исследования и математически доказал существование еще одного пространственно-временного тоннеля, связующего наши миры. То есть еще одной «бреши». И знаете, где это место? — Баллард выдержал продолжительную паузу, наблюдая за реакцией Грифона. — Здесь.
— Здесь?! — Грифон рванулся вперед, глаза его едва не выскочили из орбит.
— Не совсем здесь, положим. В непосредственной близости от виллы,
— уклончиво добавил Баллард. — Я вижу, вы удивлены. Признаюсь, я был удивлен не менее вашего. Вероятность того, что третья «брешь»…
— Третья? — насторожился Грифон.
— Да, Брунсвик, третья. Первая расположена в районе Магелланова Облака, со второй вы уже имели удовольствие познакомиться, что же касается третьей, то она оказалась совсем рядом. Так вот, вероятность того, что эта «брешь» обнаружится в пределах «Утиного Гнезда», практически равна нулю. Это один из парадоксов, имя которому Случайность.
— Короче, Баллард, — грубо оборвал ученого гангстер, — осталось три минуты.
Баллард-старший — ибо он был старше своего двойника на три года
— печально усмехнулся.
— Я заканчиваю, Брунсвик. Итак, открыв третью «брешь», я словно прозрел. «Какое я имею право, — подумал я тогда, — обрекать на смерть моего двойника, человека, возможно, во многих отношениях более достойного, чем я? Мое второе „я“, если хотите, единственного мне близкого человека, моего астрального брата?» И я решил его спасти. На вилле я не был уже более года, поэтому, заявив Гроссу, что мне нужен отдых, я отбыл в свою вотчину. Приехав в «Утиное Гнездо», я тут же осуществил переход в параллельный мир. Кстати, Брунсвик, я здесь уже несколько дней, и мы с моим коллегой успели о многом переговорить. И знаете, он на многое открыл мне глаза. Впрочем, вам это будет неинтересно. А, вы удивлены тем, что ваше появление не застигло нас врасплох? Вы правы, операция была назначена на конец сентября, а сейчас еще только середина. Но опыт общения с майором Гроссом научил меня осторожности. Я предусмотрел ваше сегодняшнее появление — ведь автофургон бывает здесь лишь раз в неделю. Не явись вы сегодня, я бы ждал вас в следующий раз, ровно через семь дней. Учтите, мне досконально известен план операции, разработанный майором Гроссом.
— Осталась минута, Баллард, — резко прозвучал голос Грифона.
— Теперь о самом главном, — продолжал ученый. — Хочу сообщить вам по секрету, Брунсвик, — об этом знаем только мы двое, — он кивнул на своего двойника, — что вы не сможете вернуться в тот мир.
— Уж не вы ли мне помешаете, Баллард? — с угрозой спросил Грифон, надвигаясь на старика.
— Что вы, дорогой мой, что вы! На то есть законы природы, изменить которые — увы! — нам не под силу. Все дело в том, что «бреши» обладают одним капризным свойством — нестабильностью. Это свойство, кстати, было обнаружено мною в паре с моим коллегой Баллардом уже здесь, в этом мире, буквально два дня назад. Так вот, предварительные расчеты показали, что африканская «брешь» прекратила свое существование вскоре после вашего прохода через нее. Следом исчезнет «брешь» в Магеллановом Облаке, а затем — третья, ближайшая к нам. И тогда связь с тем миром навсегда оборвется.
— Вы слишком много на себя берете, доктор! — недоверчиво проговорил Грифон.
К Балларду-старшему подошел его двойник и стал рядом.
— Мой брат и коллега говорит истинную правду, — сказал он. — Вы обречены не невозвращение, Брунсвик.
— Но ведь третья «брешь» еще существует! — нервно выкрикнул Грифон.
— Разумеется, — невозмутимо ответил Баллард-старший и усмехнулся. — Вам осталось лишь разыскать ее.
— Мерзавцы! — прорычал Грифон. — Я проучу вас обоих!
— Уймите свой пыл, Брунсвик. — Ученые-двойники стояли бок о бок, не выказывая ни малейшего страха. Глядя на их безмятежность и спокойствие, Грифон чувствовал себя не в своей тарелке. — Вы не страшны нам, ибо жизнь перестала играть для нас существенную роль. Наша смерть будет избавлением не только для нас, но и для всего человечества. У нас было достаточно времени, чтобы прийти к единому мнению: нам нет места ни в этом мире, ни в том. Поддавшись давлению майора Гросса, одержимого маниакальной идеей властвовать над параллельным миром, я оказался виновен в смерти множества людей: ведь санкцию на операцию «Брешь в стене» дал именно я. Искупить свою вину я могу лишь ценой собственной крови. Мир полон зла и беззакония, мое же открытие способно лишь многократно увеличить это зло, ввергнуть человечество в пучину хаоса и поставить его на грань самоуничтожения. Мир не готов принять мой бесценный дар и обратить его во благо всего человечества. К моему сожалению, я понял это слишком поздно. Мой брат и коллега полностью разделяет мои воззрения и готов следовать за мной в царство теней, ибо прекрасно понимает, чем может обернуться его открытие для этого мира в самом ближайшем будущем. Мы несем нравственную ответственность перед людьми — и потому выбираем смерть… Впрочем, вас, Брунсвик, вопросы морали и нравственности, по-моему, мало интересуют.
— Вы верно заметили, Баллард, — усмехнулся Грифон и поднял пистолет. — Для меня эти проблемы все равно что пустой звук. — Он бросил быстрый взгляд на часы. — Ваше время истекло, господа ученые. Встаньте к стене! Быстрее.
— И ваша рука не дрогнет, Брунсвик? — сощурился Баллард-младший, с любопытством наблюдая за убийцей и не трогаясь с места.
— Уж будьте покойны, — жестко произнес тот, — моя рука всегда тверда.
— Даже если я сообщу вам, что это убийство теперь потеряло для вас всякий смысл? Согласитесь, майор Гросс не сможет наказать вас за невыполнение приказа — ведь африканская «брешь» исчезла навсегда, а о третьей «бреши» ему ничего не известно. Что же в таком случае даст вам наша смерть?
— Оставь, Мэтью, а то он, чего доброго, решит, что мы струсили,
— вмешался Баллард-старший, беря двойника под локоть и отходя с ним к дальней стене. — И тем не менее, — обратился он к Грифону, — мой брат прав: надобность в убийстве доктора Мэтью Балларда для вас отпала. Реабилитации вы за него все равно не получите. Майор Гросс теперь слишком далеко, но и вы, заметьте, для него недосягаемы. Кары за ослушание не последует.
Грифон во второй раз опустил пистолет. Противоречивые чувства боролись в его душе, на жирной физиономии явно отразилась неуверенность. Но вот ярость снова овладела им.
— Вы блефуете, Баллард! — взревел он и судорожно сжал пистолет.
— Я не верю ни единому вашему слову! Африканская «брешь» существует, и вы не в силах убедить меня в обратном!
Баллард-старший пожал плечами.
— Убеждать вас в чем-либо вовсе не входит в наши намерения, — сказал он невозмутимо. — У вас будет отличная возможность убедиться в этом самому — разумеется, если вы выберетесь отсюда живым.
Грифон быстро пересек кабинет и замер в каких-нибудь двух ярдах от двойников.
— Даже если вы и правы, — произнес он зловеще, — я доведу это дело до конца. Мне нечего терять, две лишние жизни вряд ли обременят мою и без того грешную душу, и никакие гуманные законы не спасут меня от смертного приговора. Но если вы лжете, — повысил он голос, — я вернусь победителем!.. Лицом к стене!
Он в третий раз поднял оружие — теперь уже с твердым намерением выполнить свою угрозу.
— Вы стыдитесь смотреть нам в глаза? — спросил один из Баллардов.
— Лицом к стене! — рявкнул Грифон, покрываясь багровыми пятнами.
— Живо!
Его палец начал медленно вдавливаться в спусковой крючок.
— Ну нет, Брунсвик, — усмехнулся Баллард-старший, — увидеть глаза убийцы, целящегося в тебя из пистолета, не каждому дано. Не лишайте нас этого удовольствия. И не тяните, Брунсвик, ваша физиономия нам уже порядком надоела.
Грифон затрясся от холодной ярости и прошипел что-то нечленораздельное.
Выстрел, последовавший вслед за этим, показался неестественно громким.
