миллионов. Бакстед решил забрать себе «голубиный список», а эти деньги кинуть своим компаньонам. Пусть делят по-братски. Когда они выразили свое несогласие по поводу этого, он припугнул их Карлосом Маджиоре. Одного только упоминания этого имени оказалось достаточно.
Ободренный этим успехом, Алан Бакстед решил в том же духе поговорить с Полем Молизом- младшим. Для того, чтобы произвести нужное впечатление на комиссию по игровым заведениям, которая должна была прибыть из Нью-Джерси, Молизы хотели, чтобы «Мерибел Корпорейшн» разделила казино «Золотой Горизонт» на паях с каким-нибудь честным бизнесменом. Однако, все честные бизнесмены наотрез отказывались иметь дела с грязными капиталами. Требовалось найти «лоха» и таковой был найден в лице Канаи и его «Мураками Электроникс». Японец предложил выкупить долю в десять процентов. Неплохо.
— Однако, — сказал Спарроухоук, — япошки требовали показать им «голубиный список» с фамилиями кутил, а без этого не соглашались вложить в казино ни йены.
— Ну так что ж? — удивленно спросил Дориан. — Поль купил бы список у Алана и все. В чем проблема-то?
— В чем проблема? У тебя все очень просто выходит, старик. На словах. Поль предложил этому педерасту сначала два миллиона, затем три. Алан согласился было на три, но потом ему моча в голову ударила и он передумал. Он, видите ли, передумал. Поднял планку до пяти миллионов и сказал: «Хочешь — покупай, не хочешь — проходи мимо». Точно не знаю, но, думаю, и тут не обошлось без упоминания дона Маджиоре. Алан, видно, решил запугать юного Поля. Полагал, что это сойдет ему в рук.
Дориан присвистнул.
— Придурок! Он что, не понимал, что сильно рискует, разговаривая с Молизом в таком тоне?
— Невежеству всегда море кажется по колено. Эгоистическое поведение господина Бакстеда поставило под угрозу приобретение крупнейшего в городе казино. Господин Бакстед обидел и оскорбил тех людей, которых не стоило обижать и оскорблять.
— Прелестно! Обидел и оскорбил макаронников! Пьяный он был, что ли? Ну да ладно... Теперь мне очень хочется узнать, каким образом Полю удалось заполучить на свою сторону Маджиоре, который является, насколько мне известно, непосредственным боссом Алана?
— Все очень просто. Аури сакра фамес, как говаривал Виргилий в «Энеиде». Проклятая страсть к золоту.
Прикрыв глаза, Дориан кивнул. Он понял.
Этого следовало ожидать. Алан забыл об одной вещи, о которой необходимо было помнить всегда. В преступном мире люди, которые презирают друг друга, могут расцеловаться, как братья, если задействовать определенную сумму. Эта сумма теперь обернулась для Алана Бакстеда, который так любил деньги, самым страшным и последним кошмаром в его непутевой жизни.
Маджиоре, разумеется, будет иметь свою долю в «Золотом Горизонте». Не контрольный пакет, — он ему и не нужен, — но все-таки кое-какие проценты. Его корпорация поставит казино свою охрану, сигареты, крупье. Он сможет в любое время отмыть в этом заведении очередную порцию своих заляпанных кровью капиталов. Поль оставит себе «голубиный список», заплатив Маджиоре откупного в один миллион долларов. Это выгоднее, чем торговаться с жадиной Бакстедом. Алан стал занозой между двумя мафиозными кланами. Он грозил стать причиной полномасштабных «гнилых разборок», которые бы отпугнули от Атлантик-Сити всех туристов. Нет Алана, нет и войны. Кровь прольется лишь один раз, когда Бакстеду свернут шею, а дальше все пойдет как обычно — бизнес. Мирный, спокойный бизнес.
Кроме того, у Поля на руках был один очень важный козырь, который, собственно, и решил судьбу его удачной сделки с Маджиоре относительно бедняги Алана.
— Речь зашла об одном файле, — сказал Спарроухоук. — Он хранится в офисе специальной комиссии, учрежденной губернатором Нью-Джерси. Это довольно глубокое и серьезное расследование темного царства Маджиоре. Все держится, разумеется, в строжайшем секрете. Так вот, шеф Бакстеда попросил организовать для него копию файла. Так сказать, для внутреннего пользования. Поль-младший пообещал ему, что «Менеджмент Системс Консалтантс» добудет эти бумажки и передаст ему... На второй день после того, как Бакстеда хватит внезапный удар.
— У вас это получится?
— Обижаешь, старик. Этот файл лежит в нашем банке данных уже в течение месяца. Пылится без дела. Информация — это самая твердая валюта, мой мальчик. Уж тебе-то, как полицейскому, это стоило бы знать в первую очередь.
— Да, спорить с этим не буду. Как насчет «голубиного списка»? Насколько я понял, мне нужно взять его у Алана и привезти в Нью-Йорк?
— Очень, просто очень рекомендую тебе не забывать про это случаем. Он будет в одном из карманов господина Бакстеда, когда ты принесешь ему весточку от бога.
— Почему вы так в этом уверены?
— А мы согласимся на условия этого мерзавца. Назначим встречу, на которую он поскачет вприпрыжку, размахивая над головой этим списком. Ты перехватишь его около дома его последней любовницы и немножко изменишь его маршрут, вогнав в его дурную башку пару-тройку хороших зарядов. Подручные дона Маджиоре в Филадельфии помогут тебе в этом деле. Они позаботятся о машине, оружии, адресе той проститутки, которую господин Бакстед в настоящий момент держит при себе, ну и так далее. Приступай к этой работе немедленно, дорогой мой. Мы не хотим, чтобы япошка потерял к казино интерес. Понял?
— Я иду на это с тяжелым сердцем, — признался Дориан. — Никогда не думал, что мне предстоит делать такую работу. Алан не такой уж плохой парень и...
— Ты за него не переживай. Такие как он наследуют землю. А «голубиный список» в раю ему не понадобится. О, кстати, через четыре дня в Атлантик-Сити дерется наш бравый Робби! Полноконтактный карате, никаких практически ограничений! Насколько я знаю, какой-то там бывший чемпион вернулся с пенсии специально для того, чтобы лишний раз получить от Робби по башке. Похоже, наклевывается неплохое шоу! Жаль, не смогу приехать, у меня дела в Далласе.
— Если я и буду в тот момент в Атлантик-Сити... Надеюсь, вы извините мне то, что я не появлюсь на том матче? Туда понаедет много народу из Нью-Йорка. Не дай бог меня кто-нибудь узнает в лицо... Нет, так рисковать не буду. Закончу с Аланом и тут же домой.
— Вот это правильно, дорогой мой, правильно. Нечего светить повсюду жопой. Действуй, как во Вьетнаме. Ударил и моментально в кусты.
— Скажите Робби, что я желаю ему удачи.
Дориану приходилось выполнять ту работу, которую, в сущности, лучше сделал бы Робби. Но Спарроухоук берег Робби и на пушечный выстрел не подпускал его к заказным убийствам. А Дориану всегда нужны были деньги. Ему было грех отказываться. Вот сейчас, к примеру, он должен пятнадцать тысяч в одном казино, не считая более мелких долгов. Гонорар за убийство Алана позволит ему еще раз выбраться из глубокой ямы с дерьмом и встать на ноги.
Что же касается вопроса о заказных убийствах и о Робби, то он только этим делом и занимался во Вьетнаме. Насобачился, гад! Правда, там была все-таки война, но все равно Робби убивал не просто так... Он вкладывал в это всю свою душу, все свое сердце. Работал не за страх, а за совесть. Он делал даже такое, на что никогда не решился бы Спарроухоук, на что никогда не решился бы Дориан. Если Робби только позволить вырезать людей в Штатах так, как он это делал во Вьетнаме, скоро Америка превратится в один огромный лагерь смерти, где надо всеми людьми будет довлеть одно чувство — ужас перед Робби.
Дориан был тяжелее Робби почти на сорок фунтов, но ему никогда, — даже спьяну, — не пришло бы в голову сразиться с ним врукопашную. Однажды, — это было в одном сайгонском баре во время войны, — Дориан видел, как Робби без лишнего шума отрубил четырех «зеленых беретов». У двоих из них в руках были к-бары, — боевые ножи, — и они умели ими пользоваться. Но их знаний и навыков оказалось недостаточно... Один из парней из этой драки вышел законченным инвалидом.
Дориан до сих пор временами встречался, — по большей части случайно, — с Робби. Но между ними уже не было той близости, которая достигается между людьми на войне. Вьетнам окончательно ушел в прошлое.
Это еще хорошо, что в мирное время Робби отводит душу на соревнованиях по карате. У
