время есть, лучше сейчас поменьше поспать, чем потом всегда спать вечным сном. В нашем деле ведь как: окапывайся как следует, иначе тебя закопают...
Ну что тут возразишь на такие веские доводы? Пришлось скрепя сердце согласиться и потратить некоторое время, чтобы выбить команде статус единицы «боевого применения»[60]. Потому что заниматься боевым слаживанием в тепличных условиях лагеря Петрушин считал позором.
С утра команда завтракала, садилась в полном составе на Васин «бардак» и покидала базу. «Бардак» совместно с водителем Вася самовольно прикрепил к команде на все время своего в ней пребывания. А когда Иванов поинтересовался, как он решил данный вопрос с командованием, ответ был таков: никак. Перетопчется командование, «бардак» этот давно списан, типа, взорван, и документы с фотками лежат у зампотеха.
— Еще на этом чме я не ездил, — вот так Вася выразился по поводу табельного «66-го», даденного команде под транспортные нужды. — Еще я «броник» на дверку не вешал!
— Правильно, без брони нам — никак, — согласился Петрушин. — Эти уроды вообще что думали, когда такой транспорт нам пристегнули?! Но, по-моему, слово «чмо» не склоняется...
На первое занятие Лиза накрасила губы и выволокла из кунга свою неподъемную дорожную суму. Джентльменски ориентированный лейтенант Серега тотчас бросился помогать, а психолог Костя поинтересовался:
— Даме с нами скучно? Дама нас покидает?
— Задачу не ставили, — флегматично пожала плечиками дама. — Взяла на всякий случай все, что может пригодиться при проведении полевой операции...
Иванов попросил огласить весь список: и что же, по мнению дамы, может пригодиться? Лиза огласила. Соратники присвистнули и почесали затылки: с таким комфортом им еще работать не доводилось.
— Надо все это получше спрятать, — решил Иванов. — Это нам вообще вряд ли пригодится, а поломать — бегом.
— Возьми камеру, снимем тренировку, потом разберем, — посоветовал психолог.
— И этот тепловизор английский возьми, — попросил Петрушин. — И направленный микрофон. Посмотрим, как эта их хрень работает в наших условиях.
— А остальное — под замок. — Это Иванов, залезая на броню и протягивая руку Лизе, скомандовал остававшимся на «хозяйстве» братьям Подгузным (те самые прапора, что наконец-то протрезвели). — Если хоть один проводок пропадет — расстреляю!
— Оп-па! — воскликнул Петрушин. — Вы тоже едете?
— Что ж я, хуже Лизы? — хмыкнул Иванов. — Если вдруг действительно придется работать не только головой... не хочу быть некой нехорошей частью организма.
— Это была шутка, — потупился Вася Крюков. — Это не про вас.
— Так... Как власть делить будем? — озаботился Петрушин.
— Никак. — Иванов пожал плечами — великодержавные амбиции в список его недостатков не входили. — Стратегия и общее руководство — мое, тактика — твое. Выражаясь понятиями Васи: еще я отделением не командовал!
— Годится! — облегченно вздохнул Петрушин. — Поехали, отдохнем как следует!
Понятие «отдых» в мировоззрении спецназовца было извращено до основания. Обычный комбинированный разведрейд (прокатились немного, в пешем порядке обследовали участок, опять прокатились...) по пригородным районам Грозного... это, я вам скажу, такой релакс — закачаешься!
При таком славном отдыхе в любой момент можно запросто угодить под огонь своих. Естественная реакция каждого военного наблюдателя с оптикой, обнаружившего какие-то левые телодвижения в зоне ответственности своего подразделения: с ходу дать координаты на батарею. Или, ежели нет координат (карта безнадежно испорчена либо проблема с головой — квадрат сосчитать не можем), — дать что-нибудь попроще. Типа, очередь из АГС или зушки.
Однако, даже если наблюдатели вас проспят, не расстраивайтесь, и без них можно напороться на кучу неприятностей летального свойства. Например, на решающих свои проблемы «духов», которые мирно готовятся к ночным акциям. Или на аналогичный рейд нормального спецназа, который за правило хорошего тона держит валить со всех стволов без предупреждения, а потом обследовать трупы на предмет определения принадлежности. Не говоря уже о реальном шансе на каждом двадцать втором шаге поймать растяжку, табельные ПМН-ПОМЗ-ОЗМ-МОН либо какие-нибудь коварные самоделки. Развалины эти не минирует только ленивый — как с той, так и с другой стороны.
— Психопатия по клиническому типу, — компетентно заметил по этому поводу Костя Воронцов. — Мои соболезнования, Евгений: тебя воспитывали злые и коварные товарищи. Они тебя жестоко обманули насчет отдыха, отдыхать надо немножко по-другому...
С элементами боевого порядка определились в ходе первого же занятия. Получился он почти как в американской «Дельте», хотя вышло это ненароком, без злого умысла. Группа 'А': самые шустрые и кровожадные — Петрушин, Вася Крюков и лейтенант Серега. Группа 'В': ленивые старперы — Глебыч и Иванов. И группа 'С' — снайперская пара, дипломированный псих Костя и задумчивая Лиза. Вернее, наоборот — Лиза и Костя.
В ранг снайпера Лизу посвятили коллегиально: дали пострелять из Васиного «вала», оценили на пять баллов и посвятили.
— Так будет правильно, — пояснил засомневавшемуся было Иванову Петрушин. — Ну и что — спецтехника? Ее шпионские прибамбасины нам когда еще пригодятся! А хороший «ствол» может понадобиться в любую минуту...
Однако хороший «ствол» новообращенной снайперше так и не дали: отвечающее требованиям обстановки бесшумное оружие было только у лихой троицы, остальные пробавлялись табельным. Увы, программа обеспечения команды достойной экипировкой пока что буксовала. Надо было продумать, как поделикатнее нажать на жирных тыловиков сверху, чтобы и делу не повредить, и результат получить...
При отработке слаживания действовали просто и без затей. По порядку перемещения первой следовала группа 'А', вслед за ней — прикрытие (группа 'В') и совсем на отшибе — снайперская пара. Насчет обнаружить МВУ (минно-взрывное устройство) хлопцы из троицы и сами были не промах, а если требовалось обезвредить что-то особо вредное либо возникала нужда в экспертной оценке степени опасности устройства, приглашали Глебыча. Впрочем, к услугам мастера прибегали редко, в основном попадались рутинные растяжки, рабоче-крестьянские самоделки и «лягухи», которые старательно обходили стороной, помечая лоскутами.
Группа 'С' вообще простаивала. Костя с Лизой торчали поодаль, вели наблюдение в бинокли и заумно беседовали на философские темы. Психолога определили стрелком прикрытия к даме вовсе не из-за хилости либо крайней непригодности — насчет пробежаться по пустошам и пострелять исподтишка некурящий крепыш запросто дал бы фору старперам из второго эшелона.
Тут, сами понимаете, все дело было в личности дамы. Иванов предупредил всю честную компанию: девчонка в принципе нормальная, умненькая и личиком пригожа, но иногда того... балует, в общем. На досуге имеет обыкновение отстреливать мошонки наиболее ретивым ухажерам. Тут с пониманием надо отнестись, у каждого свои слабости. Так что, хлопцы, делайте выводы...
Компания выводы сделала. К Лизе относились дружелюбно, но подчеркнуто «однополо» и с некоторой опаской, а наедине с ней вообще старались не оставаться! А Косте сказали:
— Ты у нас первый псих на деревне, вот и давай... проводи с личным составом реабилитационную работу...
Если с тренировками и прочими организационными штрихами проблем не возникло, то по основному направлению деятельности поначалу наметились некоторые нюансы.
— Не понял? Нас что, собрали, чтобы мы за своими сексотили? Вы. вообще за кого нас держите, полковник?!
Вот так выступил на первом же рабочем совещании гестаповец Петрушин, когда Иванов довел до них цели и задачи команды.
— Ну-у-у, Сергей Петрович! Еще я на своих не стучал! Еще я барабаном не работал!!! — немедленно
