– Что это значит? – прорычал Касп.
Сайди с начинающими багроветь от ярости глазами встал рядом с ним. Велор ничего не сказал: его взгляд был прикован к погребальному костру своего племени, к пожару, поглотившему всех, кто был ему дорог. Я понимал его лучше, чем кто-либо из присутствующих.
Он повернулся ко мне и ярость исказила его черты, он оскалил зубы и прорычал:
– Если этот человеческий выродок хотя бы тронется с места, если хотя бы попытается бежать…, – его голос прервался от ненависти, он перевел дыхание:
– Ты ответишь мне жизнью, Белый, если дашь ему скрыться.
Я молча кивнул. Велор стремительно сорвался с места, направляясь к сплошной стене огня, рассеявшей ночную тьму. Он пытался понять – есть ли уцелевшие в этом демонском пламени. Он приблизился вплотную к границе, четко разделившей жизнь и смерть, и побежал вдоль неё, выкрикивая имена своих сородичей. Касп и Сайди последовали за ним. Лоро крикнул им вдогонку:
– Положись на меня, мудрый Велор – я не дам этим предателям сбежать!
Он выразительно посмотрел на меня и перевел взгляд на Илая. Он закрыл лицо руками и упал ничком в траву.
Лоро стоял рядом с ним, в любой момент готовый наброситься на человека. Время от времени он бросал быстрые взгляды на меня: не собираюсь ли я бежать.
Я не собирался. Я чувствовал себя так, как будто бы это пламя, яростно пожирающее лес, бушевало у меня внутри. Как будто бы этот огонь выжег мои внутренности, опустошил душу, выхолостил мой разум. Внутри у меня, повторяясь в ужасном, сводящем с ума, ритме, всё еще звучали голоса умирающих, их глаза смотрели на меня из пустоты, как ярко пылающие звезды, скопление укоряющих, обвиняющих, требующих ответа огоньков, в которых еще несколько мгновений назад светилась жизнь. Сейчас я мечтал только об одном – чтобы эта черная тень, принесшая смерть моему народу, сбросила этот огонь на мою голову.
Я сдерживал себя из последних сил. Не помню, о чем я думал, чтобы не сойти с ума: мыслей не было, хотелось только одного – закрыть глаза и не открывать их больше никогда.
Я услышал, как по траве зашелестели шаги и открыл глаза. Окружив нас плотным кольцом, стояли сейры племени Велора. Их было не больше сорока, около тридцати сейров и восемь ясс и всего два детеныша, испуганно озирающихся вокруг. Сейры постарше смотрели на нас с ослепляющей ненавистью, даже яссы, которым не свойственна жажда мести, смотрели на нас так, что становилось не по себе и хотелось стать маленьким и незаметным, как дождевой червяк.
– Я хочу спросить тебя, Белый, и спрошу тебя только один раз, – вперед вышел Велор, за ним, отстав всего на шаг, шли Касп и Сайди.
В глазах Каспа бушевала ярость, глаза Сайди были полны боли и непонимания.
– Ты предал нас? – глухо сказал Велор, глядя мне в глаза.
– Загляни в мой разум, вожак, – ответил я, с трудом заставляя себя говорить, – я не буду сопротивляться и ставить преграды. Ты поймешь, что лучше бы я умер, чем сознательно пошел на предательство.
Я добровольно открыл свое сознание, я предложил всем тем, кто усомнился во мне, заглянуть в мою душу. Я почувствовал холод постороннего присутствия, неясный шепот, задающий мне один за одним ужасные вопросы, сейры смотрели в меня. Мой разум стал прозрачным, как вода в горном ручье, все мои мысли, стремления, надежды лежали на поверхности, в глубине не было ничего, чтобы я хотел спрятать.
– Прости, что я усомнился в тебе, брат, – виновато сказал Сайди, отводя взгляд.
– Я не вижу ничего, что свидетельствовало бы о предательстве, – спокойно сказал Касп, но я видел, чего стоило ему это кажущееся спокойствие, – прости, Белый.
Велор отвел взгляд, чуть ли не впервые в жизни стыдящийся своего поступка. Он посмотрел на Илая, стоящего на коленях с закрытыми глазами, и я почувствовал, как внутри него толчками нарастает ярость.
– Да, Белый не предавал нас, – он склонил голову передо мной, – прости меня, но ты должен понять мои чувства.
– Тебе нет нужды извиняться, Велор, – сказал я.
– Значит, тебя обманули, Белый? – вкрадчиво спросил Лоро, приближаясь ко мне.
– Как могло случиться так, чтобы Белого, которого мы знаем как одного из самых проницательных сейров, которого невозможно ввести в заблуждение, смог обмануть этот человеческий гаденыш? – глаза Лоро вспыхнули, как раскаленные уголья.
– Действительно, Белый, – посмотрел на меня Сайди, – этот чужак воспользовался каким-то своим колдовством, чтобы отравить твой разум?
– Или подал сигнал своим прихвостням? – яростно выкрикнул Касп.
– Правильно, – почти довольно кивнул Лоро, глядя на Илайджу, – Касп наверняка прав. Этот двуногий отвел нам глаза, заморочил глаза россказнями о мире, а сам навел на нас свои колдовские вещи.
Велор молчал, не отводя глаз от Илайджи, который всё еще не мог открыть глаза.
– Загляни в его сознание, Велор, – сказал я, – он не будет сопротивляться. Загляни и ты узнаешь все ответы. Проникнуть в человеческое сознание для нас не составит никакого труда. Вы тоже, – посмотрел я на остальных вожаков, – можете заглянуть в него.
Илайджа открыл глаза и я почувствовал, как сейры проникли в его страдающее от невыносимой боли сознание. Я не воспользовался своими способностями – мне не было это нужно. Мне хватило одного взгляда в его странные человеческие глаза, затуманенные слезами.
– Он не врал нам, – удивленно сказал Лоро.
– И у него нет ничего такого с собой, – сказал Сайди, – чтобы навести на нас людей. Я чую только слабый запах железа в складках его шкур, но это железо бесполезно против нас и не может причинить вреда. В нем нет лжи.
– А что это меняет? – проворчал Касп.
Велор молчал. Илайджа продолжал смотреть в мои глаза.
– Я не предавал вас, Белый, – послышался его дрожащий голос, ослабевший от страшного напряжения.
– Я знаю, – тихо ответил я, не в силах оторваться от его завораживающих своей прямотой и честностью глаз.
– Касп прав – это ничего не меняет, – устало сказал Велор. – Человек не предавал нас, его мысли и слова о мире были искренними и шли от сердца. Я тщательно проверил его разум и не нашел ни малейших следов злого умысла. Более того, всё произошедшее было для него такой же неожиданностью, как и для нас.
– Я ничего не знал, – прошептал Илайджа, умоляющим взглядом обводя собравшихся сейров, – я даже не предполагал, что мы способны на такое.
Молчание было ему ответом.
– Я знал, что дирижабли проводили разведку и нашли ваши племена с воздуха, но я не знал, что наши собираются вас уничтожить.
Молчание было звенящим, как писк надоедливой мошкары.
– Я не знал, – его голос пресекся – горло сдавили спазмы.
– Это ничего не меняет, – сказал Велор и от неприкрытого сожаления в его глухом голосе я пришел в ужас.
– Это ничего не меняет, – повторил он и Илайджа посмотрел на него, – ты – человек. Это создания твоего народа принесли смерть в наш мир. Это вы, колдовским способом, нашли нас. Это твои люди сожгли мое племя.
– Скорее всего, не только твое племя, Велор, – почтительно сказал Лоро, – я узнал из его разума, что эта вещь в небе не одна, что самое меньшее – их четыре, по числу наших племен.
– Это правда, человек? – спросил Велор.
– Да, – неожиданно твердо ответил Илайджа, – это правда, – его плечи распрямились, как будто сбрасывая тяжелую ношу и я почувствовал, как его природная отвага берет верх над отчаянием и болью от
