Ринсвинд сглотнул.
– Такой высокий? – уточнил он. – Светлые волосы, похож на хорька?
– Теперь, когда ты об этом упомянул…
– Он был в моем классе, – сообщил Ринсвинд. – О нем всегда говорили, что он далеко пойдет.
– Он пойдет очень далеко, если откроет книгу, – заметил один из волшебников, торопливо сворачивая сигарету трясущимися пальцами.
– Почему? – удивился Двацветок. – Что случится?
Волшебники переглянулись.
– Это древний секрет, передаваемый от волшебника к волшебнику, и мы не можем открыть его непосвященным, – заявил Верт.
– Ого, продолжай, продолжай, – сказал Двацветок.
– Ладно, наверное, это уже не важно. Сознание одного человека не способно вместить все Заклинания. Оно распадется на части и оставит дыру.
– Где? У него в голове?
– Гм. Нет. В ткани вселенной, – объяснил Верт. – Он, должно быть, считает, что ему удастся справиться в одиночку, но…
Они почувствовали звук раньше, чем услышали. Он начался в камнях как медленная вибрация, но вскоре поднялся до пронзительного воя, который, минуя барабанные перепонки, впивался прямо в мозг. Звук походил на поющий, говорящий нараспев или вопящий человеческий голос, но в нем присутствовали более глубокие и ужасные гармоники.
Волшебники побледнели, повернулись как один и бросились вверх по ступенькам.
У здания собралось множество людей. Некоторые держали в руках факелы, другие замерли с охапками хвороста и щепок в руках. Все они смотрели на Башню Искусства.
Волшебники протолкались сквозь никак не реагирующие тела и повернулись, чтобы тоже взглянуть вверх.
Небо было заполнено лунами. Каждая была в три раза больше, чем собственная луна Диска, и все они находились в тени, если не считать розового полумесяца, горящего там, где на одну из лун падал свет красной звезды.
На переднем плане полыхали яростным огнем верхние окна Башни Искусства. Внутри мелькали неясные фигуры, и в этом не было ничего успокаивающего. Звук превратился в жужжание, похожее на гул осиного роя, усиленный в миллион раз.
Кое-кто из волшебников упал на колени.
– Он сделал это, – покачав головой, сказал Верт. – Открыл проход.
– Эти твари что, демоны? – поинтересовался Двацветок.
– Демоны… – фыркнул Верт. – Демоны – детская забава по сравнению с тем, что сейчас пытается прорваться сюда.
– Это хуже, чем все, что мы можем представить, – вставил Пантер.
– Я могу вообразить пару-тройку очень неприятных вещей, – заметил Ринсвинд.
– Так вот это еще страшнее.
– О-о.
– И что ты предлагаешь делать? – осведомился чей-то звонкий голос.
Они обернулись. Бетан стояла, скрестив руки на груди, и смотрела на них свирепым взглядом.
– Прости, что ты сказала? – переспросил Верт.
– Ринсвинд, ты же волшебник! – воскликнула она. – Ну так давай, действуй.
– Взяться за это? – вскричал Ринсвинд.
– А ты можешь предложить другую кандидатуру?
Верт протолкнулся вперед.
– Сударыня, кажется, вы не совсем понимаете…
– Подземельные Измерения должны выплеснуться в нашу вселенную, я права? – перебила его Бетан.
– Ну, да…
– Нас съедят твари, у которых вместо морд щупальца, так?
– Нас ждет несколько более неприятная перспектива, но…
– Послушай, – сказал Ринсвинд. – Все кончено, ты что, не видишь? Мы не можем запихнуть Заклинания обратно в книгу, не можем вернуть то, что было произнесено, не можем…
– Ты можешь попытаться!
Ринсвинд вздохнул и повернулся к Двацветку.
Но турист куда-то подевался. Глаза волшебника обратились к основанию Башни Искусства, и он успел увидеть, как пухлая фигурка Двацветка, неумело сжимающего в руках меч, исчезает за дверью.
Ринсвиндовы ноги приняли собственное решение, и, с точки зрения головы, оно было абсолютно неправильным.
Остальные волшебники проводили его взглядом.
– Ну? – сказала Бетан. – Он пошел.
Волшебники упорно прятали друг от друга глаза.
– Полагаю, можно попробовать, – сдался наконец Верт. – Твари вроде не лезут…
– Но у нас практически не осталось магии, – возразил один из волшебников.
– Тогда, может, придумаешь другой выход из положения?
Один за другим волшебники повернулись и, сверкая в жутковатом свете яркими церемониальными одеждами, побрели в сторону башни.
Каменные ступени были по спирали вмурованы в стены. К тому времени, как Ринсвинд нагнал Двацветка, тот успел подняться на несколько витков.
– Подожди, – окликнул его волшебник самым бодрым голосом, на который был способен. – Подобные вещи – работа для таких, как Коэн, а не для тебя. Только не обижайся.
– Думаешь, здесь Коэн смог бы что-нибудь сделать?
Ринсвинд поднял глаза и посмотрел на луч неестественного света, падающий из далекого отверстия у вершины лестницы.
– Нет, – признал он.
– Тогда я справлюсь не хуже, чем он, – заключил Двацветок, размахивая присвоенным мечом.
Ринсвинд прыгал следом за ним, держась как можно ближе к стене.
– Ты не понимаешь! – крикнул он. – Наверху – невообразимые ужасы!
– Ты всегда говорил, что у меня нет никакого воображения.
– Это да, – допустил Ринсвинд, – но…
Двацветок уселся на ступеньки.
– Послушай, – сказал он. – Я ждал чего-то такого с тех самых пор, как приехал сюда. Ну, это ведь приключение, правда? Один против богов и так далее…
Ринсвинд несколько секунд открывал и закрывал рот, прежде чем нужным словам удалось выйти наружу.
– А ты умеешь обращаться с мечом? – слабо спросил он.
– Не знаю. Никогда не пробовал.
– Ты чокнутый!
Двацветок посмотрел на него, склонив голову набок.
– Кто бы говорил. Я здесь потому, что не научился уму-разуму, а вот как насчет тебя? – Он ткнул пальцем вниз, туда, где взбирались по лестнице остальные волшебники. – Как насчет них?
С вершины башни ударил вниз голубой свет. Послышался раскат грома.
Волшебники добрались до двоих приятелей и остановились рядом, жутко кашляя и хватая ртами воздух.
– Какой у вас план? – осведомился Ринсвинд.
– У нас нет плана, – ответил Верт.
– Так. Прекрасно, – сказал Ринсвинд. – Тогда я оставляю вас. Продолжайте в том же духе.
