О самом себе

От имени бойцов, сержантов и офицеров выношу сердечную благодарность Вольфу Григорьевичу Мессингу и желаю дальнейшей плодотворной работы на благо развития науки нашей Социалистической Родины.

Начальник гарнизона генерал-майор артиллерии Шуршин

Краснофлотцы, старшины и офицеры воинской части Полевая почта № 51215 искренне благодарят за представленные Вами в воскресенье 6 февраля 1944 года два шефских концерта, которые вызвали у личного состава большой интерес.

В производимых Вами опытах отсутствует что-либо загадочное и сверхъестественное. Это свидетельство — умение владеть собой и с огромной силой воли концентрировать свое внимание в исполнении того или иного задания.

Еще раз горячо благодарим и желаем Вам, Вольф Григорьевич, дальнейших творческих успехов в Вашей работе.

Заместитель командира по политической части капитан третьего ранга Норкин

Опыты, произведенные Вами, — свидетельство, чего могут достичь человеческий разум и воля. Эксперименты, произведенные Вами перед зрителями, вызвали большой интерес. Они учат нас тренировать свою волю.

От всей красноармейской души желаем Вам долгих лет жизни и плодотворной работы на благо нашего Отечества за дальнейшее процветание культуры и науки.

Начальник политотдела полковник Ягодинский

Ваше выступление перед профессорским, преподавательским составом и студентами Магнитогорского государственного педагогического института продемонстрировало выдающуюся способность чтения мыслей (понимание внутренней речи), развитую Вами до необыкновенной высоты и точности.

Цель Ваших опытов — развитие сил, скрытых в психике человека, и воспитание воли — достойна всякого поощрения. Особенно сейчас, когда народы нашего Союза стоят на пороге завершения Великой Отечественной войны, проявляя героическое волевое напряжение, работа в этом направлении — в направлении изучения и развития воли — является весьма важной. Вот почему Ваши выступления имеют большое воспитательное значение.

От имени всего коллектива института выражаем Вам сердечную благодарность и желаем продуктивной работы на благо нашей великой Родины.

Я привел эти немногие из огромного количества отзывов, писем, благодарностей, грамот для того, чтобы довести до тех, кто прочтет эту страницу, аромат тех героических лет, их специфику, их драгоценную для меня неповторимость.

Работал я в те годы очень много, не считаясь ни с количеством выступлений, ни с дальностью расстояний. Очень многие выступления давал бесплатно, выступал в палатах эвакогоспиталей, где лежали 'ранбольные', как тогда называли раненых бойцов и офицеров нашей армии. Выступал я и в цехах заводов. Было несколько случаев, когда выступление проходило прямо под открытым небом. Я старался работать, как в те годы работали все.

Свои личные сбережения я отдал на оборону страны, для скорейшего разгрома фашизма. Так поступали в те годы многие и многие люди. На эти средства были построены два самолета, которые я подарил нашим военным летчикам, первый — в 1942-м, второй — в 1944 году.

В 1944 году в Новосибирске после сеанса 'Психологических опытов' ко мне подошла молодая женщина:

— Мне кажется, вступительное слово к вашему выступлению надо бы читать по-другому...

— Ну что же, — ответил я, — попробуйте вы прочитать его... Следующее мое выступление — через два дня... Вы успеете подготовиться?

— Попробую.

Накануне я встретился с ней снова. Мне понравилась ее манера чтения...

— А у вас есть длинное платье для выступления?

— Нет, я думаю, следует надеть темный строгий костюм. Он больше подходит для сеансов ваших 'Психологических опытов'.

Так впервые встретился я с женщиной, которая стала потом моей женой, — Аидой Михайловной. Она умерла в 1960 году. Годы, прожитые с ней, — самые счастливые в моей жизни.

В первые послевоенные годы я познакомился с еще одним человеком, о котором не могу не вспоминать с чувством величайшего уважения и сожаления о том, что его уже нет, — с выдающимся дипломатом, писателем Алексеем Алексеевичем Игнатьевым.

Он прожил большую и сложную жизнь. Сначала по обязанности дипломата, а затем как невольный политический изгнанник долго жил он за пределами России. И всегда по всем странам возил в мешочке щепотку русской земли... Очень нескоро удалось ему вернуться в Россию, которой он всегда оставался верен.

В Москве он жил на Старой площади. Я много раз встречал его — седого, но сохранившего великолепную выправку, с неизменной толстой палкой в руках. Памятен мне день, когда он пригласил меня на 'ужин по-русски'. В его скромной квартире все блистало удивительной чистотой, порядком, уютом. В специальном стеклянном шкафу — ордена и медали, полученные хозяином дома в разные годы жизни... Нас пригласили за хорошо сервированный стол. Серебряные приборы, тонкий фарфор...

Единственным блюдом, не считая чая, была гречневая каша со шкварками. Готовил ее