, не беспокойтесь! — засуетилась обрадованная хозяйка. — Его почти все соседи разбирают, но и вам останется, пейте, сколько душа пожелает! С курами тоже особых хлопот не будет. Корма достаточно, а яйца будете в холодильник складывать, что не съедите…

Следующие два часа Наташа как привязанная ходила за Надеждой Васильевной, выслушивала наставления по ведению домашнего хозяйства.

Помимо подробного инструктажа хозяйка поминутно извинялась:

— Наташенька, милая, простите меня, ради Бога! Кто же знал, что так получится? Конечно, я хотела съездить к дочке, помочь в первую неделю, но не бросать же собственный дом? Да, — спохватилась она, — если кто из сыновей позвонит, скажите, что уехали, дескать, к Татьяне. Телефон я вам оставлю. Славик тот знает, что Танька должна вот-вот родить, а Егору тому до лампочки, он, по-моему, даже и не помнит, что сестра его выросла и даже замуж успела выскочить.

Женщины присели в саду под вишней с кое-где оставшимися ягодами. Надежда Васильевна вытерла фартуком раскрасневшееся от жары лицо.

— У вас ведь тоже близнецы, Наташа? — Она вздохнула. — Так и не успели ни о чем толком поговорить. Большие они у вас?

— Самые что ни есть женихи! — улыбнулась Наташа. — По четырнадцать уже. Самостоятельные мальчики. Неделю в Петербурге пожили, на море насмотрелись и категорически мне заявили, что собираются на следующий год в Нахимовское училище поступать…

— Вот и меня этим счастьем Бог наградил. — Хозяйка печально усмехнулась. — Тоже такие самостоятельные были, с первых шагов по земле только в разные стороны и бежали. Вытащу из коляски, поставлю, смотрю: Егор — вправо, Слава — влево, так и в жизни получилось. Слава — всю жизнь в спорте. Прекрасная жена, две дочки. Одна институт заканчивает, вторая — школу. А у Егора — все наперекосяк! Училище прекрасно закончил, а потом пошло, поехало! Женился, развелся, а я об этом только через два года узнала. — Надежда Васильевна вздохнула и перекрестилась. — После училища, почитай, раза три его и видела, да три похоронки успела получить. Приедет если домой, то прежде, чем рубаху снять, предупреждает, чтобы в обморок не падала от его рубцов и шрамов. А ведь и падала, и в больнице с сердечными приступами лежала. — Она посмотрела на Наташу. — Врагу такого не пожелаешь! Отговаривайте своих мальчиков от поступления в военное училище изо всех сил, пока не поздно. Егорка мой веселый да заводной раньше был, а последний раз два года назад домой приехал весь издерганный, нервный, словечка нормально не скажет. Жена его бывшая из наших, местная, пыталась с ним встретиться, так он ей даже дверь не открыл. А отчего они разбежались, так и вовсе не знаю. Да ладно о них, — Надежда Васильевна махнула рукой, — я вижу, вы с Виталькой познакомились? Хороший парень, если нужно будет, он вас и на рынок свозит, и по дому поможет. И брат у него вежливый, обходительный, по утрам на велосипеде катается, не смотри, что священник…

Хозяйка заторопилась собираться в дорогу: дочь жила в пригороде Краснодара, а до него езды не менее четырех часов.

Наташа прошла в свою комнату, переоделась в легкий ситцевый сарафан. В портативной пишущей машинке, которую она прихватила с собой, сиротливо белел лист бумаги, вставленный в нее на второй после приезда день.

Статья, заказанная германским хирургическим вестником по материалам ее кандидатской диссертации, пока не вытанцовывалась, да и особого настроения заняться ею вплотную тоже почему-то не было.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату