что это такое, она просто знала, что оно существует. И еще она подозревала, что эта сущность имеет какое-то отношение к тем виртуальным личностям, что с недавних пор поселились на границе ее сознания.
Миранда чувствовала, что ее сознание перестраивается. То, что всего несколько дней назад казалось важным и значительным, отступило куда-то на задний план, а на передний план вышло нечто, что Миранда не могла описать ни словами, ни мысленными образами, она могла только почувствовать это.
Миранду одолевали странные желания. Вначале ей вдруг захотелось, чтобы рядом с ней оказались Грин и Махно, она не понимала, зачем это нужно, но это было нужно. Почему-то она знала, что Слэй менее важен. Если он тоже окажется в их компании, это будет хорошо, но начинать можно и без него. Что начинать? Она не знала. Она твердо знала лишь одно - скоро ожидание исполнится.
Потом, когда Валера рассказал ей, чем именно он занимается в их хакерской компании, мир сдвинулся с места и совершил оборот вокруг своей оси, и Миранда ощутила, как энергия этого поворота вливается в нее, наполняет ее душу, и барьеры, выстроенные в ней неизвестно кем, когда и для чего, рушатся один за другим. Все встало на свои места. Миранда поняла, что она должна сделать, и ей стало легко.
У Валеры зазвонил сотовый телефон и это стало сигналом к началу действий. Миранда засунула руку в незаметный кармашек на бедре платья и рука уткнулась в маленькую стеклянную ампулу с необычно толстыми стенками. Теперь осталось только одно - разбить ее столовым ножом. Миранда сделала это и стены в ее душе рухнули окончательно. Миранда попыталась закричать, но не смогла. Потому что мир выключился.
10.
У Валеры зазвонил сотовый телефон. Дима автоматически повернул голову в направлении источника звука, а когда повернул ее обратно, увидел, что на столе перед Мирандой лежит какая-то ампула, в правой руке Миранда держит столовый нож, а на ее лице отражается что-то настолько ненормальное, настолько не от мира сего, что Дима оцепенел и не воспользовался своим последним шансом. А потом Миранда разбила ампулу и шансов уже не было. За те секунды, что остались до момента, когда мир выключился, Дима успел только одно. Он успел вспомнить фильм 'Привидение'.
КИБЕРВОЛКИ
1.
Старший оперуполномоченный Шерстобитов был весьма молод, на вид лет двадцати пяти, не больше. Был он среднего роста и телосложения, лицо его было умное и симпатичное, но ничем не примечательное. Одет он был в помятую белую рубашку без рукавов и светлые брюки, тоже помятые. Светло-коричневые летние туфли с верхом 'в сеточку' были изрядно потерты, а концы шнурков - разлохмачены. На плече у него болталась потертая черная сумка на ремне.
Шерстобитов подошел к старенькому и чудовищно грязному 'Гольфу' с треснутым лобовым стеклом, вытащил из кармана ключи и собрался уже нажать кнопку на брелке сигнализации, когда его перехватил я.
- Борис Романович? - спросил я.
Шерстобитов повернулся ко мне и долю секунду изучал испытующим взглядом. Раньше мы с ним не встречались, но по его глазам я понял, что он меня узнал.
- Дмитрий Львович, если не ошибаюсь? - ответил он вопросом на вопрос.
Я кивнул и протянул руку. Рукопожатие Бориса было умеренно крепким, создавалось впечатление, что его небольшие руки гораздо сильнее, чем кажутся.
Шерстобитов пробежался взглядом по стоянке и безошибочно опознал мой 'Пассат'.
- Пойдемте к вам, что ли, - предложил он. - У вас просторнее, да и стекла тонированные.
Надо было запросить на него более подробную справку. Что-то начинает мне казаться, что он не так прост, как полагает полковник Рогачев.
Минутой спустя Шерстобитов расположился на пассажирском сиденье, вытянул ноги вперед, чуть-чуть опустил оконное стекло, вытащил пачку 'Кента' и закурил. Я тоже закурил. Шерстобитов покосился на пачку LM в моих руках и хмыкнул.
- Они мне нравятся, - пояснил я. - Раньше я вообще курил 'Петра Первого', но в последние пару лет у них качество стало отвратительное.
- А Бессонов у 'Парламента' всегда фильтр отрывает, когда никто не видит, - неожиданно сказал Шерстобитов. - Тяжело заниматься большим бизнесом - все время приходится производить хорошее впечатление. В джинсах на работу не ходи, дешевые сигареты не кури, в машине дешевле полтинника не езди.
- Абрамович все время в джинсах ходит, - заметил я.
- Ты еще Билла Гейтса вспомни, - хохотнул Шерстобитов. - Ничего, что я на ты?
- Ничего, - сказал я. - Мы с тобой не настолько старые, чтобы друг перед другом полчаса раскланиваться. И не настолько тупые. Знаешь, за чем я пришел?
- Конечно, знаю. Дать показания по делу Глотова.
Я подавился табачным дымом и закашлялся. Неожиданный у него взгляд на вещи, хотя, со своей точки зрения, он, несомненно, прав.
Шерстобитов с любопытством смотрел на меня, дожидаясь, когда я прокашляюсь и приду в себя. А потом спросил:
- Что рассказать хочешь?
Меня довольно трудно сбить с толку, но ему это удалось.
- Ну… - промямлил я. - Я вообще-то рассчитывал, наоборот, информацию получить…
- На халяву? - уточнил Шерстобитов.
- За кого ты меня принимаешь? - возмутился я. - Я еврейской жадностью не страдаю. Сэкономить сотню-другую баксов, конечно, приятно, но репутация важнее.
- Это точно, - согласился Шерстобитов. - Репутация у тебя хорошая, иначе мы бы с тобой не
