экипировки для меня. Мероприятие это довольно рискованное и требует отдельного подхода. Почему в долг, когда вроде бы есть деньги? Ну, это просто: То, что у меня есть, необходимо для прожиточного минимума и организации незатейливой оперативной работы. А на приобретение универсальной экипировки, потребной для индивидуального ратного труда в ночных условиях, нужны совсем другие деньги. Денег таких у меня, увы, пока нет, так что придется рисковать. Ну а пока у нас есть время, и я готов посвятить вас в кое-какие нюансы. А то в тексте сплошь и рядом встречаются такие понятия, как «ЗОНА», «команда», «коридор», «Шведов» и так далее, и некоторые читатели, с которыми мы встретились впервые на страницах этой книги, недоуменно морщат брови: и чего этот тип тут непонятностями бросается? Так вот — слушайте… (Кто читал «Кровник» и «Кровник — дело чести», следующие три странички могут смело перевернуть.)
Прежде всего хочу посвятить вас в особенности региона, на территории которого происходят описываемые события. Если вы возьмете карту бывшего СССР, то можете обратить внимание на то обстоятельство, что земли эти занимают совсем незначительное место на бескрайних просторах благополучно развалившейся некоторое время назад «тюрьмы народов». Сибирь и Дальний Восток в десятки раз обширнее, и людишек там на столько же порядков поболее — и с ресурсами не в пример получше. Но именно данная территория во все времена притягивала взоры разнообразного отребья: начиная от царственных персон и всемогущих теневых правителей различных эпох и заканчивая прожженными авантюристами как военного, так и политического профиля.
Во все времена здесь кто-то пытался кого-то завоевать и оттяпать хороший кусок землицы: несть числа примерам из исторической практики. Во все времена здесь шла контрабанда — нескончаемым потоком, а собственно здесь и вокруг здесь — в обозримой видимости — плелись разнообразные заговоры, интриги, мерзкие сплетни вселенского масштаба и тому подобное. Можно было бы часами перечислять, какие здесь происходили гадости, используя в качестве справочного материала исключительно периодику, даже без ссылок на засекреченные архивы, но, дабы не съехать ненароком с проторенной тропы беллетристики в непролазные хляби геополитического анализа, давайте опустим все эти животрепещущие моменты и познакомимся с симпатичным южным городом Стародубовском, а также с прилегающими к нему окрестностями.
Дело в том, что до определенных событий, которые произошли немногим более года назад, я и мои боевые братья жили в этом городе. Не потому, что нам тут нравилось, а удобства ради. У нас тут неподалеку работа была — если будет позволительно так выразиться, производственные мощности. А потому — прошу любить и жаловать.
Город Стародубовск издревле имеет неофициальный статус форпоста на юге России. Это последний областной центр в данном регионе, который может претендовать на обиходное наименование «русский город». Далее идет Кавказ.
Нет-нет, Федерация в Стародубовске не заканчивается — не подумайте плохого! Все по-старому, передела не было. За Стародубовском имеется довольно обширная территория, на которой расположены разнообразные кавказские республики. Но независимо от статуса и сладкоречивых уверений политиков о тотальной интернациональной дружбе, эта территория для настоящего россиянина всегда была чужой.
Когда-то эти земли, ныне именуемые республиками Северного Кавказа, были так или иначе присоединены к России — под давлением обстоятельств, политической ситуации и целого ряда иных факторов. Сразу же за присоединением, как водится, последовала попытка ассимилировать маленькие народы Кавказа к культуре, традициям и вообще к жизненному укладу России. Попытка эта, как известно из исторической практики, потерпела полное поражение. Потому что, стремясь удовлетворить свои политические амбиции, наши политики, невежественные в вопросах законов развития параллельных цивилизаций, на протяжении многих десятков лет целеустремленно валяли дурака, не придавая значения негативным процессам, с течением времени прогрессирующим вследствие грубейших нарушений основ взаимососуществования разных народов.
Горные камни не в состоянии расцвести по весне, будучи посажены осенью даже в самую благодатную почву равнины. Равнинные цветы, высаженные в скалах, моментально захиреют и увянут. И вовсе не потому, что им не нравятся эти скалы. Просто для них там климат неподходящий.
Ничто не проходит бесследно — это общеизвестный факт. Царская Россия когда-то 47 лет воевала с народами Северного Кавказа, не особо вдаваясь в подробности существования иноплеменных образований и совершенно не заботясь о последствиях этой войны. Вряд ли кто из тогдашних властей предержащих подозревал, что желание иметь под рукой благоприятные во всех отношениях (ну, разве что за исключением яростного сопротивления аборигенов!) территории на юге стократно аукнется нам спустя полтора столетия. Но ведь каждое действие рождает противодействие: это закон физики, тысячекратно подтвержденный и втиснутый в формулу, — тут уж ничего не поделаешь.
Следствием когда-то произведенного, по сути, насильственного присоединения кавказских народов к России и попытки ассимилировать их уклад к российскому образу жизни явилось специфическое отношение кавказцев к россиянам. Они нас всех, образно выражаясь, в гробу видали.
Русский мужик, будь он хоть трижды атлетом и мастером разнообразных единоборств, на улицах Назрани, Нальчика, Грозного и так далее меньше всего ощущает себя мужиком. Кавказские джигиты в совершенстве владеют искусством подавлять своей самостью любого жителя равнины и внушать ему, что он существо третьего разряда, ходячее недоразумение и вообще не имеет право носить штаны. Русская пригожая дама на этих же самых улицах должна крутить головой на 360 градусов и постоянно помнить, что ее гарантированная законом безопасность в данном регионе — понятие относительное. Ее могут мимоходом похлопать по упругой попке, залезть под юбку и вообще — подскочить на машине, схватить в охапку и увезти безвозвратно куда-нибудь в горы. Джигиты — народ горячий. Правда, горячность эта на кавказских женщин почему-то не распространяется. Ингушка, чеченка, кабардинка и так далее чувствуют здесь себя прекрасно и уверены, что никто их не посмеет тронуть. Не верите — поезжайте и убедитесь.
Да что там кавказские республики! Уже в Стародубовской области, ближе к горам, можно проследить исподволь ширящуюся конфронтацию между равнинным жителем и горцем. Поезжайте в Доброводск и посмотрите, кто в этом «русском» городе работает в торговых точках, ресторанах, гостиницах, курортах, пансионатах и других мало-мальски приличных местах. Посмотрите, кто рассекает на иномарках по улицам курортных городов Кав. Мин. Вод, толпится на вокзалах и в переходах, «клеит» русских дамочек нетяжелого поведения, прибывших на «заработки»… Раскройте телефонные книги этих прекрасных городов, посмотрите объявления в газетах — по поводу срочного обмена на любой город российской глубинки, — и вам станет все понятно. Русаки бегут с Кавказа… Мы сдаем его без боя, освобождая когда-то захваченную территорию и шаг за шагом теряя сферу влияния.
На эту тему можно разглагольствовать часами, но я боюсь наскучить вам столь пространными рассуждениями о несложившейся судьбе взаимоотношений между двумя укладами — равнинным и горским.
Скажу короче. Кавказцы реагируют на все истинно российское так, как живой организм реагирует на инородное тело, насильственно внедренное в него. Он его отторгает. В ходе отторжения, как известно, мобилизуются все внутренние резервы и проявляется чрезвычайно высокая защитная активность на всем протяжении процесса — вплоть до полного выведения инородного тела из организма.
В какой стадии наши взаимоотношения с Кавказом пребывают сейчас, однозначно определить проблематично — полагаю, даже самый авторитетный политолог не взялся бы за столь неблагодарное занятие. Но мне почему-то кажется, что инородное тело уже вылезло в слой поверхностного эпителия, закапсулировалось в гнойном мешке и вот-вот этот нарыв лопнет…
Вот потому-то Стародубовск — последний истинно российский город на Юге. Далее идет чужая земля.
Эта обширная область по-прежнему декларативно именуется частью Федерации и числится в разряде законопослушных регионов (ха-ха три раза!!!). А мы — то есть те, кто промышляет в этой области, называем ее просто и непритязательно: ЗОНОЙ. Нет-нет, плагиат здесь ни при чем: ЗОНОЙ можно обозвать любую территорию, на которой творятся странные явления неспецифического характера, не подпадающие под общепринятые параметры.
ЗОНА эта живет и питается по своим неписаным правилам. Здесь совершенно иные понятия о
