их взглядами, но ракета уже затерялась в небе.
Рэйм Уилби никогда не умел держать язык за зубами.
— Самая первая часть рейса — не что иное, как истинное развлечение, но и здесь вы можете хлебнуть лиха. Карлот, наш бак почти пуст, стет? Разворачивайся. Сократи подачу воды. И входи внутрь, крутясь, словно волчок.
Карлот непонимающе взглянула на него.
— Ну, понимаешь, если что-то будет надвигаться на нас, ты просто поддашь воды. И неважно, в какую сторону будет смотреть твой нос, главное
— чтобы он не был нацелен постоянно вперед. Когда ты видишь, что что-то вот-вот врежется в нас, ты меняешь курс. Когда видишь, что опасность проходит стороной, следуешь дальше.
— А…
Карлот и Клэйв повернули сопло. «Бревноносец» стал разворачиваться, и тут она перекрыла воду. Судно, медленно крутясь вокруг своей оси, продолжало двигаться вперед. Небо постепенно начинало темнеть.
— Птицы — это хуже всего. Пруд, грязевой пузырь, джунгли — они не последуют за тобой, если ты успел увернуться. У всех есть гарпуны? Стет. Эй, вы только принюхайтесь! Первый запах Тьмы. О Государство, как хорошо вернуться сюда!
«Бревноносец» падал прямо внутрь Сгустка. Они словно погружались в какое-то гигантское штормовое облако… В воздухе запахло сыростью, гнилью и плесенью.
Закрепив на носовых балках пару тросов, они начали плести сеть. Рэйм некоторое время молча наблюдал за ними, потом нахмурился и сказал, чтобы они делали ячейки поменьше.
— Грязь должна держаться в ней, пока судно идет своим ходом.
Когда они закончили, носовая часть «Бревноносца» превратилась в центр огромной паутины.
— Середину сети я всегда прокладываю лишней одеждой. Так вы будете точно уверены, что грязь не проникнет через ячейки и не залепит всю кабину. Карлот, у вас есть какая-нибудь запасная одежда?
— Об этом ты мне ничего не говорил, — сквозь зубы процедила она. — Но да, я взяла с собой немного одежды про запас, только мне что-то не хочется валять ее в грязи.
— Потом постираешь. Сделаешь это, когда будем улетать из Тьмы. А в сеть положишь грязную одежду. Вон, туда посмотрите, ближе к корме. Платочники!
Платочники очень походили на зеленые и розовые лоскутки, несомые ветром.
— Это цветы, — объяснил Рэйм. — Не гриб. Они…
— Так, может, ими сеть и проложим?
— Карлот, они очень хрупкие. Стоит только дотронуться до них, как они распадаются на части. И не надо так пугаться грязной одежды, вы же ныряете прямо во Тьму!
Они спали по очереди. За каких-то пять-шесть дней небо словно разбухло и потемнело. Затем Вой и Солнце скрылись, и уже стало невозможно определять смену дней. Глаза Разера постепенно привыкли к полутьме. Проявились цвета — оттенки голубого, зеленого, оранжевого. За ними россыпью света блистало сумрачное небо — при прохождении Воя оно становилось настолько голубым, что на него невозможно было смотреть.
Рэйм находился на носу судна, в очередной раз осматривая сеть. Хотя, может быть, ему просто нравилось то, что он видел вокруг.
— Меня больше беспокоит не тот риск, на который мы идем — сказал Клэйв. — Меня больше всего волнует, что рискую здесь не я. А это должно быть моей работой.
Разер ничего не ответил.
— Нет, ты рискуешь, и еще как, — вступила в разговор Карлот. — Если Разера схватят, то с ним схватят и нас. Клэйв, еще не поздно переменить наше решение!
— Да, я знаю, как хорошо умеет Кенди убеждать. Думаю, вы могли бы сначала посоветоваться со мной. — Разер попытался возражать, но Клэйв тут же оборвал его. — Знаю, Разер, это было невозможно. Кроме того, Кенди прав. Мы сразу получаем все, что нам нужно. Разер, если ты не вернешься в назначенное время, мы улетаем. У меня с собой семена. Мы просто вылетим из Сгустка и там уже будем искать Джеффера.
— Стет, — ответил Разер.
— А как же папа? — вмешалась Карлот. — С чего вы взяли, что Флот поверит ему, когда он будет говорить, что ничего не знает?
— Меня не схватят. Просто один раз рискнем, а потом отправимся домой.
— Я этого делать вовсе не обязана, — повторила Карлот, как и в прошлый раз. Только сейчас ей никто не ответил. (А тогда Джеффер сказал: «Ты обязана Дереву Граждан своей жизнью», и это было правдой.)
— Ну, вроде бы, мы залетели достаточно далеко, — сказал Клэйв. — С Рынка нас никто не увидит.
Разер кивнул.
— Но остается еще Рэйм.
— Его легко обмануть.
Ракета явно замедлила ход. Они теперь дрейфовали, не летели. По хмурому небу бродили едва различимые тени. Сбоку висела какая-то изрубленная скала размером с «Бревноносца», наполовину покрытая… Разер с изумлением присмотрелся к ней. Это, должно быть, гриб. Только он был как бы съежившийся, как тот мозг моби, которым как-то раз пытался накормить их Полурукий.
Рэйм указал на камень:
— Это можно есть.
— Древесный корм! — воскликнул Клэйв. — Это я в переносном смысле. Это же крона от интегрального дерева!
«Так и есть, — подумал Разер. — Вот изгибающаяся ветвь. Только там, где раньше была листва, теперь находится огромный бесформенный светло-серый ком».
— Я один раз пригнал такое домой, — сказал Рэйм. — Пришлось. У меня порвались сети. Это была единственная еда, что у меня тогда осталась, и я, пока добрался до дома, успел проделать в коме внушительную дыру. Полурукий потом двадцать дней продавал его у себя, правда, заплатил мало…
Разер отошел от него.
Оранжевый оттенок впереди постепенно становился все ярче и ярче. Оранжевые лучи, пробивающиеся сквозь тени. Разер уже привык к запаху сырости и плесени, но теперь к нему примешивался какой-то новый, но странно знакомый запах.
— Рэйм, а это что?
— После того случая некоторое время я жил с Икзеком. С моим сыном, Икзеком Уилби. Он обычно один ходил во Тьму, но как-то раз… А, что?
— Вот там.
— Это пожар. Карлот, надо поворачивать.
— Пожар? — Карлот резко обернулась.
Теперь Разер вспомнил этот запах. Огонь, пожирающий что-то влажное и гнилое.
— Там внутри что-то пылает вот уже… Я даже не знаю, с каких пор. Всю мою жизнь — точно. Никогда не увеличивается, но и не уменьшается тоже. А сейчас не спешите. Посмотрите вокруг, найдите пруд и полным ходом к нему. Нам уже неплохо бы заправиться.
Они огляделись по сторонам. Пруды ясно виднелись даже в окружающей их тьме, ошибиться было невозможно, но Разер не заметил поблизости ни одного сфероида.
— Я ничего не вижу! — воскликнула Карлот.
— Вон там.
— Но это же…
Рэйм указывал на огромный гриб, шар, пронизанный толстыми белыми нитями… Где-то внутри него отражался оранжевый свет пожара. На самом деле это был пруд, только обтянутый сверху гигантским грибом.
