еще не настало, но скоро оно придет, и он, Нейл, станет частью этого!
Первая волна коснулась козырьков, прикрывающих Зеркало, лизнула их и перелилась через верх. Она кружилась все быстрее и быстрее. На ней появилась зеленая пена. Этот поток полился по десяткам каналов и залил пустошь далеко за пределами Круга Зеркала. Завыл ветер, из туч полился второй поток. В этом наводнении беглецы задыхались и шатались, но не искали убежища. Это был хороший дождь для подрастания семян — новой жизни.
Молнии хлестали по западной части неба. А здесь была ответная вспышка: белый свет пронесся по небу и будто тут же высушил тучи. Страшная ярость била в людей даже с такого большого расстояния, как волна разлившейся энергии. Затем дождь прекратился, но Зеркало продолжало изливать свою субстанцию.
Долго ли это продолжалось — разлив Зеркала; тучи, освободившиеся от дождя?
Несколько часов? День? Нейл не мог бы ответить. Он знал только, что ярости пришел конец. Тучи ушли. В ясном небе показались звезды. Люди все еще стояли на выступе над спокойным теперь Зеркалом, чуточку оробевшие перед силой, величины которой они даже не могли себе представить.
— Нам надо многому учиться, — сказал Джервис, бывший Пит Сейшенс.
— И много надо сделать, — сказал Торри, теперь Килмарк.
— На этот раз ОНО проиграло, — Нейл-Айяр держал руку на мече, когда глядел на запад.
Тот, кто был раньше Монро, а теперь полностью стал Райзеком, улыбнулся, а Иллиль тихо запела.
Нейл-Айяр знал эту песню. Слова падали в его мозг одно за другим.
Песня была очень старая — старше Ифткана, потому что деревья-башни Ифткана росли из молодых саженцев под это пение. Это была Песня Первой Посадки.
— Там снова будет город, — Иллиль оборвала песню пророчеством, пришедшим из прошлого, и они все его знали. — Он поднимется там, где было запустение. И Клятва снова будет произнесена, потому что Ифты посажены снова, и вырастет Нация, хотя семена ее и не из этого мира. Была сделана оценка и вынесено решение. Мы увидим Четвертый Лист в полную величину. Но все растет медленно, и садовнику всегда приходится бороться с разрушением извне, — И она снова запела — песню, предназначенную только для Хозяйки Посадок. Остальные жадно слушали.
Она стала спускаться по лестнице на равнину, в ночь. Все радостно шли следом.
