правоохранительные органы он и не подумает, вполне обоснованно рассчитывая на собственные силы. Не в его интересах, если по факту похищения возбудят уголовное дело, он всеми способами постарается не допустить подобного хода событий, а значит, поиски Максима будут не столь эффективны. Это было на руку Валентине. Она с большой долей вероятности просчитала допустимые варианты и была готова противостоять Курлычкину.
Во-первых, «киевлянин» получит ощутимый удар, узнав, что дело все же возбуждено. Пока только об исчезновении, факт похищения подтверждался лишь косвенно, отсутствовало требование о выкупе, а наличие пленки, где исчезнувший предстает скованным наручниками, еще ни о чем не говорит. В конце концов нельзя сбрасывать со счетов возможность шутки самого Максима – жестокой, но вполне реальной.
Пока дело квалифицировалось как исчезновение.
Вот если вскроются новые факты, указывающие на похищение, в работу включатся спецы из управления по борьбе с организованной преступностью. Но и тогда прокурорский надзор никуда не денется, и Валентина, имея союзника в лице Маргелова, будет в курсе происходящего. Впрочем, в ее планы не входила переквалификация уголовного дела, которым, по сути, должна заниматься милиция, а не прокуратура.
Но Валентина знала свое дело, и видеокассету сегодня получил не кто иной, как Василий Маргелов.
Просматривая почту в дежурной части, он обнаружил на свое имя бандероль. Заинтересованный, он прошел в свой кабинет, почти сразу же там появилась Ширяева.
Они поздоровались. Маргелов распаковал бандероль, повертел в руках видеокассету.
– Боевик? – поинтересовалась Валентина.
– Черт его знает... Может быть, там я собственной персоной, – пошутил Василий.
– Мне можно будет взглянуть?
– Если ты любишь порно.
Маргелов провозился, подключая видеоприставку к телевизору, долго не мог найти кабель для подключения. Прежде чем включить воспроизведение, следователь закрыл дверь на замок и, скрестив на груди руки, встал в двух шагах от телевизора.
Запись длилась недолго, Маргелов мало что в ней понял.
– Мне кажется, этот парень находится в плену, – резонно предположил он. – Интересно, кто это.
– Это Курлычкин-младший, – спокойно ответила Валентина. – Зовут его Максимом.
– Откуда ты знаешь? – машинально спросил Маргелов, перематывая пленку, чтобы просмотреть запись еще раз. Потом резко повернулся к женщине. – Кто?!!
– Максим Курлычкин, – невинно произнесла Ширяева. – Если ты не знаешь, Вася, в уголовное судопроизводство входит рассмотрение судьей жалоб на незаконное применение органом расследования заключения под стражу в качестве меры пресечения, которое...
– Короче! – рявкнул Маргелов.
– А я уже все сказала. Я рассматривала дело Максима Курлычкина и оставила решение следователя без изменений. Естественно, я хорошо запомнила молодого человека, за которого хлопотал классный адвокат и гнусный преступник. Разве ты не знал об этом?
Маргелов метнулся к двери, открыл, оглядел коридор, снова закрылся и подошел к Ширяевой вплотную.
– Я понял!.. Я все понял! Ты... подставляешь меня.
– Неужели надо так громко кричать! – делано возмутилась Ширяева.
– Ты ненормальная, Валя! Ты рехнулась!
– Спасибо за точный диагноз, доктор.
Маргелов длинно выругался и подсел к Ширяевой.
– Где ты его держишь?
– В надежном месте.
– Не боишься, что я тебя заложу? Вот прямо сейчас, а? Возьму кассету, пойду к прокурору. Сколько тебе отмотают на суде?
– Многое будет зависеть от адвоката.
– Ну ладно, пошути, а я пойду к шефу. – Маргелов вынул из приставки кассету и, не оглядываясь, вышел из кабинета.
Валентина, не меняя положения, ждала, когда он вернется. Конечно же, Василий к прокурору не пойдет, послоняется по коридору, и все. А если допустить, что он все же рискнет пойти к шефу, то появится в своем кабинете даже раньше. С таким же успехом прокурору можно прокрутить художественный фильм про мошенников и просить ордер на арест артистов, занятых в ролях этих самых мошенников.
Маргелов вернулся еще более мрачный. Не глядя на Ширяеву, снова закрыл кабинет и уселся на свое место.
– Это оригинал? – спросил он, выложив на стол кассету.
Ширяева пожала плечами: «Какая разница», – но все же ответила:
– Первая копия. Оригинал я отправила Курлычкину.
– Что, уже отправила? – удивился следователь.
– А что, Вася, вначале я должна была посоветоваться с тобой?
– Интересно, а сейчас ты чем занимаешься?
– Я не советуюсь и не собираюсь этого делать. Скорее, ты будешь советоваться со мной.
– Да? – Маргелов наигранно выкатил глаза. – Что-то я сильно сомневаюсь на этот счет.
– А ты не сомневайся, лучше спроси, что дальше делать с этой пленкой.
– И что я должен сделать с ней?
– Вот это другой разговор. Даю совет: отнеси пленку прокурору.
– Не вижу смысла, – угрюмо отозвался следователь. – Пока не вижу. Скажи мне вот что... – Маргелову хотелось узнать, каким образом Ширяева смогла захватить Максима Курлычкина, но та вряд ли удовлетворила бы его любопытство. В одиночку совершить похищение трудно, значит, у нее есть сообщник, и она ни за что на свете не раскроет его имени даже ему, следователю Маргелову, можно сказать, другу. Таким человеком мог быть татуированный с головы до ног «очевидец» за рулем «восьмерки». А с другой стороны, Ширяева могла заманить Курлычкина-младшего хитростью... Куда? Черт ее знает, где она содержит его... На этот вопрос она тоже не ответит.
Вот это сюрприз! Вот это она обрадовала «киевлянина»! Скорее всего Ширяева разослала кассеты в одно и то же время, так что, возможно, в эти самые минуты Курлычкин смотрит кино. Хорошо бы и его заснять во время просмотра...
Постепенно голова Маргелова освободилась от ненужных мыслей, и он задал вопрос, который показал Валентине, что следователь в своих умозаключениях находится на правильном пути. Все-таки Василий был опытным сыщиком, голова у него работала.
– Ты рассчитываешь на то, что Курлычкин на первых порах не сообщит в органы об исчезновении сына, да?
– Именно.
– А тебе необходимо, чтобы следствие началось с сегодняшнего дня.
– На сегодня особо я не рассчитываю. Оптимальный вариант – завтрашний день.
– Нужно заявление от родственников. – Маргелов пристально посмотрел на Валентину. – Мать?
Она молча кивнула.
– Неплохо, неплохо, – покивал Маргелов, уже чувствуя себя заговорщиком. Теперь он достаточно четко представлял все дальнейшие действия. Многое прояснилось, как только он нашел отправную точку.
Главная задача – чтобы прокурор ничего не заподозрил, следовало преподнести видеоматериал весьма деликатно. И тут Валентина поступила мудро: вначале кассета, а уж потом заявление об исчезновении, а не наоборот, что скорее всего вызвало бы подозрения прокурора. Если она и дальше будет
