А если это так, Ларик не сомневался в том, что они непременно встретятся снова. Но пока Смертоносным Всадникам нужна была пища — именно поэтому горела теперь ферма через которую он проскакал. Множество подобных строений превратились в пепел потому только, что через них проехали Всадники. Кое-где им удалось даже встретить ффолков, которым не хватило ума бежать вместе со всеми. Убийство этих бедняг явилось настоящим кровавым пиршеством для Всадников. Объезжая свое войско, Ларик с удовлетворением увидел, что к ним начали постепенно возвращаться силы, отнятые сражением с Синнорианскими сестрами.
Его отряд шел по Корвелльской дороге впереди объединившихся армий Грюннарха и Раага Хаммерстаада. Смертоносные Всадники должны были отыскивать очаги сопротивления ффолков и завязывать стычки с арьергардом отступающих ффолков. Однако, у Ларика были совсем другие намерения — ему прежде всего было необходимо восстановить боеспособность своего отряда. Поэтому они не мешали ффолкам отступать: Ларик был уверен, что противник сам не будет вступать в битву до тех пор, пока не достигнет воображаемой безопасности в Кер Корвелле.
Поэтому, вместо того, чтобы заниматься разведкой, Смертоносные Всадники убивали безоружных ффолков и становились все сильнее.
Тристан наконец поравнялся с повозками, на которых везли в Корвелл раненых. Он проскакал мимо большого фургона, где на жидкой подстилке из соломы лежало десятка два окровавленных ффолков. Раненые воины — мужчины и женщины — сидели или обессиленно лежали на дне тяжело громыхающей повозки, которую тащили шесть крупных быков.
Несколько таких же повозок ехало впереди, но принц, не останавливаясь, поскакал дальше, пока не подъехал к небольшой тележке, запряженной единственной лошадью. Здесь, вытянувшись на охапке соломы, лежала Эйлин, ллевиррская воительница. Подле нее сидела Робин.
— Как она? — хрупкое лицо Эйлин казалось мертвенно бледным. Ее глаза были закрыты.
— Она ужасно страдает. Рана не глубокая, но она нагноилась, — да и сами эти отвратительные всадники, похоже, гниют заживо.
— Всадники на черных конях — то самое бедствие, что ты почувствовала в Миррдейле? — спросил принц.
— Да. Там, где они проходят, земля остается оскверненной. Я это отчетливо вижу. Видимо, для остальных это совсем не так очевидно, — спокойно сказала Робин. Казалось, она скрывала какое-то более глубокое знание.
— Возможно ли, что Всадники и есть то самое зло, о котором нас предупреждало пророчество?
— Не думаю. Скорее, они просто орудие какого-то большего зла, — Робин посмотрела ему прямо в глаза. — Когда сестры хоронили Карину, они рассказала мне, как она погибла. Почему тебя не было, когда все с ней прощались?
Принц отвел глаза.
— У меня было так много дел… Я искал Кантуса… — он замолчал, сообразив, какую ужасную ошибку совершил.
— Она умерла, спасая твою жизнь!
— Я знаю! — резко ответил принц.
— Ты что, совсем бесчувственный? Ты видел, как много ффолков погибло в этом сражении?
— Конечно, я все чувствую! Но мы вступили в бой — и победили! Мертвые
— это цена этой поб…
— Цена? Теперь ты говоришь о них, словно это золотые монеты! — Щеки Робин покраснели от гнева, а ее зеленые глаза были безжалостны. — Можно уметь выигрывать битвы, но быть настоящим принцем — это нечто большее! — Робин неожиданно замолчала. Она склонилась над Эйлин и мягкой тканью вытерла лоб юной воительницы, прежде чем снова заговорила с принцем.
— Тристан, я думаю, ты сможешь повести этих людей за собой через сражения, но ты должен достойно руководить ими и в мирные времена. Ты должен заботиться о них!
Принц вдруг почувствовал себя ответственным за все плохое, что произошло в день битвы. Он подумал о героической смерти Кантуса и о фермере и его жене, которые погибли, пытаясь остановить врага. И о сотнях других глаз, которые уже никогда не увидят света солнца.
— Робин, я думаю о них. Мне трудно показать это, но я очень хочу быть настоящим принцем и человеком, которым ты могла бы гордиться. — Он не смог больше ничего добавить к сказанному, и тихо ехал несколько минут рядом с повозкой.
Неожиданно их внимание привлекла суматоха впереди. Принц увидел всадника, который галопом скакал им навстречу. Тристан вдруг ощутил нетерпение — он сообразил, что всадник может принести новости из Корвелла.
— Возьми меня с собой, — попросила Робин. Она ловко запрыгнула на широкую спину Авалона, когда принц, придержав повод, остановил жеребца у повозки. И они вместе поскакали вперед.
Тристан увидел побледневшего от усталости всадника, который отчаянно нахлестывал своего скакуна, уже покрытого клочьями пены. С удивлением принц узнал Овена — стражника Корвелльского замка.
— Мой принц! — закричал гонец, сдерживая своего коня при приближении Авалона.
— Что случилось? — спросил принц, страшась услышать дурные вести.
— Северяне! Они высадились в Корвелле. Сейчас они уже, наверное, атакуют город! — Язык Овена заплетался от усталости.
— Когда они высадились? — спросил Тристан, пытаясь перебороть охватившую его панику.
— Вчера! Они высадились возле города — по меньшей мере сто кораблей! Меня послали, чтобы найти вас, как только захватчики приблизились к гавани, но я еще не успел далеко отъехать и видел, как они начали высадку.
Зацокали копыта — это подъехали Полдо и Дарус. Лицо карлика побледнело, когда он услышал новости.
— А что происходит в Лоухилле?
— Все карлики эвакуировались, и их разместили в городе или в замке, — объяснил Овен.
— Мы должны немедленно отправиться туда! — нетерпеливо сказала Робин, но Тристан застыл в седле: он отчетливо представил себе встречу двух армий северян у Кер Корвелла.
— Вперед! — закричала девушка, тряхнув Тристана за плечи.
— Да, конечно, — ответил принц. Его голова шла кругом, и он никак не мог сосредоточиться.
— Расскажи обо всем сестрам, — попросил Тристан калишита. — И скажи Бригит, что мы с Робин поскакали в Корвелл. Пусть она с сестрами следует за нами, если в конце колонны все спокойно.
Повернувшись к Полдо, он сказал:
— Найди Финеллин и скажи ей, чтобы она с гномами, как можно быстрее, шла в Корвелл. Гэвин со своими людьми будет защищать беженцев, если снова нападут северяне.
Двое друзей согласно кивнули и поскакали на восток.
Робин крепко обняла принца за пояс, когда он направил Авалона в противоположном направлении. Белый жеребец легко перемахнул через живую изгородь, идущую вдоль дороги, и поскакал напрямик через поля.
Авалон, казалось, не замечал дополнительного всадника, он легко и свободно нес Тристана и Робин к дому, который вдруг стал особенно дорогим их сердцам. Принц не знал, что его ждет по возвращении, — он только понимал, что должен как можно быстрее прибыть в Кер Корвелл.
— Идиот! Бесполезный придурок! — Грюннарх бушевал: ему наконец-то удалось найти виновника всех несчастий.
— Ты во всем винишь меня, но разве не твою армию остановила банда плохо вооруженных крестьян? — в голосе Раага Хаммерстаада ярости было не меньше, чем у Рыжего Короля. Два короля ругались, размахивая кулаками, стоя по разные стороны костра.
— Если бы ты продолжал гнать их по дороге… Если бы ты имел под своим началом армию, а не этот отчаявшийся сброд, ты бы смог перекрыть дорогу! Посмотри на своих людей, посмотри! — Рааг
