Глава 5
— К сожалению, нет, Егор. — Ее голос прозвучал резко, и на мгновение ей стало стыдно. Ведь он беспокоится о ней, что ж в этом плохого? Он любит ее, по-своему, возможно, даже не хочет признаваться в этом не только ей, но и себе, но сегодня она поняла это по тому беспокойству, с каким он воспринял известие, что Ксения остается в Баджустане, пока не разыщет съемочную группу. Она слишком хорошо знала своих друзей. Они не могли исчезнуть просто так, не известив ее. Обнаружив утром, что они не появились в аэропорту, она поначалу даже не слишком заволновалась, решив, что ребята заночевали в гостинице. Но когда из-за них пришлось пропустить рейс на Москву, да еще в справочной ей сказали, что других рейсов до конца недели не намечается из-за отсутствия топлива, Ксения запаниковала.
Но ненадолго. Она понимала, что эмоциями проблему не решить. И позвонила Егору. Связь была отвратительной, но Ксения поняла, что ей решительно и безапелляционно приказывают возвращаться обратно.
— Наша служба безопасности займется выяснением обстоятельств исчезновения ребят, — вполне резонно объяснял Егор. — Они более подготовлены к подобным ситуациям, более компетентны. Ты дилетантка и можешь все испортить.
— Но пока они приедут, с ребятами черт-те что может произойти! — неожиданно грубо прокричала она в трубку. — Я выйду непосредственно на президента и его службу безопасности.
— Не глупи, — рассердился Егор, — и прекрати заниматься самодеятельностью! Найди достаточно безопасное место и сиди, дожидайся наших. И носа не высовывай! Прошу тебя, дорогая!
И тогда Ксения решительно сказала «нет!», потому что сердцем чувствовала: с ребятами случилось что-то непредвиденное, от них не зависящие. Иначе они нашли бы способ сообщить о себе. Меньше всего ей хотелось думать о них как о заложниках или похищенных — подобными промыслами местные жители не занимались. Но все когда-то происходит в первый раз, и где гарантия, что ребята не сидят сейчас в какой- нибудь вонючей темной яме?
Конечно, она не была в восторге оттого, что придется задержаться в Ашкене еще на несколько дней.
И хотя не слишком верила в то, что говорила, попыталась быть убедительной:
— Прости, Егор, я не хотела тебе грубить. Поверь, я очень ценю твою заботу и сама не рада, что нужно остаться. Но ты прекрасно знаешь, я — единственная, кто сумеет что-то объяснить Арипову и добиться, чтобы розыском ребят занималась не кишлачная милиция, а президентская служба безопасности. Я попробую его убедить, что исчезновение съемочной группы ведущего российского телеканала может вызвать нежелательную реакцию СМИ и существенно повлиять на его имидж как президента в глазах мировой общественности.
— Мировой общественности на твой Баджустан и Арипова в том числе на… — рявкнул Егор, — я беспокоюсь о твоей безопасности и сам порву на куски этого недоноска, если с тобой что-то случится!
И тогда она соврала:
— За мою безопасность не волнуйся. Я наняла телохранителя. Очень впечатляюще выглядит.
Егор, казалось, на мгновение потерял дар речи.
Сквозь шорохи, треск и бульканье международной связи до нее донеслось нечто, похожее на всхлип, который издает захлебывающийся человек, затем кашель, а потом голос Егора, основательно изменившийся.
— Совсем дура баба с ума сошла! Какого на … телохранителя? Что значит «впечатляюще выглядит»?
— Егор, если ты будешь разговаривать со мной на матах, я брошу трубку. Что касается «впечатляюще», я не правильно выразилась, он выглядит скорее угрожающе. Еще тот мордоворот!
— О боже! Где ты его откопала? Надеюсь, он не из местных джигитов?
— Нет, родной, российский, — вдохновенно врала Ксения. — Монтировал охранную систему во дворце президента. Арипов о нем хорошего мнения.
Говорит, служил в каких-то жутко секретных войсках. Первоклассный специалист по безопасности.
Хорошо знает Баджустан.
— А вот с этой публикой поосторожнее. Сколько ты пообещала платить этому «специалисту»? И как его зовут? Я попрошу ребят, они проверят, что он из себя представляет.
Как его зовут? Вот об этом-то она и не хотела сообщать Егору. К тому же понятия не имела, сколько платят за подобные услуги, тем более когда находятся на вулкане типа Баджустана. Поэтому Ксения принялась дуть в трубку и кричать: 'Тебя не слышно!
Говори громче!' — и, когда яростный рев Егора чуть не разорвал ее барабанные перепонки, с облегчением бросила трубку.
Конечно же она не в восторге от перспективы остаться в этой стране. Ведь придется предпринимать определенные усилия, чтобы не встретиться вновь с человеком, мысли о котором не дают ей покоя вот уже несколько часов, с того самого момента, как она тайком улизнула из его комнаты.
Нет! Ксения решительно тряхнула головой. Что бы она ни испытывала сейчас, дело прежде всего. И она сумеет отодвинуть чувства на второй план.
Правда, она понятия не имела, с чего начинать поиски ребят. Не хотелось обращаться за помощью к дяде Фархату. Ксения знала, кому он поручит заниматься поисками исчезнувшей съемочной группы.
Наверняка Аликперу Садыкову, этому жирному коту с сальными губами и потными ладонями. Ей уже пришлось однажды почувствовать его ладони на своих коленях, и с тех пор она не могла вспоминать о нем без чувства брезгливости. А он даже не понял, с чего вдруг она взъярилась и отвесила ему пощечину. Местные женщины внимание бывшего начальника КГБ бывшей автономной республики воспринимали как награду, причем очень молодые и очень хорошенькие женщины. По слухам, в его особняке в самом центре Ашкена проживало до тридцати, а то и больше наложниц — целый гарем. И говорят, не все азиатского происхождения.
Но вместе с тем Ксения не представляла, у кого можно получить информацию о том, что же на самом деле произошло с ее друзьями.
С другой стороны, она не могла даже вообразить, что придется вернуться в «Мургаб». Слишком много воспоминаний, и довольно постыдных. Одна лишь мысль вновь оказаться в гостинице, где она совершила самый необъяснимый, самый сумасбродный поступок в своей жизни, лишала ее обычной рассудительности и благоразумия. Но в то же время Ксении совсем не хотелось быть гостьей Фархата Арипова, мелкого тирана, помимо прочих его титулов и званий. Но к сожалению, в Ашкене для нее были только два варианта жилья: «Мургаб» и президентский дворец — и ни одного друга, с кем можно поделиться тревогами и опасениями. Что ж, из двух зол придется выбирать меньшее и идти под крылышко к дяде Фархату. Честно сказать, она все еще надеялась, что он не даст ее в обиду и постарается помочь…
Она вышла из здания телеграфа и медленно побрела вдоль многочисленных лавочек и торговцев, раскинувших свои товары прямо на тротуарах. Жара стояла невыносимая, и Ксения, представив себя со стороны, ужаснулась: потная, со слипшимися волосами, в несвежей, пропотевшей насквозь майке, в грязных брюках… Нет, прежде чем забивать себе голову никчемными переживаниями, надо подумать об удобной, немаркой сменной одежде. Через полчаса она нашла то, что искала: легкие полотняные брюки цвета хаки, несколько маек того же цвета, тонкий свитер с длинными рукавами и высоким воротом, непромокаемую куртку с множеством карманов на кнопках и на «молниях» и легкие кожаные кроссовки. Подумав, купила еще светлую бейсболку и косынку, которую повязала на шею, чтобы та не обгорала. Затем переоделась в общественном туалете, не обращая внимания на удивленные взгляды местных кумушек в расписных шароварах и ярких шелковых платьях. Многие женщины носили паранджу, и Ксения даже передернулась, представив на мгновение, каково им за пыльной и душной сеткой. Почти как в тюрьме, большую часть жизни за решеткой, подумала она и вышла на улицу.
Чтобы отвлечься от мыслей о Максиме, она еще раз прокрутила в голове разговор с Егором. Обычно он вел себя очень сдержанно, особенно когда не хотел вступать в бесполезный спор или отвечать на ее не слишком тактичное замечание. Но сегодня он был вне себя и не стеснялся в выражениях. Вероятно, он и
