Психология стихийного массового поведения

месяца перед тем не было никаких событий, вестей или хотя бы сплетен, которые, «как известно, для города то же, что своевременный подвоз съестных припасов».

Циркулирующие слухи насыщают жизнь социума виртуальными псевдособытиями, которые способны частично компенсировать событийную разреженность и дефицит эмоционального возбуждения. Но такая форма психологической компенсации (другие формы – злоупотребление алкоголем и т.д.), со своей стороны, влечет опасность непредсказуемых действий и потери контроля и часто становится первым признаком разложения группы. Опытные офицеры знают, как вредно надолго оставлять солдат без дела – это чревато потерей дееспособности подразделения…

Первичное знакомство с основными и сопутствующими факторами возникновения слухов позволяет перейти к обсуждению профилактических и оперативных мер.

Слухоустойчивая среда: профилактика и оперативное устранение слухов

Отношение к феномену слухов как таковому существенно зависит от типа политической власти. Тоталитарный режим нетерпим ко всякому генератору неопределенности в экономической, политической или идеологической сфере. Обычно он ориентирован на идеал централизованного сквозного контроля, воспринимает спонтанность как досадную ошибку управления и стремится выстроить полностью «прозрачную» информационную (равно как политическую и экономическую) систему. В системе такого типа, которая названа командно-административной, слухи – такое же безусловно негативное явление, как, например, частная собственность или предпринимательская инициатива, и задача состоит в том, чтобы освободить общество от этих вредных «пережитков». В демократической системе информации слухи считаются нормальным явлением общественной жизни. Здесь допускается оптимальное соотношение определенности и неопределенности, которое делает систему более аморфной, но вместе с тем внутренне разнообразной, а потому гибкой и адаптивной. (Продолжив сравнение слухов с псами, надо вспомнить, что и псы опасны лишь в определенных конкретных ситуациях). Соответственно, в демократическом обществе никогда не ставится задача ликвидации слухов вообще как социального феномена. Практические задачи ограничиваются выстраиванием слухоустойчивой среды в рамках отдельных, относительно замкнутых групп (воинское подразделение, экспедиция, политическая партия, предприятие, фирма и т.д. ), при проведении избирательных и прочих кампаний, а также противодействием конкретному циркулирующему слуху. При этом различают профилактические (предупреждающие) и оперативные меры. Для разработки профилактических мероприятий полезно вновь обратиться к факторам возникновения слухов и, прежде всего, к схеме /III/. Слухоустойчивая среда предполагает:

высокую оперативность и систематичность официальных сообщений, обеспечивающую высокое значение показателя к. с. (в. );

неизменно высокую достоверность сообщений для сохранения требуемого д.и.;

систематическую и хорошо отлаженную обратную связь между источником информации и аудиторией для своевременного и, по возможности, опережающего реагирования на динамику И;

оптимальное эмоциональное насыщение жизни, распределение ролей и функций согласно индивидуальным способностям и наклонностям, исключая ситуации бессобытийности и неудовлетворенности личностным статусом…

Например, при грамотной организации политической кампании консультативное сопровождение складывается из трёх тесно взаимосвязанных и взаимодополнительных функциональных единиц: исследовательская команда (research team), команда продвижение, или усиления (reinforcement team), и команда конверсии (conversion team). Используя военную аналогию, первая обеспечивает разведку местности и обстановки, вторая – наступательные операции (усиление позитивных черт образа), третья – прикрытие флангов и тыла (коррекцию негативных черт образа, предупреждение ударов противника по уязвимым точкам). Последняя из перечисленных функций наиболее увлекательна и требует особой психологической подготовки. Конверсоры ответственны за то, чтобы в процессе кампании не происходило неприятных сюрпризов, чтобы неблагоприятные в глазах данной аудитории черты личности и биографии клиента не стали причиной провала и любые возможные «подлянки» со стороны противников оборачивались против них же. В комплекс этих задач входит, конечно, предотвращение и ликвидация вредоносных слухов. Для успешного выполнения задач конверсор обязан заранее отследить и знать все те «лакуны», в которых мог бы возникнуть слух, и предвосхитить нечистоплотные приёмы, какие могли бы использовать конкуренты (потенциальное разнообразие таких приемов не столь велико, как кажется неискушенному наблюдателю). Если стратегия выстроена психологически верно, информационные лакуны заполняются своевременно и функционально и на каждый возможный «наезд» противника заготовлен оперативный ответ, то есть уверенность, что результат кампании будет максимально возможным. В таком случае противникам целесообразно воздерживаться от нападок и «поливания грязью» – всё это обернется для них эффектом бумеранга – и заниматься образом собственного клиента. К данному вопросу мы вернемся в следующей, последней лекции. А пока иллюстрируем сказанное тремя предварительными примерами.

Известный журналист из Москвы решил баллотироваться в Государственную Думу через избирательный участок отдаленного провинциального района. На продвижение кандидата, подготовку предвыборных листовок, газетных статей, радио– и телепередач было затрачено много денег, и опросы показывали, что шансы на победу велики. Но в ночь перед выборами городок был обклеен листовками за подписью вдовы другого очень популярного в народе журналиста, трагически погибшего в Москве двумя годами ранее. В листовках высказывалась просьба к избирателям не голосовать за этого кандидата, потому что он причастен к тому памятному всем убийству. Предпринять что-либо в ответ было уже невозможно, и кандидат выборы проиграл. Устраивать расследование и подавать в суд (на кого?) значило бы теперь «махать кулаками после драки», хотя вдова утверждала потом, что не имеет никакого отношения к той фальшивке. Действия провокаторов были во всех отношениях противозаконными, а точнее, преступными (не говоря уже о нравственной стороне дела). Эффективность же подлой провокации обусловлена исключительно некомпетентной избирательной стратегией данного кандидата, что, в свою очередь, стало, вероятнее всего, следствием столичного высокомерия. Дело в том, что задолго до начала выборов по Москве ходила сплетня о причастности журналиста к смерти его коллеги. Это настолько существенное обстоятельство, что игнорировать его при разработке избирательной стратегии могли либо полные неумёхи, либо люди, не допускающие мысли о проникновении «в эту Тмутаракань» сведений из высокой столичной жизни. Что также, конечно, свидетельствует о непрофессионализме, хотя организаторы кампании, вероятно, так и не поняли своей ошибки…

…Кандидатом в мэры города выступал отставной капитан-подводник, опытный и уважаемый согражданами руководитель. Среди избирателей было много его коллег, так как большинство жителей города связаны с военно-морским флотом. В биографии кандидата имел место трагический эпизод 15- летней давности, связанный с гибелью подводной лодки. Около половины экипажа тогда удалось спасти, но многие погибли. Трагедию расследовали две государственные комиссии, некоторые офицеры были наказаны, командир лодки оказался в тюрьме; действия же будущего кандидата были признаны не только безупречными, но и героическими, и отмечены боевой наградой. Многие из переживших ту катастрофу считали его своим спасителем и «вторым отцом». Но давняя история уже успела превратиться в предание, она была очень грустной и неприглядной и о ней старались не вспоминать. Молодежь знала о ней только понаслышке. Там, где погибли десятки людей, а кто-то спасся, всегда остается место домыслам. Хотя кандидат уверял, что никаких поводов для сомнений нет и быть не может, конверсоры сразу усмотрели в данном пункте одну из немногих опасных лакун. Конкуренты тоже заметили эту нишу и стали её исподволь «разрабатывать». С молодыми моряками и их близкими велись двусмысленные разговоры, излагались альтернативные версии событий, в которых кандидат выглядел, скорее, трусом и хитрецом, нежели героем. А за неделю до выборов в бой была введена тяжелая артиллерия: в правительственной «Российской газете» (!) удалось опубликовать заказную статью на целый подвал, в которой столичный журналист беседовал в Санкт-Петербурге с отсидевшим срок командиром подлодки. Автор (не ясно, интервьюируемый или интервьюер) представил кандидата и его роль в самом чёрном цвете, даже не постеснявшись назвать его «крысой» и «сволочью»… То, что в провинциальной кампании удалось задействовать правительственную газету, стало, конечно неожиданностью: в вероятностном сценарии предполагалось,