— … три.
Зеленый выплыл из-за спины. И застыл на уровне Сергеева лица. Он висел в сиянии и пустоте как ангел или демон, не прилагая ни малейших усилий. Глаза его были мутнее обычного. Но зато он почти не дрожал и не скрючивался, не сгибался в три погибели — лишь теперь Сергей увидал, какой он длинный и тощий: мощи, кожа без костей!
— … два.
— Т-пауза! — изрек зеленый почти без гнусавости.
И металлический голос глухо откликнулся:
— Есть Т-пауза… два.
Сергей, не веря глазам, вытянул длинную бледную руку, ткнул мягким ноготком в зеленого — рука прошла насквозь.
— Тебя нет! — заявил он безапелляционно.
— Это как вам угодно будет, почтеннейший, — промямлил зеленый. — Как вам угодно-с! А мы только поинтересоваться у вас решили — куда переходить намереваетесь, любезный?
Сергею не понравилось это «мы». Он припомнил их первую встречу, все эти россказни про множественность обитателей «подлинного» мира и прочие бредни. Он машинально нащупал языком дыру в десне — та почти затянулась. Ах, как давно все это было! И было ли?! Судя по дыре — было! Сколько его били, пытали, мучили после этой дыры, после этих грязных корявых пальчиков дикаря-телепата! Впору и позабыть все!
— Мы что — у вас сейчас, в вашей Вселенной? — поинтересовался Сергей ни с того, ни с сего.
— … два, — проскрипело металлически.
— Не совсем, — ответил зеленый. — Мы в колодце, вы же знаете, в пространственно-временном колодце на шлюзовом уровне. Но это пустяки, любезный, вы так и не ответили на мой вопрос — куда вас переправить?
— Как это — куда? — не понял Сергей.
— Ну-у… во Внутренний Мир, или в один из перекрестных на выбор, или, может, прямо в пекло Преисподней, в гости к вашему старому знакомому Аргавару? Или так и желаете болтаться в замкнутом цикле, милейший?
— Нам бы поболтаться еще, — нагло выдавил из себя Сергей, — хотя бы немножко поболтаться! — Он не доверял зеленому, он не хотел ни во Внутренний Мир, ни к Аргавару в Преисподнюю. Он хотел домой, к Ирочке, к лапушке, к подруженьке ненаглядной. Или хотя бы в свою конуру, на диванчик! Хотя бы… Сергей горько усмехнулся.
— Значит, помучиться еще желаете, так?
— Если вы не против, — галантно ответил Сергей.
— Ну-ну, — зеленый был явно разочарован, видно, он не вполне одобрял выбор своего протеже. — А не надоело?
— Да нет как-то! — бодро заявил Срегей.
— И не желаете воплотиться в свою подлинную форму, чтобы пребывать в Пространстве вечно, так?
У Сергея вновь перед глазами вспыхнул экран с гадким паукообразным существом. И он быстро замотал головой.
— Тяжело с вами работать, милейший! — прогнусавил зеленый, обернулся к карлику и добавил: — Верно я говорю?!
— Ы-ы-ыээгрхх! — взревел тот, еще сильнее приседая на раскоряченных жилистых лапищах.
— Вот видите, и оператору трудно с вами работать, — сокрушенно заметил зеленый.
— … два, — выдал металлический голос.
— Может, вас вообще распылить, а? — зеленый явно пребывал в нерешительности. — Это самое простое решение вопроса.
Сергей неожиданно для себя ответил менторским, профессорским тоном:
— Не пристало нам с вами, уважаемый, искать простых решений.
— Ваша правда, — согласился зеленый уныло. И заохал как-то по-бабьи: — Верно люди-то говорят: простота — она хуже воровства! Чего делать-то будем?! И кстати, вы еще, любезный, пребываете во власти своих еретических домыслов или преодолели сектантские лженаучные взгляды?
— Чего? — переспросил Сергей.
— Мы по части Божественного Дыхания и всего такого прочего, неужели не ясно? Ответьте, только честно, напрямую, неужто после всего, что вы видели, после всего, что с вами произошло, вы верите в какую-то там глину, в первочеловека, в Сотворение, в эту… как ее… забыл!
— В Душу?!
— Вот-вот, в нее самую, в эту нематериальную субстанцию, порожденную игрой воображения и бесчисленными бликами отражающих подлинное изображение зеркал. Верите? — Вопрос был задан с нескрываемой ехидцей.
И Сергей не стал отвечать сразу. Он понял — тут подвох! зеленый чего-то хочет от него! чего-то добивается! И Сергея как молнией пронзило, да посильнее пронзило, чем там, на пруте! Он вдруг сообразил — не плоти его жаждал зеленый, не физическое естество интересует этого прилипучего псевдоинопланетянина, нет! Они давно могли с ним расправиться тысячи раз! Да если бы они захотели…
Жуткий свист разорвал тишину. Черная тень накатила. Сергей задрал голову и ужаснулся: сверху прямо на него медленно, будто гигантский огнедышащий змей-горыныч, опускался гибрид гиргейки и клювастого. Он сильно изменился с тех пор, как Сергей его видел в последний раз. Голова клювастого стала еще больше, массивней. Она торчала на толстенной трехметровой морщинистой шее. Из студнеобразного и бегемотовидного тела помимо всех щупалец и слоновьих лап выпирали огромные костистые и когтистые ноги и руки клювастого. Когти царапали, рвали воздух — и от одного только их вида можно было окачуриться. Из-за спины чудовища виднелись два здоровенных черных перепончатых крыла, они мерно, вздымались, подрагивали, а основания их были усеяны зеленой искрящейся чешуей. Пасть гиргейки, размещавшаяся прямо под клювастой головой, была широко разинута, и из нее вырывался целый фонтан пламени, казалось, там сидел взвод огнеметчиков. Волна адского смрада захлестнула Сергея. Уши заложило от скрежета, рева, визга.
— Не уйдешь, подлый Червь! — сатанинским рыком рычала голова. — Убью-ю-ю!!! — И одновременно, совершенно на другой частоте, высоко и как-то холуйски из пасти неслось: — Это я, Гудун- Ку, верный сын Шибальбы, возвращаюсь в Преисподнюю и молю о снисхождении, прошу принять меня… и простить, отступника! Да здравствует Шибальба! Да здравствует Преисподняя! — И тут же: — Смерть гнусному Червю! Смерть трусливой жертве!! Убьюю-ю!!!
Сергей приготовился к самому худшему. От этой исполинской машины уничтожения, от этого свирепого монстра спасения не было, да и быть не могло!
— Как они мне надоели, — тоскливо пожаловался зеленый. — Вы только взгляните, любезный, что у этой твари в лапе! Это же уму непостижимо!
Возле уха Сергея сверкнул фиолетовый узкий луч, пропал. Сергей пригляделся — в лапе чудовища был зажат Магический Кристалл. И это было слишком! Это было чересчур! Ну зачем такому жуткому летающему убийце еще и новейшее оружие, не хватит ли с него когтей, клыков, огненного снопа из пасти?! С ума сойти можно! Но умирать так глупо! Умирать, выскользнув уже из лап этого палача! Нет! Нет!! И еще раз — нет!!!
— Четыреста лет тому назад наш оператор обронил у них боевой лазер, и заметьте, последней модели, — прогундосил зеленый, — а что из этого вышло? Я вас спрашиваю, любезный?!
«Любезный» не мог языком пошевелить, его сковал ужас, он был почти мертв от страха. Приближающимся огнем уже опалило все длинные и хилые волоски на его лапах и голове. Клюв, казалось, нависал над затылком.
— Да, надоели! Надоели! — тверже сказал зеленый. И повернулся к карлику.
— Ы-ы-ы-ыээгрррррхх!!! — отозвался тот. Ухватился корявыми лапами за гашетки.
Все это сияющее пустое пространство содрогнулось, окрасилось багрянцем, заполнилось гарью.
