перипетиях борьбы за нефть. А сейчас, сэр, прошу прощения за то, что так бесцеремонно ворвался в ваши покои.
И тут граф сделал такое заявление, подобного которому никто и никогда до того не слышал от сэра Оливера Йолланда.
— Мистер Вильке, — сказал граф, — можете входить ко мне, когда захотите, без всякого доклада!
Заключение
1
Граф с удивлением заметил, что насвистывает перед зеркалом, завязывая галстук. На этот вечер была назначена встреча с государственным секретарем, от которого граф надеялся получить сведения о пропавшем легионе. После этого сэр Йолланд наконец уедет. Это был последний его день в гостинице «Мамуния».
Граф вышел в коридор и столкнулся с каким-то подполковником.
Автомобилист!
Сэр Йолланд остолбенел. Подполковник тоже остановился и вежливо-вопросительно посмотрел на графа.
— Мистер Гуливер…
— Простите? Мое имя — Дюрье.
Граф закрыл глаза и схватился за лоб.
— Простите, вы что-то хотели? — любезно поинтересовался подполковник.
— Вы… вы изволите сказать… что мы не знакомы?
— К сожалению, не припоминаю. Может, мы встречались в Ницце? Я только вчера вернулся из отпуска. Был на Ривьере.
Граф разглядывал носки своих ботинок и кивал головой.
— Однако… прошу прощения, господин подполковник. Сейчас я вижу, что ошибся. Человек, за которого я вас принял, немного выше ростом… Я приношу свои извинения…
— О, не стоит, я искренне рад этому недоразумению, — вежливо сказал подполковник и горячо пожал протянутую графом руку. Пожалуй, рукопожатие было гораздо горячее, чем можно было бы ожидать при подобных обстоятельствах.
На груди у подполковника сиял совершенно новенький орден Почетного легиона.
2
Только от господина государственного секретаря, при свидании с глазу на глаз, граф узнал наконец правду: его солдаты разбили Кинибалу.
— Храбрые ребята, — сказал государственный секретарь, — скоро они будут здесь и получат вознаграждение от государства.
— Я, естественно, тоже заплачу обещанное жалованье, как если бы я достиг цели. Словом, я позабочусь о них.
— Поистине великодушно.
— Кроме того, здесь есть один капитан, который так героически отдыхал, что получил за это чин подполковника и орден Почетного легиона…
Государственный секретарь задумчиво рассматривал свои ногти.
— Отличный человек.
— Безусловно.
— Портье из «Мамунии» рассказал, что маршал Подвинец и один его друг планируют злоупотребить именем господина капитана. Но Дюрье не стал раскрывать их обмана. Он как раз был в отпуске и, таким образом, мог в качестве частного лица и под чужим именем, оставаясь за кулисами, направить дело в нужное русло. Постепенно Дюрье подчинил своей власти людей и повел их вместо Судана в землю Кинибалу. Предварительно он сообщил мне свои планы. Если бы случилась беда, то виноват был бы английский нефтеискатель, но если бы оказалось, что у Кинибалу нет современного оружия, то его земля была бы присоединена к Франции силами ваших наемных войск. Так оно и вышло. Вы, сэр, один из пяти людей, знающих оборотную сторону этого дела.
У ворот графа ждала коляска.
— Едем в Англию, господин Штрудль!
— Такой дороги моя лошадь уже не выдержит. Но-о-о!
— Не бойтесь! Мы больше не будем использовать фиакр для дальних турне.
— Но-о! Но-о-о, Диндель! Пошел!
И коляска затряслась по пыльной улице.
3
В Денхам пришла осень. Старый сэр Арчибальд был еще жив, но уже передвигался с большим трудом. Сэр Йолланд просматривал почту. Открытки с пожеланиями удачи и счастья он отбрасывал не читая. Газеты писали, что он организовал на собственные средства поход в поисках нефтяных месторождений и по пути, заключив договор с князьком Кинибалу, присоединил его земли к французским колониям.
Все это графа не интересовало.
Письма, счета. Почерк Кратохвиля. От имени всего легиона он благодарит за щедрое вознаграждение. Хаубен и Джордан открыли собственное кабаре. Флер де Бак и Тоутон купили шхуну и назвали ее «Лукрецией». Старые морские волки решили никогда не играть в карты в штормовую погоду.
А это? Что такое?
…Йоханнес Ливингстон и Анна Ливингстон имеют честь посетить графа Арчибальда Йолланда и графа Оливера Йолланда пятнадцатого числа сего месяца…
Граф долго сидел с письмом в руке, а затем написал ответ. Семья Йолланд с огромным удовольствием…
И вот пятнадцатого числа прибыли гости.
К сожалению, звонкий голос девушки почти не изменился, а ее вульгарность была немного неуместна в древних стенах родового замка Денхам. Но граф этого не замечал. Он не сводил с девушки глаз.
— Ты все-таки ужасный человек, старина, — сказал Ливингстон. — Знаю тебя уже двадцать лет и все не могу понять, что же ты представляешь из себя на самом деле!
— Зато я-то уж знаю, — сказала Анна и засияла. — Упрямец! Упрямый мальчишка! Да, да, зря вы так на меня смотрите, дорогой господин завоеватель! Я все время была рядом, чтобы высмеять вас, но в результате сама стала посмешищем… Папа подготовил в Урунги ловушку, чтобы опозорить вас, а я должна была раструбить об этом на весь мир… Я ненавидела вас, сэр, мне казалось, что все наши беды из-за ваших
