– Должно быть, минут двадцать одиннадцатого. Когда мы принесли тебя сюда, я позвонил доку Брауну, чтобы он зашел осмотреть тебя. И он был здесь в половине одиннадцатого.
Я вспомнил, что, когда Грин явился в Кактусовый корраль, не было еще и десяти часов. Я тогда еще посмотрел на часы. Что же случилось в промежутке между десятью и тем временем, когда Расс заметил меня. Об этом я не имел ни малейшего представления. Но вряд л и мне врезал и по голове в Кактусовом коррале.
Я объяснил все это Рассу, и он сказал:
– Ну, ладно. Полежи спокойно еще минутку, Шелл. Я хочу, чтобы док Браун осмотрел тебя еще разок. – Он вышел.
Когда Расс вернулся с доктором Брауном, тот обстукал и выслушал меня, потом посветил мне в глаза и даже глянул в уши, будто ожидая увидеть там мои мозги, что, в общем-то, меня бы не удивило. Потом он выпрямился и спросил:
– Так вы не помните ничего, кроме танцев? Около десяти вечера?
– Ничего. Не исключено, что все это время я был без сознания.
– Хм, возможно. А может быть, имела место небольшая общая потеря памяти.
– Да?
– Временная потеря памяти. Это часто бывает после сотрясения мозга или вообще после сильного удара по голове.
Я ощупал голову.
– Думаю, именно так и было.
Браун продолжал:
– Иногда потеря памяти продолжается несколько минут после удара, иногда недели и даже месяцы. У вас, как видно, легкий случай.
– Ну, мне он не кажется столь уж легким.
Он рассмеялся.
– Вы говорили о временной потере памяти. Что вы имеете в виду?
– В вашем случае, принимая во внимание то, что кое-что вы все же помните, я думаю, память восстановится уже через несколько часов. Хороший отдых, сон – и завтра утром будете, как новенький доллар.
– Да?
– Разумеется, если нет серьезных органических повреждений.
– Серьезных орга... Что вы имеете в виду?
– Ну-ну, успокойтесь. Не нужно волноваться.
– Вам легко говорить. А что это вы делаете?
Левой рукой он засунул большущую зловещего вида иглу в маленькую бутылочку с прозрачной жидкостью, придерживая правой огромный шприц, из которого эта игла высовывалась.
– Нет уж, не надо, я ведь не бык. Нечего колоть меня этой штукой.
– Не бык! – Он ухмыльнулся. – Но ведь это поможет вам.
– Ага. Конечно. Лучше уж пусть...
Док вытащил иглу из бутылочки. Раздался противный чмокающий звук, – меня лошадь покусает, – закончил я.
– Ну-ну, успокоительно произнес он, – это ничуть не больно.
– Разумеется. Но я не дам всадить в себя эту штуку. Лучше не подходите ко мне!
Доктор Браун просто опешил.
– Вы знаете, – обратился он к Рассу, – мне кажется, он говорит вполне серьезно.
– Мне тоже так кажется, – согласился Расс, – я в этом даже уверен.
– Но ведь я всегда... никто никогда не возражает... я ни разу...
– Что это такое? – спросил я.
– Это? – он взмахнул шприцем, – это просто успокаивающее. Успокаивает нервы. Поможет вам уснуть.
– Какое успокаивающее?
– Новый препарат, называется псилофарбикран. Содержит эртомедицилин.
– Боже, от одного названия окочуриться можно. А что это такое? Объясните мне.
Доктор молчал несколько секунд. Потом задумчиво произнес:
– Черт возьми, а я и сам не знаю.
– Ага.
– Но судя по литературе...
– Покажите мне эту литературу.
Он пронзил меня взглядом столь же острым, как и его игла, потом повернулся к Рассу.
– Думаю, на этом мы можем закончить, мистер Кординер?
– Да, и большое вам спасибо, доктор. Если он начнет буянить, я ему так врежу, что он снова память потеряет.
Когда доктор вышел, Расс сказал мне:
– Думаю, ты вполне пришел в себя, Шелл. Ты опять такой же несносный, как всегда.
– Разве я не... Эй, послушай, который теперь час? – Я глянул в окно и увидел снаружи серенький свет.
– Около семи утра. А что?
Значит, за окном действительно светало.
– Ты хочешь сказать, что я был в отключке все это время с десяти вечера? Ведь сегодня уже воскресенье?
Он кивнул.
– Именно. Видно, врезали тебе основательно.
Я стал подниматься очень медленно, но голова у меня здорово закружилась. Я подождал несколько мгновений, потом предпринял еще одну попытку.
– Куда это ты собрался?
– Приму несколько таблеток аспирина, а потом двинусь искать Хэла Кэлвина или Тея Грина. Ты ведь говорил, что это они тащили меня, верно?
– Да, но теперь их на ранчо нет. Я не видел их с тех пор, как они отвалили в своем автомобиле.
Я был в своих желтовато-коричневатых брюках и рубашке, но без куртки, сапог и револьвера. Когда я спросил Расса про свой кольт, он указал на туалетный столик. Он снял с меня револьвер и еще кое-какие вещи, когда вместе со своим работником укладывал меня в постель. Я подумал немного и сказал:
– Тогда я зайду к мистеру Эверетту в 'Таксон', ведь ты увидел меня неподалеку от его хижины.
– Мистера Эверетта тоже нет. Я звонил ему в номер. Хотел узнать, не слышал ли он чего-нибудь подозрительного. Но его не было. Нет его и сейчас, я недавно снова звонил ему. Постель не разобрана.
На секунду мне почему-то показалось, что информация эта имеет весьма важное значение, хотя и не знал почему. Немного подумав над этим, я выбросил все из головы, нашел аспирин, принял четыре таблетки и запил их водой. Эти колоссальные усилия так утомили меня, что я вынужден был снова лечь в постель.
– Думаю, пока тебе лучше немного полежать, – сказал Расс. – Я распоряжусь принести тебе завтрак в постель.
– Отлично. Примерно через час. Кофе черный и покрепче.
– Черный кофе покрепче и ветчину с яйцами. – Он вышел.
Я продолжал лежать. Спать мне не хотелось, но и вставать тоже. Около восьми часов официант принес поднос, нагруженный снедью. Я немного поел и выпил почти галлон горячего черного кофе.
К тому времени как вернулся Расс, я уже малость ожил.
– Спасибо, Расс, – сказал я ему. – А теперь я думаю, мне пора предпринять что-нибудь решительное и крайне продуктивное.
