мифы. Для ледовых жителей холод был естественным условием обитания, тепло же являлось неизбежным злом, служащим для поддержания жизни.
На Земле Ледовой Матери тепла не было вовсе, оно не нужно тем, кто пришел туда после смерти. Тепло может уничтожить лед, что с уверенностью доказывало его зло. По слухам, температура на дне расселины достигала огромных значений. Именно здесь те, кто оскорблял при жизни Ледовую Мать, после своей смерти обращались в облачко пара.
Семья лорда Рорсейна занимала целый ярус города, по обеим сторонам расселины. Через пропасть был перекинут легкий мостик, сделанный из шкур и раскачивающийся и прогибающийся при переходе по нему. На другой стороне моста их ждал средних лет мужчина с квадратным лицом, одетый в желтую ливрею прислуги Рорсейнов.
— Что это у вас? — угрюмо спросил он, полагая, что Арфлейн и охранник принесли товары на продажу.
— Твой хозяин, — слегка улыбнувшись, ответил Арфлейн. Он испытал чувство удовлетворения, увидев, как при этой новости изменилось лицо привратника.
Засуетившись, он пропустил их в низкую дверь, с вырезанным на ней гербом Рорсейнов. Прежде чем достигнуть приемного зала, им пришлось пройти еще две двери.
Большой зал был ярко освещен трубчатыми лампами, вделанными в стену. Здесь было жарко натоплено, и Арфлейн вспотел, ощущая физическое и моральное неудобство. Откинув капюшон, он развязал ремни плаща. Зал был богато обставлен: раскрашенные драпировки из тончайшей кожи на стенах, деревянные кресла, некоторые с матерчатой обивкой. Лишь однажды в жизни видел Арфлейн такое кресло. Кожа, как бы тонко она ни была выделана, никогда бы не выглядела так утонченно, как увиденные им сейчас шелк и лен. Без сомнения, они на протяжении многих веков хранились где-то на складе. Их соткали его предки, когда на суше еще была растительность. Арфлейн знал, что весь мир, включая звезды и луну, почти полностью состоял изо льда. Однажды, следуя воле Ледовой Матери, даже теплые водоемы и скалистые пещеры, поддерживающие жизнь человека и животных, превратятся в лед — естественное состояние любой материи.
Привратник в желтой форме ушел, но тут же вернулся в сопровождении высокого мужчины, ростом почти с Арфлейна. У него было тонкое лицо с поджатыми губами и голубыми глазами, белая кожа, как если бы он ни разу не выходил на поверхность. На нем была красная куртка с крепкими черными брюками из мягкой кожи.
Остановившись рядом с бесчувственным телом Рорсейна, он задумчиво оглядел его. Затем, подняв глаза, неприязненно осмотрел Арфлейна. Потом посмотрел и на охранника.
— Очень хорошо, — произнес он, — Можете идти.
Тон его возмутил Арфлейна. Он повернулся к выходу, ожидая, хотя и не желая этого, хотя бы формальных слов благодарности.
— Останься, незнакомец, — произнес высокий. — Я имел в виду только охранника.
Охранник ушел, а Арфлейн смотрел, как уносят тело старика.
— Мне бы хотелось получить назад мой спальник…
— Что с лордом Рорсейном? — перебил его мужчина.
— Вероятно, умирает. Другой бы умер. Но он, возможно, выживет. В крайнем случае, потеряет несколько пальцев на руках и ногах.
Собеседник Арфлейна кивнул.
— Я — Янек Ульсенн, — сказал он, — зять лорда Рорсейна. Мы благодарим вас. Как вы нашли лорда?
Арфлейн кратко объяснил. Ульсенн нахмурился.
— Больше ничего он не говорил?
— Чудо, что он нашел в себе силы сказать то, что сказал.
Возможно, Арфлейну мог бы понравиться старик, но никогда, и он знал это, ему не будет нравиться Ульсенн.
— В самом деле? — Ульсенн на мгновение задумался. — Хорошо, я прикажу, чтобы вы получили награду. Тысяча хороших медвежьих шкур устроит вас?
— Я помог старику из уважения к его смелости, — резко произнес Арфлейн. — Мне не нужна награда.
Ульсенн, казалось, на мгновение удивился:
— Что же вы хотите? Я вижу, что вы из другого города. Вы не аристократ, что же…— Он явно смутился. — Невиданно, чтобы человек, не ведающий кодекса чести, совершил то, что выпало на вашу долю. Даже любой из нас подумал бы, прежде чем спасти незнакомца.
В его последних словах прозвучал вызов. Казалось, его возмущала сама идея спасения аристократа простолюдином. Арфлейн пожал плечами.
— Мне понравилась его храбрость.
Он повернулся было к выходу, но в этот момент справа от него открылась дверь, и в зал вошла черноволосая женщина в тяжелом платье синего и желтого цветов. У нее было вытянутое бледное лицо, голубые глаза, в походке чувствовалось природное изящество. Вопросительно нахмурившись, она бросила взгляд на Ульсенна.
Коротко кивнув, Арфлейн взялся за дверную ручку. У женщины оказался нежный, слегка взволнованный голос.
— Вы человек, спасший жизнь моему отцу? Неохотно остановившись, Арфлейн обернулся к ней:
— Да, мадам, если он выживет, — бросил он.
— Это моя жена, — произнес Ульсенн. Она приятно улыбнулась:
— Он хочет, чтобы я поблагодарила вас. Сам он выразит свою признательность, как только почувствует себя лучше. Он хотел бы, чтобы вы остались на это время здесь в качестве нашего гостя.
До этого момента Арфлейн не смотрел ей в лицо. Но сейчас, когда их глаза встретились, казалось, что она едва вздрогнула, но, впрочем, тут же овладела собой.
— Благодарю вас, — ответил он, — но, возможно, ваш муж считает излишним это гостеприимство.
Жена Ульсенна бросила на мужа взгляд, полный сердитого удивления.
Ульсенн вздохнул:
— Ерунда, он должен остаться, если так хочет ваш отец. Кроме него, лорд Рорсейн — глава дома. Я прикажу Освальду принести ему все необходимое.
— Может быть, наш гость предпочтет отобедать с нами, — резко произнесла она.
Арфлейн понял, что женщина хочет смутить своего мужа в присутствии незнакомца-простолюдина. В отношениях супругов четко проглядывала враждебность.
— Ах, да, — едва слышно пробормотал Ульсенн. Устав от их перепалки, Арфлейн любезно сказал:
— С вашего разрешения, я поем в отеле для торговцев, и там же отдохну. Я слышал, что на шестнадцатом уровне хорошие отели.
Об этом ему сообщил охранник, когда они проходили мимо. Женщина тихо произнесла:
— Пожалуйста, останьтесь у нас. После всего…
Арфлейн кивнул и вновь посмотрел прямо на нее, пытаясь определить причину ее настойчивости. Эта женщина — не чета своему мужу, решил он. Внешне она до некоторой степени напоминала своего отца. Арфлейн заметил в ней качества, которые восхитили его в старике, но сейчас он не хотел оставаться здесь.
Она избегала его взгляда.
— Что ж, кого спрашивать в отеле?
— Капитан Конрад Арфлейн, — грубо ответил он, — из Брершилла. Да хранит вас Ледовая Мать.
Затем, коротко кивнув им обоим, он вышел из зала и прошел через все три двери, громко хлопнув последней.
