— Как видишь, бросок вверх с двойной спиралью не так прост, — торжествующе заметил Чиун.
— Кто спорит! — проворчал Римо, отправляя очередного солдата на дворцовую стену.
— Ты! Это ты сказал тем людям, будто вовсе не я так восхитительно подбросил двух гостей в Шангри-ла. Ты не оценил меня по достоинству!
— Чиун, берегись!
В спину престарелого азиата были нацелены дула целых трех «Калашниковых».
— А это была мастерская работа! — продолжал Чиун, нанося удар.
Оружие внезапно упало в пыль, а солдаты один за другим полетели вверх, описав в воздухе гигантский круг. Стоило им приблизиться к земле, как Чиун вновь их подбрасывал, причем каждый раз они взлетали все быстрей и быстрей, и вот уже в воздухе мелькали какие-то бесформенные предметы, которыми Чиун жонглировал, как вареными яйцами.
— Ладно, это был прекрасный бросок, — задыхаясь, выговорил Римо.
Он резко выбросил вперед руку, и солдаты попадали на землю, образовав небольшой могильный холм.
— Что здесь происходит?! — вдруг раздался приглушенный крик, в котором звучал страх.
Римо снял с глаз Фокса повязку и развязал веревки на руках. Фокс взглянул на двенадцать бездыханных тел, затем перевел взгляд на Римо.
— Это вы? — с ужасом в голосе произнес он. — А я думал, вы хотите убить меня.
— Нет. Что значит измена родине или пара-другая убийств, когда имеешь дело с друзьями? Подумаешь, собирались убить президента. Какая ерунда! Хотели заработать немного деньжат и установить в Америке новый режим во главе с террористом. Подумаешь!
— Я рад, что вы воспринимаете все под таким углом, — осклабился Фокс.
— Только один вопрос, где сейчас изготавливают ваш прокаиновый эликсир?
Фокс вздрогнул.
— Видите ли, с этим вышла небольшая загвоздка, — извиняющимся тоном начал он. — Три недели назад лаборатория в Швейцарии, где он производился, сгорела. Но это не беда. Небольшие количества этого вещества можно получать непосредственно из крови некоторых людей. Их еще называют «лошади»...
— Да, знаю. Вроде Ирмы Шварц.
— Точно, — просиял Фокс. — Они, конечно, встречаются очень редко, но достаточно всего шести- семи трупов, чтобы получить необходимое количество вещества. Это действительно очень просто. И делать это можно прямо в Шангри-ла. Я, кстати, так и планировал. Эта Шварц была первым опытом. С вашими данными мы добудем остальных в считанные дни.
— Приятно слышать. Пришить всего несколько ребят — и дело в шляпе.
— И забьет фонтан юности.
— У всех, кроме тех несчастных, которых вы ради этого лишите жизни.
— Да кто они такие, чтобы их жалеть? — махнул рукой Фокс. — Так каково будет ваше слово?
— Я скажу так: слишком много развелось непрофессиональных наемных убийц, — вмешался Чиун.
— Полностью разделяю это мнение, — заметил Римо.
— О чем это вы? Нам абсолютно не понадобятся наемные убийцы. Нам вообще никто не нужен, коль скоро мы все трое будем работать вместе. — Фокс принялся оживленно жестикулировать. — Мы станем новой командой. Сначала пойдем к Халаффе и спросим, не передумал ли он насчет президента. Готов биться об заклад, что вы справитесь с этим делом, даже если вас связать. Халаффа полюбит вас как родных.
— Замечательно, — сказал Римо. — Вот, занятие на день у меня уже есть.
— А затем предложим свои услуги Советам. На свете есть миллионы людей, которых русские хотели бы убрать. А еще существует красный Китай.
— Это точно.
— Мы заработаем целое состояние. Создадим новую Команду. Это лучшая идея всей моей жизни. Нет, вы только представьте!
— Представляю, — произнес Римо, опуская ему на голову кулак.
Фокс зашатался и упал.
— Он лишний в новой Команде, — бросил Чиун.
И тут же оба они раскрыли рот от удивления, наблюдая, какую трансформацию произвела в Фоксе смерть.
Прямо у них на глазах его тело словно сморщилось, сжалось, кожа плотно обтянула скелет, внезапно став какой-то прозрачной. Еще через мгновение на ней выступили старческие пятна. Глаза ввалились, обведенные серными кругами. Один за другим, изо рта выпали зубы, серые, нездоровые; губы побелели, рот сморщился и ввалился. Темные волнистые волосы поседели и клаками попадали на землю. Спина согнулась, руки скорчились от подагры. Казалось, плоть истаяла, оставив на хрупких костях тонкую оболочку сморщенной сухой кожи. Фокс неожиданно постарел — таких старцев Римо еще не доводилось видеть. Было ощущение, будто Фокс родился несколько столетий назад.
— Идем, — тихо позвал Чиун.
Труп уже начал разлагаться. Под высохшей серой плотью кости рассыпались в пыль; глазные яблоки почернели. Вскоре его облепил рой мух, пожирая смрадные останки.
Глава девятнадцатая
Во дворце Халаффы царила зловещая тишина. В обставленных с безвкусной роскошью покоях не было ни души. Стража исчезла. Большой дворец Анатолы словно вымер.
— Не нравится мне это, — сказал Римо, переходя из одной пустой комнаты в другую.
— Тишина тысячи криков, — задумчиво произнес Чиун.
Парадная опочивальня, все еще хранившая застоявшийся запах разгула, выглядела так, будто ее оставили в страшной спешке, словно ее обитатели испарились прямо в разгар самого буйного веселья. Казалось, тени пустынной залы все еще хранили крики и гортанный смех. Лестницы тоже были пусты. Римо с Чиуном дошли до самого верхнего этажа, и единственным звуком на всем их пути было шуршание кимоно.
Все было безжизненно, пока они не добрались до уровня двенадцати башен. Поднявшись по каменной лестнице, Чиун поднял голову и прислушался.
— Он здесь, — проговорил наконец он.
Римо кивнул. Он тоже уловил ритмичное колебание воздуха, возникающее от дыхания живого существа.
— Прошу вас. Господа!
В зловещей тишине дворца голос прозвучал как гром среди ясного неба.
Халаффа стоял в библиотеке, устроенной в одной из башен. Вместо привычной военной формы на нем были ниспадающие одежды древних кочевых племен. Голову его венчал тюрбан, украшенный сапфиром. Халаффа был привлекательный мужчина, смуглый и молодой. Он словно источал силу, и это придавало ему уверенный вид... Но глаза!
Глаза безумца, подумал Римо. В них застыло то же выражение, какое бывает у людей, когда жажда власти берет верх над здравым рассудком. Такие же глаза были у Иди Амина, обрекшего собственный народ на голодную смерть. И у Гитлера, уничтожившего миллионы людей. Глаза, горящие страстью убивать.
— Я ждал вас, — тихо произнес он и снял в полки книгу в кожаном переплете. — Ваши действия во дворе произвели на меня сильное впечатление. — В его взгляде читалось одобрение. — Я вижу, ко мне вас привела антипатриотическая деятельность Фокса.
— Верно, — подтвердил Римо.
Халаффа погрузился в чтение, будто его совершенно не волновало происходящее.
