— Вы можете доплыть до озера, но после этого корабль будет плавать только по воде. А теперь отдайте мне то, что я просил.
Эльрик крикнул вниз боцману, который в первый раз за все путешествие был удивлен тем, что увидел:
— Принеси тела трех мертвых матросов.
Тела были принесены снизу. Гром вытянул вперед одну из своих огромных земляных рук и легко поднял их.
— Я благодарю вас, — проворчал он. — Прощайте.
И очень медленно он начал опускаться в землю. И все его колоссальное тело, атом за атомом, поглощалось землей, сливалось с ней, и наконец, исчезло. А затем корабль опять начал двигаться, теперь уже по своей воле, без вмешательства рулевого и без всяких команд. Он медленно двигался по направлению к озеру, совершая свое последнее путешествие по земле.
— Вот так нарушились все наши планы, — сказал Эльрик. Дайвим Твар с несчастным выражением на лице смотрел на приближающееся к ним озеро.
— Да, с планом не получилось. Я колеблюсь предложить тебе это, Эльрик, но боюсь, что тебе опять придется прибегнуть к своему волшебству, если мы хотим, чтобы у нас появился хоть небольшой шанс выполнить задуманное.
Эльрик глубоко вздохнул и согласился. — Боюсь, что ты прав.
8
Принц Ииркан был доволен, все его планы шли хорошо. Он смотрел сквозь высокий забор, который огораживал плоскую крышу его дома (трехэтажного, самого красивого в Доз-Каме здания); он смотрел на гавань и на прекрасный захваченный им флот. Каждый корабль, который приходил в Доз-Кам и на мачте которого не развевался флаг одной из могущественных держав, легко удавалось захватить после того, как его команда смотрела в большое зеркало, которое на колоннах вращалось над городом. Демоны построили эти колонны, и принц Ииркан заплатил им за работу душами тех в Ойне и Йу, кто оказал ему сопротивление. Теперь ему оставалось выполнить самое последнее желание, а затем он и его новые последователи окажутся на пути в Мельнибонэ. Он повернулся и заговорил со своей сестрой. Каймориль лежала на деревянной скамейке, невидящими глазами глядя в небо, одетая в жалкие лохмотья того платья, которое было на ней, когда Ииркан похитил ее из башни.
— Посмотри на наш флот, Каймориль! Пока золотые баржи рассеяны по всему свету, мы спокойно войдем в Имррир и объявим этот город нашим. Эльрик не может защищаться против нас. Он так легко попал в мою ловушку. Он дурак! Ты была дурой, что любила его!
Каймориль не отвечала. В течении всех этих месяцев Ииркан добавлял наркотики в ее пищу и питье и сделал ее такой слабой, каким был Эльрик, если долго не принимал своих снадобий. Собственные эксперименты Ииркана и испытание им тех волшебных сил, которыми он обладал, сделали из него человека нервного, раздражительного, с расширенными глазами; он совершенно перестал обращать внимание на то, как внешне выглядел. Лицо Каймориль было измученным, потерянным, хотя вся ее красота оставалась. Как будто жалкий город Доз-Кам оказал влияние на них обоих и заразил каждого своей болезнью.
— Но не бойся за свое будущее, сестра, — усмехнулся Ииркан. — Ты все равно станешь императрицей и будешь сидеть рядом с императором на Рубиновом Троне. Только этим императором буду я, а Эльрик будет умирать много дней подряд, и смерть его будет КУДА БОЛЕЕ ИЗОБРЕТАТЕЛЬНОЙ, чем та, которую он мне придумал.
Голос Каймориль звучал как бы из далека. Он был глух, и, заговорив, она даже не повернула головы.
— Ты безумен. Ииркан.
— Безумен? Брось, сестра, разве употребит настоящий мельнибониец такое слово? Мы, мельнибонийцы, никого не считаем ни нормальным, ни безумным. Человек таков, каков он есть. Что он делает, то делает. Наверное, ты слишком долго прожила в Молодых Королевствах и стала судить так же, как они. Но мы это скоро исправим. С триумфом вернемся мы на Остров Драконов, и ты все это позабудешь, как будто посмотришь в Зеркало Памяти, — он дернулся и нервно посмотрел вверх, будто ожидая, что зеркало вдруг повернется к нему.
Каймориль закрыла глаза. Дыхание ее было тяжелым и очень замедленным. Она стоически переносила весь этот кошмар, уверенная в том, что рано или поздно Эльрик спасет ее. Эта надежда была для нее всем, и только она удерживала ее от того, чтобы покончить с собой. Если бы только она поняла, что надеяться больше не на что, она тут же умерла бы и раз и навсегда разделалась бы с Иирканом и со всеми его ужасами.
— Я рассказывал тебе, что вчерашней ночью мне все удалось? Я вызывал демонов, Каймориль. Таких могущественных злых демонов! Я узнал от них все, что мне еще оставалось узнать! И я, наконец, открыл Врата Теней! Скоро я пройду ими и найду все, что искал. Я стану самым могущественным смертным на земле. Я тебе рассказывал все это, Каймориль?
Он уже на самом деле рассказывал все это несколько раз утром, но она не слушала его тогда, точно так же, как и сейчас. Она чувствовала себя такой усталой. Она попыталась заснуть и сказала, тщательно выговаривая каждое слово:
— Я ненавижу тебя, Ииркан.
— А! Но скоро ты полюбишь меня, сестра. Скоро!
— Эльрик придет…
— Эльрик! Ха! Он сидит и бездельничает в своей башне и ждет новостей, которые никогда до него не дойдут — до тех пор, пока я сам на принесу их.
— Эльрик придет, — сказала она.
Ииркан зарычал. Вошла девушка-ойнанка, принеся ему его утреннее вино. Ииркан схватил кубок и стал жадно пить. Затем он плюнул вином в девушку, которая попятилась, вся дрожа. Он поднял кубок вверх, и, опрокинув вино, вылил его на белую пыль крыши.
— Вот это — жидкая кровь Эльрика. Вот так и она утечет из его жил!
Но Каймориль опять не слушала. Она пыталась вспомнить своего любимого и те несколько сладких дней, которые они провели вместе в детстве.
Ииркан швырнул кубок в голову служанки, но та давно изловчилась уклоняться от таких ударов. Быстро уклонившись в сторону, она прошептала свой стандартный ответ на все, что бы он ни сделал, как бы ее ни оскорблял:
— Благодарю вас, лорд-демон.
— Да! Лорд-демон! — расхохотался Ииркан. — Твой народ прав, называя меня так, потому что я правлю больше над демонами, чем над людьми. Мое могущество возрастает с каждым днем!
Служанка поспешила уйти, чтобы принести ему еще вина, потому что знала, что он в любом случае потребует его через несколько минут. Ииркан пересек крышу, чтобы посмотреть через промежутки забора на доказательства своего могущества, но пока он глядел на свои корабли, он услышал какой-то шум, все нарастающий, с противоположного конца города. Может, это ойнане и йуты затеяли драку друг с другом? Где же были имррирские центурионы? Где был капитан Вальгарик? Он почти бегом бросился к противоположному концу крыши и уставился на улицы.
— Огонь? — пробормотал он.
Действительно, все улицы, казалось, были охвачены пожаром. И все же это был не обычный огонь. Огненные шары плыли по воздуху, поджигая ветхие соломенные крыши, деревянные двери, все, что легко воспламенялось.
Ииркан взревел, подумав сначала, что был достаточно небрежен, и какое-то его заклинание обернулось против него самого, но затем он посмотрел на горящие дома у реки и увидел там странный корабль — неописуемой красоты и изящества, и только тогда он понял, что на него напали. Но кто мог напасть на Доз-Кам? В городе просто нечего было грабить. И это не могли быть имррирцы…
