– Тележка удрала с моими персиками!
– А ребенок откуда взялся?
– Понятия не имею. У этой женщины тоже была корзинка на колесиках, и она купила у меня несколько персиков, я начал перекладывать их из тележки в тележку, а потом…
Они обернулись на звук. Из переулка показалась тележка. Увидев их, она лихо повернула и покатилась через площадь.
– Неужели весь город уже пользуется этими штуками? – недоверчиво спросил Чудакулли.
– А что, по-моему, очень удобно, – пожал плечами торговец персиками. – Ладно, мне пора бежать. Вы же знаете, как легко мнутся эти персики…
– Кстати, все тележки двигаются в одном направлении, – сказал профессор современного руносложения. – Вы это заметили?
– За ними! В погоню! – завопил декан. Другие волшебники, слишком сбитые с толку, чтобы возражать, послушно потрусили следом за ним.
– Нет! – попытался было остановить их Чудакулли, но быстро понял тщетность своих попыток.
Похоже, он начинал терять инициативу. Аркканцлер сосредоточился и тщательно сформулировал наиболее благовоспитанный боевой клич за всю историю цензуры.
– Бей ерундовин, иначе сплошное расстройство нам всем! – завопил он и последовал за деканом.
Целый день Билл Двер работал впереди во главе вязальщиков и укладчиков.
А потом раздался чей-то крик, и все дружно устремились к забору.
Большое поле Яго Пидберри находилось как раз по соседству. В ворота, ведущие на его поле, вползала Комбинированно-Уборочная Машина.
Билл присоединился к работникам. Вдалеке виднелась фигура Кекса, отдававшего последние распоряжения. В оглобли была запряжена испуганная лошадь. Кузнец уселся на небольшое металлическое сиденье в центре машины и взялся за вожжи.
Лошадь тронулась с места. Заходили рычаги, завращались брезентовые ремни, возможно, даже бороздчатый шнек завращался, но это не имело значения, потому что тут же что-то лязгнуло и машина остановилась.
Из толпы, стоявшей у забора, раздались радостные крики: «Теперь можно слезать и доить!», «У нас тоже была такая, только с места мы ее так и не сдвинули!», «Смотри-ка, как быстро ездит!» – и другие соответствующие моменту остроты.
Кекс слез, перекинулся парой фраз с Пидберри и его людьми, после чего нырнул в недра машины.
– Ни за что не полетит!
– Завтра конина подешевеет!
На сей раз Комбинированно-Уборочная Машина проехала несколько футов, а потом сломалась и сложилась пополам одна из ее каких-то там пластин.
К этому моменту некоторые мужчины уже помирали со смеху.
– Тащи сюда этот хлам, мы тебе дадим за него шесть пенсов!
– Другую машину давай, эта сломалась! Кекс снова спустился на землю. Крики и свист наверняка доносились до него, но он предпочел их игнорировать, хладнокровно меняя сломавшуюся пластину на новую.
Не спуская глаз с противоположного края поля, Билл Двер достал точильный камень и медленными, точными движениями стал точить косу.
Кроме далекого позвякивания инструментов кузнеца только скрежет точильного камня нарушал тишину, повисшую в тяжелом воздухе.
Кекс забрался обратно на машину и кивнул управлявшему лошадью человеку.
– Надо же, опять началось! – Тебе не надоело?
– Слезай и сам толкай!
И вдруг крики стихли.
С полдюжины пар глаз проводили Комбинированно-Уборочную Машину до конца поля, где она развернулась и направилась обратно.
Машина, покачиваясь и вибрируя, со стрекотом прокатила мимо.
На краю поля она опять аккуратно развернулась.
И снова прострекотала мимо.
Спустя какое-то время чей-то мрачный голос произнес:
– Людям она не понравится, помяните мои слова.
– Верно, – кивнул кто-то. – Разве нормальный человек залезет в такую хреновину?
– Только и может, что ездить взад-вперед по полю…
– …Но быстро-то как…
– …Смотрите, режет пшеницу и отделяет колосья…
– Прошел уже три ряда.
– Вот шельмец!
– В нем все так крутится, даже не разглядишь толком! Что скажешь, Билл? Билл?…
Они обернулись.
Он уже прошел половину второго ряда. Коса в его руках так и мелькала. И он постоянно наращивал скорость.
В щелку высунулся нос госпожи Флитворт.
– Да? – подозрительно осведомилась она.
– Это Билл Двер, госпожа Флитворт. Мы принесли его домой.
Она открыла дверь чуть шире:
– Что с ним случилось?
Двое мужчин неловко ввалились в дом, волоча на своих плечах долговязое темное тело. Тело подняло голову и наградило госпожу Флитворт туманным взглядом.
– Понятия не имею, что на него нашло, – признался Герцог Задник.
– Просто сам не свой до работы. Свои денежки отрабатывает до последнего пенса.
– Да уж, такое в наших краях впервые, – мрачно произнесла она.
– Носился взад-вперед по полю как сумасшедший, старался перегнать эту чертову машину Неда Кекса. Мы вчетвером не успевали за ним снопы вязать. Кстати, машину он почти перегнал.
– Положите его на диван.
– А мы предупреждали его, не стоит, говорим, так работать на солнцепеке… – Герцог вытянул шею, заглядывая в кухню. Уж не там ли хранятся те самые сундуки с золотыми монетами?
Госпожа Флитворт мужественно закрыла собой дверной проем.
– Спасибо за беспокойство. А теперь, я полагаю, вас давно уже заждались дома.
– Если чем нужно помочь…
– Я знаю, где вы живете. Кстати, вы не платите за проживание вот уже пять лет как. До свидания, господин Шпинат.
Она выставила их из дома и захлопнула дверь. Потом госпожа Флитворт повернулась к своему работнику.
– И что это тебе взбрело на ум, господин Так Называемый Билл Двер?
– Я УСТАЛ, И УСТАЛОСТЬ НЕ ПРОХОДИТ. Билл Двер схватился за голову.
– К ТОМУ ЖЕ ШПИНАТ ДАЛ МНЕ КАКОЙ-ТО ЗАБАВНЫЙ НАПИТОК ИЗ ЯБЛОЧНОГО СОКА, ПОТОМУ ЧТО БЫЛО ОЧЕНЬ ЖАРКО, А ТЕПЕРЬ Я ОТВРАТИТЕЛЬНО СЕБЯ ЧУВСТВУЮ.
– Не удивлена. Он гонит эту отраву в лесу. Сока там не так уж и много.
– Я НИКОГДА РАНЬШЕ НЕ ЧУВСТВОВАЛ СЕБЯ БОЛЬНЫМ ИЛИ УСТАЛЫМ.
– С живыми людьми это частенько случается.
– КАК ЖЕ ВЫ ЭТО ВЫНОСИТЕ?
– Ну, твой «забавный» яблочный сок иногда помогает.
