— Думаю, у вас есть о чем поговорить друг с дру гом, а у меня много работы. — Он внимательно оглядел обоих, поочередно. — Запомните, если ктонибудь из вас причинит другому хоть какой-нибудь вред, я ни когда не прощу обидчика. Вы оба очень дороги мне, и я надеюсь, что это поможет вам преодолеть трудности, которые могут возникнуть.
Несколько мгновений после ухода Сида они сидели молча. Первым заговорил Натан:
— Я вам очень признателен, что вы согласились прийти.
— Я согласился только встретиться и поговорить с вами. Хоть вы и друг Сида, этого еще недостаточно, чтобы полностью доверять вам. В конце концов, у всех нас много друзей, поэтому расскажите мне некоторые подробности.
— Что ж, — начал Натан, — мы имеем дело с угрозой… Нет, нет, я имел в виду другое, Расскажите мне, кто вы. И на кого работаете. А потом мы перейдем к тому, чего вы хотите от меня.
— Это довольно сложно.
— Только ложь бывает сложна. У меня есть время.
— Пожалуйста…
— Я израильтянин.
— Я знаю. На кого вы работаете?
— Я состою в израильской разведке.
— Моссад?
— Да, — не сразу ответил Натан.
— И вы полагаете, что я буду сотрудничать с вами, хотя для меня вы воплощаете все зло мира? О чем вы думаете?
Ибрахим вскочил на ноги.
— Пожалуйста, — Натан протянул руку, делая примирительный жест. — Пожалуйста, сядьте. Если вы захотите уйти после того, как выслушаете меня, это ваше дело. Но сперва выслушайте.
Поколебавшись, Ибрахим наконец сел, но на самый краешек стула. Видно было, что он не намерен долго задерживаться.
— Да, верно, я работаю в Моссад, но то, что я делаю сейчас, я делаю без их санкции. Для меня чрезвычайно опасно даже разговаривать с вами, а уж тем более выдавать вам секретные сведения. Я только прошу внимательно выслушать меня, а затем решать, как вам поступить.
— Я слушаю.
Натан рассказал ему обо всем, что знал сам. Он решил не упускать ни малейшей подробности, лишь бы Ибрахим мог представить себе общую картину. В то же время Натан понимал, что если этот человек откажется сотрудничать с ним, ему придется его убить, прежде чем он передаст эту информацию кому- нибудь другому. Натан не любил вынужденных решений, но в этой игре ставки были слишком высоки.
Окончив свой рассказ, Натан понял, что Ибрахим всецело поглощен услышанным. Несколько минут он сидел молча, осмысляя полученную информацию. За тем посмотрел прямо на Натана.
— Должен сказать, что ваш рассказ звучит очень убедительно, сказал он. Трудно сомневаться в вашей искренности. Но сам я не могу вам помочь. Я привез с собой из Ливана всю свою семью и должен заботиться об ее благополучии. — Молодой человек был в замешательстве. — Но я могу организовать вам встречу с человеком, который вам поможет.
У Натана было такое чувство, как будто пол проваливается под ногами. Круг людей, вовлеченных в это опасное дело, расширялся, и он ничего не мог с этим по делать. Он чувствовал себя этаким сыщиком- любителем.
— Кто этот человек?
— Наш активный деятель, с хорошими связями.
— Мне не нужны его связи. Мне нужен кто-нибудь, готовый сотрудничать.
— Это все, что я могу сделать.
Натан впился глазами в молодого палестинца.
— Когда мы можем встретиться с вашим другом?
— Хоть сейчас.
Натан бросил бумажку в двадцать долларов на стол, чтобы расплатиться за выпитое, и встал.
— Пошли.
Ибрахим положил свою ладонь на руку Натана и сказал:
— Одну минутку. Сперва мне придется позвонить. Мы не можем явиться туда без предупреждения. — И он тоже поднялся. — Я сейчас вернусь.
Натан медленно пошел за ним следом на некотором расстоянии.
Ибрахим подошел к телефону-автомату с другой сто роны бара и набрал номер. Натан стоял в нескольких футах от него; когда Ибрахим заметил, что он совсем рядом, он улыбнулся и продолжал говорить. Повесив трубку, он подошел к Натану.
— Через несколько минут нас подберут. Мы должны подождать у главного входа.
«Я утрачиваю контроль за событиями, — мелькнуло в голове у Натана, — но я ничего не могу поделать. Конечно, можно пойти на попятный и постараться за быть обо всем этом, но уже слишком поздно даже и для этого».
— И кто же нас подберет?
— Мой друг.
Спорить не имело никакого смысла. Будь что будет, решил Натан. Он понимал, что представляет собой лакомую добычу для любого террориста, но, начиная все это, знал, как рискованно действовать в одиночку. Менее чем через десять минут перед ними остановился белый «шевроле-каприз». Вышедший пассажир поздоровался за руку с Ибрахимом, затем распахнул заднюю дверцу и жестом пригласил их сесть.
— Мы как будто собираемся подписать соглашение, — ворчливо произнес Натан. — Кто все эти люди?
— Их послал за нами мой друг, — извиняющимся тоном ответил Ибрахим. — Не беспокойтесь. Вы среди друзей.
— Чьих? — спросил Натан.
— Вы едете или нет?
— Еду, — сказал Натан, садясь в машину.
Никто ни чего не говорил, но через несколько минут пассажир на переднем сиденье вручил Ибрахиму черную повязку и, показав на Натана, чтото проговорил по-арабски. Минут десять Натан сидел в черной повязке. К этому моменту он уже успокоился и, мысленно улыбаясь, думал, что при желании они могли бы напоить его снотворным или просто убить. Очевидно, его везли к какому-то влиятельному человеку, но он тревожился, нет ли среди везущих его активных агентов Моссад, что было вполне вероятно, если они работали на действительно важного человека.
Машина остановилась, и Ибрахим бережно помог ему снять повязку.
— Мы приехали, — сказал он, открывая дверцу. — Мой друг ожидает вас,
Они были в большом подземном гараже, и прошло несколько секунд, прежде чем глаза Натана освоились с тусклым освещением.
Все они направились в сторону лифта, но неожиданно дверца стоявшего там лимузина открылась, и Ибрахим жестом велел Натану сесть в машину.
— Рад приветствовать вас в моем офисе, — сказал голос с заднего сиденья. Внутри автомобиля было темно, но над головой того, кому принадлежал голос, горел яркий свет, направленный на Натана, так что тот почти не мог разглядеть его лицо.
— Пожалуйста, — продол жал этот человек, заметив колебания Натана. — Садитесь.
Натан вошел в машину и сел напротив пассажира на заднем сиденье. Ибрахим последовал за ним и сел рядом с ним, захлопнув за собой дверь.
— Кто вы? — спросил Натан, не ожидая ответа.
— Не имеет значения. Скажем только, что я заинтересован в делах региона, откуда вы приехали. — Если в его речи и был акцент, то едва уловимый, то ли английский, то ли ближневосточный. — Я главным образом занимаюсь организацией помощи моему народу. Но я не занимаюсь техническими делами региона,
