энтузиазмом принялся выдавливать на холст жирные желтые колбаски, а Айла со вздохом вновь вытянулась на диване. Затем она слегка повернула голову в мою сторону. Алые губы изогнулись в очаровательной улыбке. Она отвела взгляд, и я услышал, как багрово-красные ноготки лениво царапают обивку дивана. Она машинально водила рукой возле себя, а я долго и безнадежно вслушивался в это слабое шуршание.
Питер продолжал увлеченно размазывать по холсту краску. Я повернулся и вышел.
В драйв-инне <Драйв-инн (от англ drive-inn) — закусочная для водителей, где еду подают прямо в машину.> на бульваре Уилшир мне удалось на ходу перехватить гамбургер и чашечку черного кофе, по крайней мере горячего. Оставалось немного времени, чтобы вызвать в памяти чарующие образы девушек — Энн Уэзер и Айлы Вейчек. От этих воспоминаний настроение у меня упало ниже нулевой отметки, а в таком состоянии не оставалось ничего другого — только повернуть домой, в «Гордон-Апартментс», где я и жил.
Мне пришлось долго будить храпевшего за стойкой дежурного, но я проявил настойчивость, и в конце концов мне удалось получить ключ от комнаты. Лифт поднял меня на пятый этаж. Уже добравшись до своего номера, я с силой хлопнул дверью и попытался зажечь маленькое бра, висевшее на стене справа от входа. Я довольно быстро нашел выключатель, раздался слабый щелчок, но комната по-прежнему была погружена во мрак. В первую минуту я подумал, что просто перегорела лампочка.
Пожав плечами, я на ощупь двинулся вперед, надеясь зажечь верхний свет. Добравшись до выключателя, я облегченно вздохнул. Но результат оказался тот же: слабый щелчок — и кромешная тьма. Ничего не понимая, я ошарашенно хлопал глазами, и вдруг меня осенило. Я инстинктивно втянул голову в плечи, перед моим мысленным взором возник ярко освещенный холл внизу, сияющие ослепительным светом бра в коридоре, где я только что проходил. К сожалению, я опоздал. Рука моя еще только нащупывала кобуру, как вдруг темнота перед глазами вспыхнула ослепительным светом, и мне показалась, что голова моя взорвалась изнутри.
Я медленно плыл куда-то... плыл... плыл, мою несчастную голову пронзила слепящая боль, будто сумасшедший садист принялся ковырять ее долотом. Глаза будто завесила серая плотная пелена паутины. Я слышал, как кровь шумела в ушах и молоточками стучала изнутри, разрывая череп. Голова моя вот-вот должна была разлететься на куски, и я тупо подумал: скорее бы это случилось. Возле меня кто-то шевелился, и я сделал героическую попытку разлепить веки.
Видеть я не мог, к тому же немедленно выяснилось, что и нормально думать тоже. Нечеловеческим усилием воли я попытался было оторвать свое тяжелое тело от земли, но не смог даже пошевелиться. Почему-то мне вдруг показалось, что какая-то неведомая сила тянет меня вниз. Я покачал головой, темная пелена по-прежнему застилала мне глаза, и в этот момент я почувствовал чьи-то пальцы на своей руке. Как ни странно, я понимал, что меня держат не за рукав пальто или рубашки, нет, я чувствовал прикосновение чужой руки к обнаженной коже. Но ведь я не раздевался, что же произошло? Как долго я пролежал без памяти? Я снова заворочался, стараясь оторваться от земли, собраться с мыслями, разобраться наконец, что здесь происходит, черт возьми!
Вдруг что-то кольнуло меня в сгиб локтя. Боль была внезапной, словно в руку вонзилось что-то маленькое и острое. Очень маленькое и очень острое, вроде иголки, и эта иголка медленно погружалась в мою плоть как раз там, где отчетливо проступают вены. Вдруг мысли мои закружились вихрем, я почувствовал, как меня охватывает панический страх. Перед глазами встало добродушное лицо Брюса — он тыкал себя в предплечье и объяснял... Боже, ведь колющая боль в моей руке как раз в том самом месте, где показывал Брюс... Нет, должно быть, я спятил, это же невозможно! Тем не менее в том месте кожа как-то странно онемела. Я напряг мышцы, стараясь избавиться от этой чертовщины.
Дышать стало тяжело. Горло перехватило, рот внезапно пересох, и я с ужасом почувствовал, что еще мгновение — и я задохнусь. Я попытался успокоиться. Странно, но голова уже болела не так сильно. На меня волнами накатывала тяжелая дремота. Боже, я так устал, подумал я. Но как ни странно, мне показалось, что эти слова произнес чей-то незнакомый голос. Он был такой приятный, хоть и чужой, и я полностью с ним согласился. Я и в самом деле чертовски устал.
Глава 8
Пронзительно затрезвонил будильник. Я приподнялся на локте и оторопело уставился на стрелки. Семь утра — пора вставать. Смахнув на пол ближайший из будильников, я блаженно откинулся на подушку, чтобы еще немного понежиться в постели, пока не раздастся отвратительный вой второго будильника и не заставит меня окончательно проснуться.
Только этим утром второй мой мучитель почему-то предпочел промолчать. В конце концов я не вытерпел и, с трудом разлепив веки, мутными глазами уставился на циферблат. Странно — стрелки неподвижно замерли на месте и показывали начало четвертого. Скорее всего, накануне я просто забыл подкрутить завод, тогда почему же первый будильник оказался в полном порядке? Ничего не понимаю! Впрочем, удивляться не приходится: по утрам мысли у меня в голове будто залиты раствором цемента, а сегодня дело обстояло даже хуже, чем всегда.
Я лениво зевнул, и тут же моя голова дала о себе знать. Словно тупое сверло вонзилось в мозг, и я оторопело заморгал, потом осторожно поднял руки и пощупал затылок. На память пришел мой новый приятель Люшен со своим напарником. Я вспомнил, как они вчера отделали меня в магазине Джея, и сморщился. Не люблю чувствовать себя перед кем-то в долгу, особенно перед крутыми мальчиками вроде Люшена. Может, пришло время вернуть должок, подумал я.
Впрочем, пошел он к черту. Я дополз до кухни, включил кофеварку, а потом отправился в душ. Через пять минут сна как не бывало; я был свеж и бодр, как никогда. Стоя под ледяной струей воды, я удивился, обнаружив на сгибе локтя крохотное красное пятнышко. Но оно было слишком маленьким, чтобы волноваться, и я тут же выкинул это из головы. Я налил себе в чашку кофе, но моментально обжег рот, поэтому решил вначале одеться и дать ему немного остыть.
Заглянув в стенной шкаф, я опешил. Дьявольщина, куда же подевался мой серый габардиновый костюм, который был на мне вчера?! Подставка для обуви была на своем месте, но полуботинок, в которых я вернулся, там не было. Что за черт, в самом деле?! Я огляделся кругом. Все было на месте. Одежда аккуратно сложена на стуле, возле него, как по линеечке, выстроились коричневые башмаки. Я оторопело протер глаза. Никогда в жизни не ставлю ботинки возле кровати, всегда сую их в шкаф, даже если пьян настолько, что в глазах троится.
Так, попытаюсь спокойно все обдумать. Неужели прошлой ночью я вернулся на бровях? У Джея я выпил одну рюмку, потом еще одну — в баре вместе с Энн, кстати, странная она все-таки девчонка. Любопытная, интригующая чудачка. После я вообще не пил. Увиделся с Борденом, потом отправился к Питеру и Айле. Вот кстати, еще одна горячая штучка. А такой дьявольской улыбки я вообще не видел ни у одной женщины. Я поймал себя на том, что снова глупо ухмыляюсь, и приказал себе сосредоточиться. Почему-то я никак не мог вспомнить, выпил ли я, вернувшись домой. Дьявольщина, не могу припомнить, как разделся и лег! Стареешь, Логан, подумал я. Грустно, что ни говори.
Пожав плечами, я натянул коричневые слаксы и чистую рубашку, отыскал яркие в ромбик носки и влез в коричневые ботинки. Отправившись на кухню, с аппетитом разделался с парочкой вареных яиц и налил себе вторую чашку кофе Вернувшись в спальню, не глядя, выдвинул ящик и достал кобуру. Она показалась мне странно легкой, и тут холодок пополз у меня по спине. Я открыл рот. Кобура была пуста.
Я принялся лихорадочно обшаривать подряд все ящики, но пистолет исчез — и это было совсем на меня не похоже. В конце концов, «магнум -357» не такая штука, которую можно швырнуть куда-то в угол. За двадцать минут я перевернул все вверх дном. Даже спустился вниз и обшарил свою машину. Все напрасно — пистолет будто растворился в воздухе. Вернувшись к себе, я плюхнулся на диванчик в прихожей и обхватил голову руками, пытаясь как-то привести в порядок мешанину из мыслей, вопросов и предположений.
Может, это просто день такой, подумал я. У каждого случается, когда заплетаешься в собственных
