Мудрость песков. Беседы о суфизме

Теперь он собрал большую сумму денег и, естественно, думал о покупке дома. В течение трёх лет он не слышал от Кхидра ничего. Момент, когда вы начинаете думать о покупке дома, – это момент, когда вы начинаете думать об установлении, и тут приходит Учитель и расшатывает вас. Когда он не думал о доме, Кхидр мог пока не появляться. Но в этот момент он имел деньги, возможность стать домовладельцем, купить дом и установиться навсегда...

С Учителем вы не можете установиться никогда и ни в чём. Учитель должен продолжать изменять вас. В тот момент, когда вы чувствуете наконец, что ваши корни проникают глубоко в почву, вы будете оторваны от корней. В тот момент, когда вы почувствуете: «Теперь я выучил эту работу и делаю её эффективно», ваша работа будет изменена, поскольку это не та цель, ради которой вы живёте в поле Будды. Цель в том, чтобы постоянно держать себя в небезопасности, чтобы однажды узнать красоту неопределённого, чтобы однажды забыть об установлении, и чтобы само паломничество стало вашей целью. Когда путешествие – само по себе цель, тогда ваша жизнь – это жизнь санньясина.

...Кхидр появился и сказал: «Дай мне свои деньги...»

Теперь он заработал деньги, заработал их постоянными трудами в течение трёх лет, и вот – все надежды рушатся. И он должен отдать не только деньги, ему даётся приказ идти так далеко, насколько это возможно, в далёкий Самарканд, и работать там у бакалейщика». Моджуд так и сделал.

Вскоре он стал проявлять несомненные признаки просветления.

Это естественно. Если вы так сильно доверяете, то как долго вы можете оставаться тёмным? Если есть такое доверие, такое огромное доверие, то как долго можете вы оставаться обычным человеком? Вокруг него начинает случаться необычное.

Вскоре он стал проявлять несомненные признаки просветления.

Он стал светящимся – Он лечил больных, помогал своему напарнику в магазине в своё свободное время, и его познания в таинственном становились всё глубже и глубже.

И его не учили ничему! Поймите полный смысл этого: его не учили ничему, ему не давали никакой информации, а его проникновение в таинственное возрастало. И не только это, он сам стал таинственным. Теперь люди исцелялись от его прикосновения, теперь люди могли видеть нечто, окружающее его, ауру. Теперь, когда люди приходили к нему, они могли чувствовать, что они близки к очень, очень холодной энергии. Они приходили с тысячью и одним беспокойством и внезапно все эти беспокойства исчезали. Сидя рядом с Моджудом, они начинали ощущать что-то религиозное. Происходили более глубокие таинственные вещи.

Запомните, знание, информация – всё это заимствованное. Истинная религия никогда не случается как знание, но всегда как откровение. Знание – это человеческая попытка знать о реальности. Откровение – это Божье, но не человеческое. Всякий раз, когда кто-либо доверяет достаточно, Бог раскрывает Себя, Он открывает Свои тайны.

Эти тайны не открываются из-за вашего любопытства, эти тайны открываются из-за вашего доверия. Знание происходит из любопытства, мудрость происходит из откровения.

Теперь начинает распространяться аромат.

Духовные лица, философы и другие посещали его и спрашивали: «У кого вы учились?»

Теперь о том, о чём всегда спрашивают глупцы: «У кого вы учились?» Духовные лица, теологи, философы, профессоры, учёные люди, грамотеи – они знают только один путь познания: через получение знания. «От кого вы получили это знание? Кто проинформировал вас? Кто был вашим учителем?» Они не знают, что есть очень, очень диаметрально противоположный путь познания, действительный путь познания: никто не даёт вам никакого знания, вы просто становитесь всё более и более молчаливыми, восприимчивыми, всё более и более женственными и мягкими, и внезапно вещи начинают открываться вам от некоторой неизвестной энергии. Нет никакого учителя. Жизнь сама становится учителем. Моджуд сказал: «Трудно сказать, у кого я учился. Я не учился ни у кого. Я не учился совсем, я не учёный человек! Это случилось, конечно. Я стал знать некоторые вещи, но я не знаю от кого, кто проник в моё существо, откуда потустороннее проникло в меня. Я не знаю ничего».

«Это трудно сказать», – отвечал Моджуд.

Его ученики спрашивали: «Как вы начали свою карьеру?»

Он говорил: «Маленьким чиновником».

Теперь это не относится к делу. Они не спрашивают, как он начал зарабатывать себе на хлеб. Они спрашивают: «Как вы начали становиться великим святым?»

Но он говорит: «Этого я не знаю. Всё, что я знаю, это то, что я был маленьким чиновником в одном городке. Я бы кончил свои дни инспектором палаты мер и весов».

Тогда ученики стараются допытаться:

«И вы отказались от этого, чтобы посвятить себя самоукрощению?»

«Нет, я просто отказался от этого».