считает, что аппарат работает. Вы должны подключить его к своим шлемам и, как только встретите первого пришельца, постарайтесь у него выяснить, где находятся другие.
– А вы уверены, товарищ майор, что инопланетяне с нами разговаривать захотят? – поинтересовался старшина.
– А вы «икс-ассенизаторы» или девицы на первом свидании? – задал встречный вопрос Раимов. – Мне вас учить нужно, как информацию из военнопленных добывать?..
– Никак нет, товарищ майор, – ответил вместо старшины Пацук. – Просто агент Шныгин не понял, что разговаривать нужно будет с пленными, а не с трупами!..
Раимов хотел было рявкнуть на есаула, да передумал. Вместо бесполезных споров майор решил объяснить бойцам, как именно подсоединять приборы к шлемам. А вот Шныгин выразительно посмотрел на есаула, давая тому понять, что шуточку эту он Миколе еще припомнит.
Демонстрация того, как следует присоединять новый прибор к универсальным шлемам «икс-ассенизаторов», много времени у Раимова не отняла. Майор, продемонстрировав свои технические навыки и умения на снаряжении Сары Штольц, тут же обучение прекратил и, дав команду бойцам разобраться с экипировкой самостоятельно, отправил их к самолету. Причем, бегом.
Все пятеро тут же умчались в коридор, не забыв, естественно, натянуть на головы размалеванные маски. В этот раз идти пришлось мимо другой группы стройбатовцев. И вторая ремонтная бригада оказалась куда впечатлительней первой. Солдаты открыли от удивления рты, завидев пятерых монстров. Правда работать не перестали. Но от того, что все внимание стройбатовцев было сосредоточено на пробегавших мимо бойцах, один из ремонтников при помощи шпателя зацементировал все дырки на лице сослуживца. Ну, просто не посмотрел он, куда именно шпаклевку кладет!..
В самолете «икс-ассенизаторов» уже ждали танк с пилотом. То есть, конечно, не вместе. Танк сам по себе, а пилот не в танке… Или танк беспилотный в грузовом отсеке, а пилот безбашенный в кабине?.. А может… В общем, самолет не был пустым! И если компьютеризированной бронетехнике было абсолютно наплевать на то, как «икс-ассенизаторы» выглядят, то пилота от шока спасло только то, что он еще не протрезвел. С прошлого полета. Иначе сбежал бы из самолета в тот самый момент, когда увидел первую же появившуюся в салоне размалеванную морду… Может быть, и пить бы бросил!
– Уважаемые пассажиры! Я приветствую вас на борту, как говорится, самолета нашей авиакомпании, – промямлил пилот по каналу связи, едва пятеро «икс- ассенизаторов» оказались в салоне. – Приготовьтесь к взлету и пристегните ремни. Приятного вам полета, мягкой посадки и пусть земля нам будет пухом. Если навернемся, конечно!
– Так, блин, еври бади! Опять пилот пьяный. Так и помереть недолго. От зависти, – возмутился старшина и тщетно подергал ручку запертой двери кабины пилотов. – Ну, блин, доберусь я до тебя когда-нибудь.
– «Еври бади», говоришь? – ехидно поинтересовался Пацук. – А про «фронтовые» забыл?
– Вот, блин! Точно, – хлопнул себя по лбу старшина и заорал во весь голос: – Товарищ майор!!!
– Да слышу я, – недовольно откликнулся Раимов. – Свои сто грамм получите в следующий раз. А если кто-то надумает возмущаться моим распоряжением, лишу «фронтовых» до конца службы. Вопросы есть?
– Никак нет! – и бодрым в этом заунывном хоре был только голос Сары Штольц.
Больше, до самого конца полета, майор на связь не выходил, предоставив бойцов самим себе. Четверо мужчин занялись уже привычными делами. Кедман принялся бриться, Зибцих чистил оружие, старшина завалился спать, а Микола, несмотря на то, что отправиться на новое задание придется в вязаной шапочке, все равно гримировал бритую голову, изо всех сил пытаясь не измазать в краске длинный оселедец.
Ну а Сара Штольц, еще не привыкшая к такому поведению новых сослуживцев, некоторое время удивленно смотрела на мужчин, а затем начала задумчиво теребить в руках маску. Девушке явно хотелось с кем-нибудь поговорить, но она совершенно не представляла, как суеверные спецназовцы отреагируют на то, что она вмешалась в их традиционные приготовления к бою. И все же Штольц не выдержала.
– Слушай, а вы всегда перед боем так себя ведете? – поинтересовалась она у есаула, подсаживаясь на соседнее с ним кресло. – А часто вы уже на задания вылетали? А где труднее всего было? А кто во время боя командует отрядом? А…
– Бе! – не выдержал Пацук. – Ну что ты пристала ко мне, как банный лист к медному тазику? Влюбилась? Так и скажи. А то как воно ж бывает? Любит себе баба украинца потихоньку, молча, а потом мужу негритят рожает…
– Да чего ты, блин, Микола, на нее ворчишь? – открыв глаза, пробормотал Шныгин. – Просто девушка волнуется перед первым боевым заданием. Чем орать, взял бы лучше, да утешил.
– Пусть ее Кедман утешает, – огрызнулся есаул. – Они, евреи, друг друга лучше поймут, – и, натянув на голову шлем, заорал:
– Товарищ шеф, ну сколько это безобразие продолжаться будет? Уберите от меня эту рысиную куницу и верните ее туда, откуда она народилась…
Раимов ничего не ответил, а вот у Сары свои аргументы на такое заявление нашлись. Резко встав с места, девица сдернула с бравого есаула шлем, схватила его за оселедец и влепила такую звонкую пощечину, что даже пилот в запертой кабине ее услышал. Решив, что с таким звуком отвалился хвост у самолета, асс собрался быстренько катапультироваться. Правда, сразу вспомнить, где находится красная кнопка, пилот не смог и вынужден был приложиться к верной бутылке с самогоном. Для стимуляции работы мозга, естественно. Ну а пока прикладывался, сообразил, что все приборы работают в норме, корпус цел и самолет высоту не теряет. Вот так бутылка самогона спасла «икс-ассенизаторов» от безвременной кончины!
Ну а те, естественно, о близкой смерти и не ведали. Едва Сара влепила пощечину Пацуку, как Шныгин просто пополам согнулся от дикого хохота. Кедман тоже заржал, посчитав действия сержанта достойным ответом на расистские выпады украинца. Не глядя на них, Сара удалилась в противоположную часть отсека, гордо виляя задом. А вот Зибцих оружие чистить перестал и настороженно наблюдал за дальнейшим развитием событий. Ефрейтору очень не хотелось того, чтобы вся группа прямо перед заданием переругалась, и он пытался придумать, как замять конфликт. Однако тот разрешился сам собой.
– За что? – оторопело поинтересовался Пацук, после того, как к нему вернулся дар речи, предательски сбежавший от удара Штольц.
– Ну, Микола, ты даешь, блин! – вместо Сары, задыхаясь от смеха, проговорил старшина. – Значит, девушку нужно вернуть туда, откуда народилась? И теперь удивляешься, за что по морде получил? А ты что, не знаешь, откуда дети рождаются?
– Идиот ты, Репа! – завопил есаул, сообразивший, наконец, что именно он сказал. – Я же не то имел в виду. Я про Израиль говорил.
– Ах, значит, у вас на Украине дети из Израиля рождаются? – наивно поинтересовался старшина, и теперь уже хохотали все. В том числе и Сара.
Микола побагровел, потом позеленел и лихорадочно стал придумывать достойный ответ излишне умному москалю. Может быть, он его и придумал, но озвучить не успел. Как всегда, в самый интересный момент в дискуссию вмешался Раимов.
– Я вижу, вам тут весело? – поинтересовался командир по громкой связи. – Сейчас будет еще веселее! Группе приготовится к высадке. В район боевых действие прибываем через три минуты. Направление движения – северо-северо-восток. Примерно полкилометра. Задание повторять не буду, но напомню, что кроме сельдерея есть ничего нельзя. Тебя, Барсук, это в первую очередь касается. Если еще раз увижу, что кроме сельдерея какие-нибудь медальоны воруешь, честное слово, отправлю под трибунал… Всем все ясно?
– Так точно! – рявкнули «икс-ассенизаторы» и натянули на головы шлемы. И в этом стройном хоре радостных голосов тоску навевал только ответ Пацука.
Едва бойцы успели схватить оружие и в последний раз перед боем проверить амуницию, как самолет начал стремительно снижаться. Поначалу все решили, что происходит не посадка, а авария, но пилот, проявив недюжинное мастерство, выровнял машину. Которую, между прочим, едва сам же и не угробил! Плавно посадив самолет на траву, летчик-асс открыл задний люк, выпуская спецназовцев на свет божий. Танк из грузового отсека выполз последним, своим ходом.
Самолет приземлился на лесной опушке, которая, судя по ее виду, ну никак не могла быть российской. Да что там говорить, и украинской тоже! Чистенькая такая, опрятная опушка, на которой даже трава была аккуратно подстрижена. Будто и не лес вовсе, а какая-то изнеженная парковая зона. Шныгин, который с детства с подозрением относился к таким культурным местам, тут же подал знак рукой, призывая бойцов рассредоточиться.
Команду выполнили почти мгновенно. Пацук юркнул в траву справа от танка, раздавив своей украинской тушей зародыш муравейника. Зибцих тут же уселся к нему спиной, прислонившись к колесу самолета и прикрывая есаулу спину. Кедман, не обращая внимания на свои габариты, ужом пополз вперед, к ярко-зеленым кустам у края опушки, старшина его прикрывал, а Саре под контроль досталась зона за спиной Шныгина. Девушка встала на одно колено и, прилипнув к оптическому прицелу лазерного ружья, стала обшаривать свой сектор в поисках врага. Это занятие показалось ей крайне увлекательным, и потому Сара не заметила, как капрал, достигнув кустов, показал, что на пути следования группы все чисто.
– Алло, гараж! – услышала Сара в наушниках голос Пацука и обернулась. Микола покачал головой. – Если ты сюда загорать приехала, так хотя бы разденься.
Девушка фыркнула, но отвечать есаулу ничего не стала. Хотя бы потому, что в этот раз Микола был абсолютно прав. Расслабляться не следовало. Пятясь, и не выпуская из поля зрения свой сектор обстрела, Сара быстро догнала застывшую у кустов группу и опустилась на землю, прижавшись к гусенице мини- танка.
– Шеф, и в какой аул наш зверинец на сбор урожая прислали? – поинтересовался есаул у командира.
– Барсук, два наряда вне очереди! – тут же раздался в наушниках голос Раимова. Шныгин фыркнул, а вот Миколе было не до смеха.
– Вот это ни фига себе новости, – оторопел есаул. – И позвольте узнать, за что же мне такая милость в этот раз?
– Отставить два наряда! – рявкнул майор, чем совсем не уменьшил удивления Пацука. Более того, насторожились и остальные. – Это кто еще шутит тут? Кто у нас в пародисты записался?.. – и Раимов снова заорал:
– Р-р-разговорчики в строю! Всем по три наряда!
– Товарищ майор, вы себя хорошо чувствуете? – забыв о маскировке в эфире, озабоченно поинтересовался Зибцих.
И тут началось невообразимое. Вместо того, что бы ответить на простой, казалось бы, вопрос, Раимов принялся ругаться. Причем, не с каким-нибудь министром обороны, а сам с собой. Отдавал приказы, тут же их отменял, орал что-то про подражателей и плагиаторов, матерился и раздавал наряды пачками. Пару минут бойцы удивленно слушали эту перебранку, а затем Шныгин, почувствовавший, что еще через минуту сойдет с ума вместе с командиром, сорвал с головы шлем и знаком приказал остальным сделать то же самое. И бойцы почти синхронно оборвали связь с командиром.
– Что думаешь, старшина? – пожалуй, впервые Пацук обратился к Сергею без издевки в голосе. Шныгин в ответ лишь покачал головой.
– Майор сам с ума сойти не мог. С майорами такого не бывает! – вместо старшины ответил Кедман. – Похоже, на базе гости. Ваши белые задницы по уши в оливье… Да и моя афро-американская тоже!
– Что будем делать? Обратно на базу вернемся? – настороженно поинтересовался Зибцих.
– Смысла нет, – встряла в разговор Сара. – Если пришельцы уже добрались до штаба, мы базе ничем помочь не сможем. Я думаю, надо выполнить задание, а уж затем вернуться и разобраться, что там произошло. Все-таки наш приказ никто не отменял!
