корабль землян начал восстанавливать равновесие. Оба плазменных шара, выпущенные из его орудий, достигли цели, но, увы, слишком малая мощность орудий Зибциха никакого ощутимого вреда «тарелке» пришельцев не нанесла. Тогда Ганс изменил намерения и, вместо того чтобы бессмысленной пальбой смешить врага, стал сбивать те плазменные шары, что угрожали кораблю землян наибольшей опасностью.
– Молодец, Гансик! Так держать, – похвалил его пилот. – Ребята, сейчас я попробую зайти ему прямо под брюхо, а вы уж не подкачайте. Дайте из всех стволов залп в одно и то же место. Авось что-нибудь да получится!
Однако маневр не прошел. Пилот и артиллеристы вражеского корабля разгадали задумку Мухина, и первый тут же совершил маневр, уводя корабль из опасной зоны, а вторые выпустили навстречу «тарелке» землян такой поток плазменных шаров, что Николаю не оставалось ничего другого, кроме как изменить первоначальное намерение и уйти далеко в сторону, чтобы спасти свой корабль.
– Да что же это такое?! – завопил Мухин, когда еще один шар ударил в энергозащиту. – Микола, попадешь ты хоть раз в этого гада или нет?
– А ты не дергай корабль, как эпилептик! – рявкнул в ответ Пацук. – Хоть пару секунд подержи его на одной линии. Тогда и увидим, как воспримут они наш подарок.
Пилот, что-то пробормотав себе под нос, заложил такой лихой вираж, что Шныгин вновь покатился по полу, а затем, пропустив мимо очередной залп инопланетян, Мухин рванул «тарелку» прямо по направлению к вражескому кораблю. Секунды растянулись в вечность, когда все «икс-ассенизаторы» уставились на мониторы, ожидая лобовой атаки, но за мгновение до того, как артиллеристы пришельцев поймали корабль землян в перекрестье прицела, Пацук наконец выстрелил. Два плазменных шара, вылетевших из его пушек, точно ударили «тарелку» пришельцев в самый центр, и она целиком исчезла в огромном радужном взрыве.
– Есть! – заорали все в один голос, а Шныгин, единственный, кто не пялился в мониторы, к тому же успел еще и схватить наконец пульт управления психоусилителем. А затем по кораблю землян пронесся вздох разочарования.
«Летающая тарелка» пришельцев выдержала удар. Правда, она начала уходить в сторону рывками, словно хромоногий кабан от стаи волков, но внешне выглядела целой, и это не могло радовать людей. Микола с Гансом попытались еще раз достать корабль противника слаженным залпом, «тарелка» пришельцев, явно превосходившая космолет землян огневой мощью и количеством орудий, выставила перед собой настоящую стену из плазменных шаров, и удар цели не достиг.
– Твою мать! – снова завопил Мухин, легко уйдя от ответного выстрела противника. – Что делать-то будем? Не справимся мы с ними!
– Спокойно, Маша, я Дубровский! – фыркнул старшина, усаживаясь на свое место. – Сейчас посмотрим, что они скажут на это.
Стараясь забыть о происходящем вокруг, Шныгин сконцентрировался на единственном желании и нажал заветную кнопку психоусилителя. Невидимый и не ощущаемый никем из присутствующих на корабле землян ментальный импульс помчался в сторону корабля пришельцев, и тот, дернувшись, словно от удара, бешено закрутился на одном месте.
– Не понял, Репа, ты что с ними сотворил? – оторопело спросил у Шныгина Пацук.
– Да эта проклятая «тарелка» больше похожа на юлу, – буркнул в ответ старшина. – Вот я и представил, что она – волчок. Их пилоту такая мысль, должно быть, понравилась, он и закрутил корабль вокруг оси.
– Ну-ка, попробуй еще раз, – крикнул Ганс, видя, что корабль пришельцев гасит вращение.
Шныгин усмехнулся и послал новый импульс. Корабль противника вновь завертелся, и Микола с Зибцихом приготовились дать еще один залп по экваторной линии «тарелки» врага, но сделать это не успели. Прямо над кораблем пришельцев одна за другой сверкнули десять ярких вспышек, и в пустоте из ничего возникло соответствующее количество боевых кораблей куда больших размеров, чем оба сражавшихся у орбиты Сатурна противника.
– Твою мать! Как же они нас вычислили?! – проревел Кедман, едва не раздавив в своих лапищах противопожарное оборудование.
– Плевать, как именно! Ноги надо делать! – завопил Пацук, но Мухин и без него знал, как нужно поступить.
У «икс-ассенизаторов» до момента, когда экипажи вражеских кораблей выйдут из анабиоза и смогут вступить в бой, было не более пяти минут. Уничтожить за это время весь флот противника не представлялось возможным. Коля сомневался даже в том, что им удастся пробить защиту хотя бы одного космического корабля. Поэтому еще до того, как Кедман задал свой вопрос, а Пацук выдал весьма ценное указание, Мухин врубил реверсивные дюзы. Корабль землян крутануло волчком почти так же, как «тарелку» пришельцев, но с одной разницей – Коля знал, что делает, и вращение мгновенно остановил.
– Держитесь, пешеходы! – завопил он, врубая максимальное ускорение. – Пристегните ремни и все такое. Если успеете, конечно!
Бойцы не успели. Лишь Пацук, Зибцих да старшина, удобно устроившиеся в креслах, остались на своих местах, а вот остальных здорово швырнуло. Сару, после крутого разворота не успевшую восстановить равновесие в кресле радиста, ударило в бок и вдавило в подлокотник. Кедман заработал контейнером огнетушителя по лбу и на пару секунд потерял сознание, а вот Насан, подавшийся вперед, чтобы получше рассмотреть появившиеся из гиперпространства корабли, вообще вылетел со своего места, кувыркнулся через спинку кресла и кубарем покатился в коридор, ведущий к трюму.
Впрочем, что именно случилось с «икс-ассенизаторами» после максимального ускорения, Колю Мухина волновало меньше всего. Синяки, шишки и даже переломы, которые могли получить бойцы, были пустяком по сравнению с тем, что с ними будет, если залп инопланетной эскадры накроет «тарелку» землян. Сейчас пилота не заботило даже то, что экипаж корабля, с которым люди только что вели бой, может открыть огонь из всех орудий вслед убегающей с поля боя «тарелке». Даже выстрел из их орудий можно было пережить. По крайней мере теоретически!
К счастью для бойцов, на практике этот вопрос им выяснять не пришлось. Карусель, устроенная Шныгиным, так сильно подействовала на экипаж вражеской «тарелки», что он не пришел в себя даже после того, как «ожили» корабли прибывшей на место боя эскадры. Впрочем, может быть, с экипажем «тарелки» как раз все было в порядке, только они не получили приказа преследовать «икс-ассенизаторов» – точно узнать об этом невозможно. Но так или иначе, а слегка поврежденная «тарелка» инопланетян осталась на месте, когда остальные десять кораблей, словно сторожевые кобели, рванулись вперед. А за секунду до этого блокировка с радиоэфира была снята. И наши лихие спецназовцы, прослушивавшие все волны, отчетливо разобрали две фразы: «Вынырнувшие из гиперпространства корабли, назовите свои позывные!» и «Уничтожить поганых землян. Немедленно!»
Первая, судя по всему, была передана с лунного гиперпространственного координатора, засекшего появление в Солнечной системе целой армады космических кораблей. Ну а вторую, надо полагать, выдал командир вражеской «тарелки», отдавая приказ десятку космолетов начать охоту за кораблем «икс- ассенизаторов». Сара, от удара о подлокотник потерявшая сознание, в тот момент, когда инопланетяне перестали глушить эфир, передать ничего не могла. И в любом случае все равно не успела бы это сделать, поскольку чистым эфир был лишь считаные секунды. Но по крайней мере спецназовцы поняли, что их предположение о том, кто забивает радиоволны, было верным.
– Эх, жалко, мы не грохнули этот кораблик! – горестно выдохнул Пацук.
– Хорошо, если нас самих сейчас не грохнут, – проворчал в ответ Шныгин. – Нам бы только до орбиты Земли дотянуть. А там наши помогут. Даже если не смогут никого сбить, то хоть внимание отвлекут, а мы уж как-нибудь с этими гадами справимся!
Перспектива эта была чрезвычайно заманчива, но уж слишком много «если» оказалось в предположении старшины. Конечно, Мухин рванул «тарелку» вперед на максимальном ускорении, да и перед инопланетной эскадрой у людей имелось преимущество минимум в пять минут, но до орбиты Земли было слишком далеко, чтобы успеть туда благополучно добраться. И уже через небольшой отрезок времени, когда мимо корабля землян промчался огромный плазменный шар, всем стало ясно, что так просто от преследователей не избавиться.
– Серега, посмотри, что у нас за спиной, – сдавленный перегрузкой, прохрипел пилот. – Я голову повернуть не могу. Боюсь, шею сломаю.
Шныгин, находившийся в более удобной для осмотра мониторов заднего обзора позиции, с трудом повернул голову, стараясь увидеть, что происходит в хвосте корабля. Прямо под монитором располагался экран одного из сканеров, и на нем четко виделось, что расстояние между «тарелкой» землян и преследователями медленно, но верно сокращается. И что было еще более «радостным», корабль «икс-ассенизаторов» нагоняла целая вереница плазменных шаров.
– Коля, возьми вправо. Нас сейчас накроют, – прохрипел старшина. Но раньше, чем пилот попытался выполнить этот маневр, раздался голос Зибциха.
– Не надо дергаться, – тяжело дыша, проговорил снайпер. – Я развернул орудия. Сейчас займусь этими шарами.
– Держись, я тебе помогу, – отозвался Пацук, с трудом пытавшийся развернуть стволы в нужном направлении. – Так просто нас эти сволочи не достанут!
И тут же Шныгин увидел, как ефрейтор начал стрелять. При максимальном ускорении корабля создавалось впечатление, будто плазменные шары, выпущенные из орудий Зибциха, просто зависают на месте и ждут, когда на них наткнутся пущенные противником сгустки плазмы. Ефрейтор стрелял беспрерывно, а через секунду к нему присоединился и Пацук. Чернота космоса за кормой корабля тут же расцвела всеми цветами радуги, когда первые энергоснаряды столкнулись друг с другом. Фейерверк получился такой, что его, наверное, было видно с Земли невооруженным глазом, но никто из спецназовцев об этом не думал. Главное – выжить! А уж о рукотворных красотах Вселенной и людях, их наблюдавших, можно будет поразмыслить потом.
– Сара, ты жива? – поинтересовался Шныгин, краем глаза увидев, что девушка все еще свисает с ручки кресла, как тряпичная кукла. – Сара, скажи что- нибудь!
– Что с ней?! – тут же раздался сдавленный крик Пацука. – Репа, что с ней случилось? Скажи наконец!
– Не знаю, – ответил старшина. – Похоже, она без сознания. Коля, можешь немного сбросить скорость, чтобы я встал и посмотрел, что с девчонкой?
– Нет, – коротко отрезал пилот. – Если ты, конечно, не хочешь, чтобы нас через пару минут распылили на атомы!
– Твою мать! – рявкнул Пацук. – Если с ней что-нибудь случится, я всем пришельцам своими собственными зубами горло порву!
– Ты же ее вроде бы ненавидишь? – попытался сострить старшина.
– Лучше заткнись! – отрезал Микола, и Шныгин понял, что сейчас не самое подходящее время для приколов.
Его помощь в управлении кораблем больше не требовалась. Пацук и Зибцих держали преследователей под прицелом, и только от них зависело, удастся ли «икс-ассенизаторам» продержаться время, необходимое для выхода на околоземную орбиту. А вот Саре Штольц помощь требовалась, и старшина, превозмогая огромную перегрузку, попытался встать. Однако ускорение корабля было такое, что Шныгину, несмотря на все его усилия, не удалось даже оторвать спину от кресла. Сергей сам едва не потерял сознание и заскрипел зубами, осознав, что сделать ничего не может.
– Мы подлетаем! – радостно прохрипел пилот, прерывая горестные мысли. – Я уже вижу, как лазерные спутники НАСА разворачиваются навстречу эскадре. Держитесь, сейчас я…
И в этот момент корабль тряхнуло. Удар был такой силы, что у Шныгина перед глазами заплясали радужные круги, словно после нокаута. Что-то закричал Пацук о выведенных из строя орудиях. Потом Зибцих вопил о том, что он не успевает что-то сделать, но все это было так далеко, будто в другой Вселенной. Может быть, не пытайся старшина встать с кресла минутой назад, он бы и не потерял сознание, но толчок здорово надломил и без того истощенный перегрузкой организм. А когда «тарелку» тряхнуло второй раз, Шныгин провалился в темноту, успев лишь подумать: «Ну вот и все! И что теперь я скажу маме?..»
