Мы начали искать орех с того момента, как белка остановилась возле дерева. Правильно?
– Правильно. А при чем тут…
– Подожди. Но если идти по беличьему следу обратно, то сначала мы придем к тому месту, где она взяла орех. А потом уйдем в глубь леса – туда, откуда она прибежала. Понимаешь? С той точки, откуда начались поиски, след ведет в две стороны, а искали только с одной.
– Разумеется, с одной. Потому что нам нужно идти в определенном направлении, куда ведет след к дуплу.
Макар покачал головой.
– На первый взгляд – да. Но во всей этой загадке есть что-то такое, что делает ее не такой простой, как кажется на первый взгляд. Я только пока не понял, что именно.
Он уселся на ковер, скрестив ноги по-турецки, и сгреб в кучку стеклянные камешки, разложенные Сергеем в блестящую дорожку.
– Мы не знаем, кем раньше работал Калугин, – подала голос Маша. – Может быть, он имел дело с техникой вроде того датчика, который стоял на подоконнике, и просто отключил его. Это кажется мне более правдоподобным, чем потайной ящик или фокусы с зеркалами.
Илюшин покачал головой.
– Ты сама сказала, что Калугин и хозяин дома были партнерами по бизнесу. В таком случае с большой долей вероятности Гроздев знал, чем раньше занимался его партнер, и не был бы так уверен в том, что тот выкинет тетрадь в окно, отключив датчик. Твоя загадка, Маш, нравится мне все больше и больше.
Он подумал и прибавил:
– Ты можешь вспомнить подробнее, что было до того, как Калугин объявил о споре?
– С какого момента?
– С того, когда он выхватил тетрадь. Кстати, а почему именно тетрадь, а не что-то другое?
Маша нахмурилась, вспоминая.
– Это получилось как-то само собой. Алевтина и Гроздев спорили в маленькой комнате, она поначалу попыталась отобрать у него тетрадь, но он ее не отдал. Хотел зачитать гостям вслух какие-то стихи из тетради, которые она писала в юности. А в соседней комнате дурачились остальные вместе с Калугиным. Затем он что-то крикнул, кажется «догоняйте», и вбежал к нам.
– А ты где стояла?
– В дверях. Я стала выходить, когда…
Маша остановилась.
– Когда что? – нетерпеливо спросил Макар.
– Когда мне совсем перестало нравиться происходящее между Алевтиной и ее мужем, – чуть удивленно ответила та, осознав реальную причину своего ухода. – Он хотел зачитать всем стихи, которые она придумывала еще девчонкой, а я очень не люблю такое грубое выставление напоказ чужих секретов. И видно было, что он настоит на своем, прочитает. Вокруг них собралось человек шесть, и все с нетерпением ожидали, чем все разрешится.
– Но тут вбежал Калугин и испортил хозяину удовольствие от издевательства над женой, – заметил Сергей. – Так?
– Так. А потом он побежал по коридору, а остальные – за ним. Чуть меня не смели. Я вжалась в стенку, а Павел второй раз пробежал с тетрадкой мимо меня, уже обратно, и уронил горшок с цветком. Большой такой горшок… Правда, он не разбился. И всем пришлось остановиться, пока они поднимали цветок и убирали просыпавшуюся землю.
– Почему цветок стоял в коридоре, а не на окне? – спросил Макар. – Там светло?
– Нет, там для него темно, но это я его переставила. – Маша недоуменно посмотрела на него. – Там, где горшок поначалу стоял, его чуть не опрокинули, а полка в коридоре была свободна. Вот я и задвинула его в глубь полки, чтобы никто случайно…
Она замолчала, потому что Макар стукнул одним камешком о другой.
– Ты задвинула его в глубь полки? – переспросил он.
– Да, – чуть растерянно отозвалась Маша, вспоминая, что намеренно выбирала место для можжевельниковой башенки там, где ее точно никто не уронит. – Подождите! Но как же тогда…
– Вот именно, – сказал Илюшин. – «Как же тогда».
– Значит, нарочно, – пробасил Сергей, поняв, о чем они говорят. – Или, выражаясь официальным языком, умышленно.
– Получается, что да. Маш, ты можешь вспомнить точно…
– Не мог он задеть куст случайно, – сказала Маша, не дослушав Илюшина и мысленно прокручивая перед глазами побег Калугина. – Только нарочно дернув локтем в сторону полки.
– Отлично! Чего добился господин Калугин, уронив горшок с растением?
– Выигрыша во времени, – в тон ему отозвался Бабкин. – Это несколько меняет дело. Машка, куда этот хитрый товарищ потом подался?
– Не знаю. Все столпились возле цветка, и пару минут его никто не догонял.
– Пару минут?
– Может быть, и меньше.
Макар взял синий камешек, покатал его в ладони.
– Не очень понимаю, что можно успеть сделать за полторы минуты, – признался он. – Отключить датчик? Вряд ли. И ведь зачем-то ему нужны были потом десять минут в пустой комнате…
– Поставим вопрос иначе, – предложил Сергей. – Где он мог быть в те полторы минуты, на которые задержал остальных гостей?
– Это просто, – оживилась Маша. – Из этой части коридора был вход в три комнаты – одна из них белая, а две другие – гостевая спальня и личный кабинет Алевтины.
– Зачем ей личный кабинет? Что в нем?
– Ничего особенного. Обычная комната в синих тонах. Алевтина сказала, что она уходит туда, когда хочет спокойно посидеть с книжкой, потому что эта комната наиболее удалена от гостиной, в которой Анатолий любит включать телевизор на большую громкость. И там нет никаких бытовых приборов, кроме осветительных.
– Никаких бытовых приборов…. – пробубнил Сергей, уцепившись за эту фразу. – Никаких бытовых приборов… А что, если там стоял второй датчик давления, отключенный, и наш пират схватил его, перетащил в белую комнату, датчик из белой комнаты вернул в кабинет хозяйки, а потом изобразил…
Он осекся, поймав насмешливый взгляд Макара.
– Ладно, ерунда, – нехотя согласился Сергей. – Но, черт возьми, куда же еще можно было спрятать тетрадь в пустой комнате? Нет, все-таки секрет в трельяже.
– Ага, – подтвердила Маша. – Под книжкой Коэльо находилась потайная кнопка, которая открывала дверь в соседний кабинет. Не зря книжку оставили на трельяже. Казалось бы, кто станет читать сказочника Коэльо в пустой комнате, где даже не на что сесть? Вот в этом и заключается разгадка – читать его никто не собирался! Он нужен был только для того, чтобы…
Илюшин медленно стал подниматься с ковра, не сводя глаз с камешков.
– Макар, ты что?
– У него должен быть хвост, – отчетливо сказал Илюшин.
– Что?
– Хвост. И тогда это все объясняет. Если у него нет хвоста, я признаю себя полным дураком, ничего не понимающим в логике других людей. Потому что иных вариантов у меня нет.
Сергей уже собирался пошутить на тему плавящихся мозгов, но Маша неожиданно поняла.
– Хвост! – ошеломленно повторила она. – Да, есть у него хвост! Макар, как ты догадался?!
– Вы о чем?! – взмолился Бабкин, переводя взгляд с жены на Илюшина. – У кого хвост? Была собака? Кошка?
– Не было никакой собаки! А хвост был у Калугина!
– Так я и думал, – с облегчением кивнул Макар. – Очевидно же, что у нашего пирата должны быть длинные волосы. Вот я и предположил, что они будут убраны в хвост.
Он усмехнулся, покачал головой и прошелся по комнате.
– Ты хочешь сказать, он спрятал тетрадь в волосы? – недоверчиво сказал Сергей. – Не может быть.
– Не может, конечно. Он не прятал тетрадь в волосы.
– Тогда где она, черт возьми?!
– И при чем тут его волосы?
Илюшин посмотрел на наклонившихся к нему в нетерпеливом ожидании Машу и Сергея и сказал:
– А это, друзья мои, довольно занимательная история. Которая сама по себе гораздо интереснее, чем вопрос, как можно спрятать черную кошку в белой комнате.
– При чем тут история? – рявкнул Сергей.
– При том же, при чем и старая детская загадка. Маленький, серенький, на слона похож… Ответ очень простой, напрашивающийся сам. Именно поэтому дети отгадывают ее чаще, чем взрослые. И здесь ответ напрашивался сам собой. Если никто не нашел в комнате тетрадь, значит, ее там не было.
– Что?! – не поверила Маша. – Как это не было?!
Сергей поначалу опешил, затем открыл рот, чтобы возмутиться, но посмотрел на уверенное лицо Илюшина и передумал.
– Не было, значит… – Он тяжело вздохнул. – Ладно. О чем тогда твоя история?
– О мужчине и женщине, разумеется. Как всегда. Вся наша загадка – вовсе не загадка о хорошо спрятанной тетради, а история о банальном любовном треугольнике, в котором один человек вызывает мое искреннее восхищение.
– Калугин, – утвердительно проговорил Сергей.
– Да. Нельзя сомневаться в том, что у него отличная реакция. Он шумит и дурачится в комнате и в то же время слышит начинающийся за соседней дверью
