— Да. Да, трудно.
— Хорошо. Еще один способ смутить моего всемирно известного племянника. — Ведж вздохнул. — Продолжай работать для меня, и я отпущу тебя к твоим обязанностям.
— Сэр. — Все опять стали деловыми. Джаг поднялся, козырнул и ушел.
Когда дверь за ним закрылась, Тикхо заметил: — Это было интересно.
— Он сознательно отменил один из моих приказов, — сказал Ведж.
— Он хитер.
Ведж кивнул: — Скорее даже коварен.
— Мы еще сделаем из него пилота-повстанца.
Хан вел корабль через опасную зону Прорвы с изяществом, интуицией и высоким мастерством, которые он мог продемонстрировать всегда, когда возникала необходимость — хотя он предпочитал их демонстрировать, когда рядом никого не было, потому что такая педантичная, осторожная манера противоречила его имиджу дерзкого и безрассудного летуна. За «Тысячелетним Соколом» гуськом двигались два «иксокрыла» и грузовик, тщательно повторяя каждое изменение его курса.
Прорва отсюда выглядела как большое яркое пятно, окруженное сингулярностями, поглощающими разноцветные газы. Здесь находилось несколько черных дыр; располагаясь в случайном порядке, они практически полностью изолировали внутреннее пространство. Чрезвычайно мощные гравитационные и световые искажения, создаваемые перекрывающимися силовыми полями, не давали ни одному лучу света покинуть это место, и для любого корабля входить или выходить оттуда напрямик было верной смертью. Внутрь Прорвы вели окольные и запутнанные пути, пограничные области были невероятно опасными из-за гравитационного воздействия черных дыр. Лишь очень хороший пилот мог пролететь по одному из известных проходов. Отыскать новый проход мог лишь экстраординарный пилот.
Сегодня Хан сделал ставку на безопасность и летел по известному маршруту. Знание этих путей доверили очень немногим. Лея знала, что Хан, возможно, мог бы нащупать и новый проход, но сейчас, когда они везли полный корабль детей, а в соседней системе Кесселя кишели йуужань-вонги, было не время для космографических исследований.
Наконец Хан сделал последнюю поправку курса и повернул к Приюту — космической станции, которая строилась в центре закрытого пространства Прорвы. Он сделал выдох, сбрасывая напряжение последних минут, и сказал: — Вот она. Еще уродливее, чем раньше.
Приют представлял собой специальную коллекцию частей, собранную Лэндо Калриссианом и бригадой советников и патронов, которым он доверял. В эту структуру были вделаны остатки объекта «Прорва» — сборище полых планетоидов, в которых жили рабочие и техники, производившие супероружие для Империи — плюс компоненты старых космических станций, всякие модули, снятые с грузовых судов, и прочие узлы, происхождение которых Лея не могла определить.
Через несколько минут они сели в отведенном им причале — куполообразном придатке, основание которого в четыре раза превышало диаметр «Тысячелетнего Сокола»; его матово-серую поверхность усеивали пятна ржавчины, наводившие на мысль о таком же почтенном возрасте. Несколько недель назад, когда они последний раз сюда прилетали, этой штуковины здесь не было. У трапа Хана и Лею ожидала высокая женщина, чья элегантность и дорогая одежда темных тонов напоминали об аристократическом происхождении… и о тех далеких временах и местах, где аристократы наслаждались преимуществами своего положения.
Лея поспешила вперед, обогнав шеренгу детей-джедаев, и заключила женщину в обьятия: — Тендра! Я не знала, что ты здесь.
Жена Лэндо улыбнулась в ответ: — Вы чуть со мной не разминулись. Я привезла кое-какую технику и несколько дней присматривала, чтобы ее установили и запустили.
— Какую технику? — спросил Хан.
Тендра махнула рукой, охватив жестом весь ангар и заодно остальной купол.
— Вот эту. Это жилой модуль для глубокого космоса, такие используются командами по обработке планет. Здесь есть собственный генератор гравитации и даже старый разболтанный гипердрайв. Эта вещь в течение нескольких поколений использовалась как склад для мусора в Корпоративном Секторе. Мне она досталась… ну, за меньшие деньги, чем она стоит.
— И теперь она — центральная часть сегмента джедаев в Приюте? — спросила Лея.
— Да. Я уже проследила, чтобы некоторые помещения, в которых раньше хранилась планетная техника, были переделаны в тренировочные залы. Здесь, правда, до ситха мало припасов…
— Мы привезли припасы, — сказал Хан. — На «Соколе» и на том другом грузовике. Еда, машины, элементы питания, топливо, видеозаписи… — Его взгляд опустился на детей, которые рассеялись по ангару, разглядывая погрузчиков и корабль Тендры, «Гость-джентльмен». — И малых бузот'ров.
— Эй. — Валин Хорн, сын Коррана, остановился за пару метров от Хана и взглянул на него исподлобья. — Я не бузот'р.
— Нет, в семье Хорнов бузот'р — это твой папа.
Валин ухмыльнулся: — Я расскажу ему, что вы это сказали.
— Обязательно. Беги, малыш. Избей ранкора или выкинь что-нибудь еще. — Хан снова повернулся к Тендре. — Если собираешься улетать, подожди, когда мы осмотрим «Сокола», и тогда мы тебя сопроводим.
— Вы не остаетесь?
— Слишком много дел на Борлейас. Надо оберегать твоего муженька от неприятностей, смотреть, как попадает в неприятности наша дочь… — они с Леей обменялись страдальческими взглядами. — Так что мы сразу туда.
— Я буду готова через полчаса. — Тендра снова улыбнулась и пошла к своему кораблю, цокая каблуками по металлическому полу ангара.
Лея вздохнула ей вслед: — Чего бы я не отдала, чтобы стать высокой, как она!
— Ставлю тысячу кредитов, что она всегда хотела быть миниатюрной. И еще тысячу на то, что если вы соберетесь поговорить о том, как вы завидуете росту друг друга, то разговор перейдет на тему — какое несчастье ваши мужья.
— Не надо. Наши мужья действительно несчастье.
— Ну, все равно это имперские кредитки. Готова помочь мне с осмотром «Сокола»?
— Нет, сначала надо кое с кем попрощаться… — Лея обвела взглядом ангар, вглядываясь в лица людей. — А кстати, где Тарк?
— Ставлю тысячу кредитов, что он внутри «Сокола».
— Прекрати.
Хан послал ей самую несносную из своих улыбок и включил комлинк: — Золотник, где Тарк?
Спустя мгновение послышался голос Ц-3ПО, в котором отчетливо звучала обида: — Он в верхнем орудийном куполе, скорчился в кресле, чтобы его не было видно. И, сэр, у меня есть имя.
Через несколько секунд они стояли под входом в шахту турболазера.
— Тарк! — позвала Лея. — Не хочешь спуститься?
— Нет, — ответил мальчуган. Он даже не удосужился выглянуть, и его лица не было видно.
— Уже пора, Тарк, — ласково сказала Лея. — Если успеешь занять очередь, то получишь хорошую комнату.
— И надолго застряну здесь. С джедаями.
— А что плохого в джедаях? Я тоже джедай.
— Да, но вы другая. Вы не страшная. Я хочу вернуться с вами на Борлейас.
— Здесь безопаснее. Тарк, — заметил Хан.
Мальчишка наконец высунулся из-за перила. Он посмотрел на Хана со снисходительно-жалостным выражением — напряженный взгляд, говоривший: «да вы понятия не имеете, о чем говорите».
— Нет, не безопаснее, — сказал он. — Драные головы охотятся на джедаев. Если они придут сюда и найдут джедаев, то они заберут и меня.
— Не говори «драные головы», — прервала Лея. — Это некрасиво.
— Кроме того, — продолжал Тарк, снова исчезнув из поля зрения, — если они и не придут, то потом
