– И что?
– Ничего. Вообще-то, Сережа, я давно сделала выбор. Почти сразу, как узнала обо всем. Только сомневалась очень… Себя проверяла. А сейчас я специально так раскрасилась… Подумала: если ты от меня, такой, сбежишь, то все не имеет смысла… Тогда я уйду в другую школу. Назад, в ту, откуда пришла.
– Я не мог сбежать. Я же сказал – ты мне нравишься… Только я не хочу больше называть тебя Ксю.
– А как ты хочешь? – дрожащим голосом спросила Ксения, напряженно отстранившись.
Сергей наконец спрыгнул с ограды, развернулся к ней лицом и тихо попросил:
– Хотелось бы по-русски – Ксюшей…
По всей коже Ксении опять побежали мурашки. Она дернула плечами, пытаясь прогнать их, и срывающимся голосом ответила:
– Только тебе разрешаю… И Ирке – Глазированному Сырку…
Ксения стащила с головы свой улетный кепарик и его черно-белыми клетками стала стирать с лица сумасшедшую темную помаду и малиновые румяна.
