— Мужской голос. Незнакомый… — Модести помолчала и добавила: — Вилли, они похитили Люсиль.
— Люсиль? — Какое-то мгновение Вилли пристально смотрел в одну точку, судя по всему, прокручивая в мозгу множество разных вариантов, как это делала она десять минут назад. Когда Вилли снова посмотрел на нее, в его глазах она увидела смерть.
— Вот, стало быть, как они решили сыграть? — произнес он, и его голос чуть дрогнул. — Мы-то подготовились выслушать вежливое приглашение. Но нас не приглашают. Нам приказывают.
— Судя по всему, нам действительно приказывают. Не понимаю, как и когда они захватили ее.
— Сегодня у них в школе отдых на пляже, у моря…
— Тогда все, конечно, просто. Могли увезти ее на катере.
— Опять Герас?
— Нет. — Она уверенно покачала головой. — Это те, кто нас интересует. А их интересуем мы.
— Что тебе сказал тот тип по телефону?
— Сказал, что они взяли Люсиль. Что мне надо позвонить в школу и сообщить, что Люсиль почувствовала себя плохо, и ее отвезли домой на такси. И еще он велел нам с тобой быть на углу рю Мексик и рю ле Виньи ровно через час. Никаких фокусов. Взять по одному чемодану. Тот, кто нас подберет, понятия не имеет, где Люсиль.
— Неплохо. — Вилли потер ладонью лоб. — Ты позвонила в ее школу?
— Позвонила.
— Ну а по голосу ты не поняла, кто это звонил?
— Нет. Говорил по-английски с иностранным акцентом. Это может быть кто угодно. Никаких следов. Никаких нитей.
Вилли прижал руки к волосам, выжимая воду, потом сказал:
— Господи, Боже мой…
Модеста положила ему руку на плечо.
— Вилли, извини, что я впутала ее в это…
— Ну что ты. — Он был просто шокирован ее словами. — Это все они, сволочи поганые!
— Они играют не по правилам, но что делать, мы-то с тобой не первый год имеем с ними дело, так что удивляться нечему. Надо было предвидеть… — Она говорила спокойно, но в глазах ее было презрение к самой себе.
Вилли осторожно положил руки ей на плечи. Когда не было профессиональной необходимости, он редко дотрагивался до нее.
— Нам обоим нужно было держать ухо востро. Принцесса. Но мы дали маху. Так что, пожалуйста, давай про это забудем. — Он и утешал ее, и сам надеялся получить утешение. — Чему быть — того не миновать. Девочка у них. Теперь они возьмут нас в оборот. Из этого и будем исходить.
— Да, Вилли, ты прав. Не буду. Хватит корить себя… Все, я взяла себя в руки.
— Вот и хорошо, — сказал он, но его пальцы стиснули ее плечи чуть сильнее, чем следовало бы, и в голосе появились нотки отчаяния. — Что же теперь нам делать? Как играть, Принцесса?
Теперь Вилли Гарвин сам просил у нее утешения, но она не могла дать ему этого, она пока не знала, как ответить ударом на удар, как выбраться из западни. Впрочем, задавая свои вопросы, он прекрасно понимал, что просит невозможного.
— Все складывается так себе, Вилли, — проговорила Модести. — Пока вижу один выход — делать, как нам велят. Будем покорно слушаться, пока не поймем расклад. А затем надо ждать удобного момента, и тогда уже сделать все, что только возможно.
Он отпустил ее, уронив руки.
— Это все слишком туманно, Принцесса. Должен быть какой-то другой выход.
— Другого выхода нет, — отрезала она и посмотрела на него в упор. Вилли не отвел глаза. Он просто усвоил то, что она хотела довести до его сознания. Нужно было оставить все надежды и иллюзии и внушить себе, что нельзя ждать чудес.
Теперь он проследовал за ней в мрачное царство холодных фактов, где Люсиль была лишь одной из величин в зловещем уравнении, которое пока не имело решения.
Модеста испытала облегчение, когда поняла, что Вилли все-таки заставил себя освободиться от лишних эмоций и пришел в состояние, которое позволяло действовать.
— Извини, — сказал Вилли, и на его губах возникло слабое подобие прежней улыбки. — Я на минуту растерялся.
— Я тоже. А Фрейзер все равно ничем нам не смог бы помочь. Потому-то я и вывела его из игры. Мы, конечно, сами напрашивались на неприятности, но Люсиль тут ни при чем. Она — невинная жертва. Придется исходить из того, что на кон поставлена ее жизнь.
— Она перепутается, — сказал Вилли. — Перепугается до умопомрачения.
— Знаю. — Модести говорила резко, без тени снисхождения. — Те, кто поднял руку на ребенка, не заслуживают того, чтобы с ними церемонились.
Она подошла к Фрейзеру, приподняла веко. Он был без сознания. Модести понимала, что он придет в себя теперь не раньше чем через два часа.
— Уложи его у себя, Вилли, — сказала она. — А нам пора собираться. Времени в обрез.
— Что захватим?
— Ничего такого. Ни нашей спецобуви, ни прочего серьезного снаряжения не надо.
— А мои ножички? Твои пушечки?
Ее губы чуть дрогнули.
— Пожалуй. Те, кто хотят нас заполучить, не удивятся. Полчаса спустя они уже сидели в большой гостиной, готовые пуститься в путь. Рядом стояли два чемодана. Мулей приехал из города и получил инструкции относительно Фрейзера. Вилли позвонил и заказал такси.
Модеста встала, подошла к открытому окну, посмотрела в сад. Потом сказала:
— Операция начинается неудачно. Инициатива, как это ни печально, пока на стороне противника. Мы можем на сей раз проиграть. А с ними Люсиль. И также Таррант.
— Что ж, если так написано на роду, — в голосе Вилли не было отчаяния, только констатация факта. — Ты уверена, что это все связано с Таррантом? Это не обычное похищение?
— Нет. Не тот почерк. Тут разыгрывается приз покрупнее.
— Мы с тобой?
— Похоже.
— Они что-то перестарались. Кроме нас есть и другие.
— Да, большое количество нанятых подмастерьев. — Модести взяла сигарету, которую Вилли зажег для нее. — Предположим, Таррант не ошибается. Предположим, кто-то решил захватить Кувейт и затем поставить мировое сообщество перед фактом. Тут нужны головорезы, тут необходим четкий план действий, тут требуется материальная часть, боеприпасы, рядовые. Ну, ты же лучше меня смыслишь в военном деле. Чего еще не хватает?
Вилли кивнул.
— Ну да. Ответ простой. Не хватает командиров. Их надо немного, но как раз это товар дефицитный, на дороге не валяется.
— Их трудно найти вне регулярных армейских соединений.
— Да и в армии тоже непросто. Девяносто процентов в лучшем случае просто пригодны. А для такого дельца просто пригодные кадры — это мало.
— А мы с тобой, значит, подходим? Вилли подумал, потом кивнул.
— Для тех, кто знает про нас все или почти все, — да.
— Выходит, что тот, кто возглавляет эту операцию, имел доступ к нашим досье.
Вилли затянулся сигаретой, выпустил струю дыма, молча глядя на бассейн. Сейчас он думал уже не о Люсиль. Он решил посадить воображение на голодный паек. Этому он научился у Модести. Он знал, что поначалу это дается нелегко, но затем, когда преграды, возведенные силой воли, затвердевают, устанавливается некий новый стереотип.
Раздался стук в дверь. Вошел Мулей.
