ее в смятение.
Правда, он был вне себя от ярости, но все же его угроза имела, по-видимому, основание: что-то должно было случиться, а может быть, уже случилось…
«Он в опасности! — думала она. — Надо предупредить мастера Голтспера, даже если мне придется идти самой, — мысленно прибавила она, глядя на отца, мирно спавшего в кресле. — Что ж, я пойду сейчас же!»
Она сняла с вешалки плащ и, накинув его на плечи, направилась к двери, но в ту же минуту на дворе громко залаяла собака.
«Уж не Уилл ли вернулся? — подумала Бет, осторожно выглядывая в дверь. — Нет, слава Богу, это не он. Кто-то, по-видимому, из Каменной Балки… Ах, если бы это был…»
И она горько вздохнула, потому что в эту минуту из-за деревьев показалась высокая фигура в невообразимом наряде и она узнала смуглое лицо, обросшее густой черной щетиной.
«А, это новый приятель отца и, кажется, его друг тоже, — подумала она. — Я слышала, они говорили, что он тоже был в Балке ночью. Наверно, он должен знать! Может быть, его послал…»
— Доброе утро, девушка! — приветствовал ее Гарт, прерывая тревожные размышления Бет. — Хорош денек! А что, старый грач воротился в свое гнездо?
— Вы говорите про отца? — спросила Бет, не обижаясь, на его странную речь.
— Ясно, про него! Ведь в этом гнезде нет другого старого грача. Что, дома он?
— Дома. Вон он спит, видите?
— Да, вижу, спит как будто. Храпит на весь дом! Да… только разве так спят добрые люди, а, девушка? — И он вопросительно поглядел на Бет, которая стояла, опустив голову, и не знала, что ответить.
— Ну ладно, можешь и не отвечать, коли не хочешь. Понятно, родной отец!.. Ну, а разит здесь здорово! Видно, из этих чарок?
И Гарт, протянув руку, взял со стола оловянную кружку и поднес к носу.
— Да… пахнет голландским джином! И эта тоже, — сказал он, понюхав другую чарку. — Букет, как говорят французы! Из тех самых отборных вин, что хранятся в погребе Каменной Балки. Но ведь не один же он из двух чарок пьет? Кто-то с ним пил. Уж не ты ли?
— Нет! — с возмущением ответила Бетси.
— Ты, девушка, на меня не обижайся, я так только, пошутил… А кто же тут с ним собутыльничал?
— Приятель его. Да вы его знаете — Уилл Уэлфорд.
— Друг твоего отца, а? И большой друг?
— Отец его любит, по-моему, больше, чем он того стоит.
— Так, значит, это неправда, Бет, что ты влюблена в этого Уилла Уэлфорда?
— Я влюблена в него? Кто вам это сказал?
— Да никто, правда, но ведь все знают, что он за тобой увивается.
— Ну, уж с этим я ничего не могу поделать! Охота людям судачить! Лучше бы они не мешались не в свое дело!
— Да, кабы они не мешались, жить было бы куда гораздо веселей да спокойнее… Да только они этого не могут, не могут, черт побери!
Высказав это предположение, Грегори на минуту задумался, словно его одолели мрачные мысли.
— У вас дело к отцу? — помолчав, спросила Бет.
— Да как тебе сказать… — нерешительно ответил Гарт, по-видимому раздумывая, как ему поступить. — Да разве с ним сейчас можно о делах говорить! А? Как ты думаешь?
— Боюсь, что нет, — отвечала Бетси.
— А что, Бет, — продолжал Гарт, испытующе глядя в лицо девушке, — может, мы с тобой лучше это дело обделаем? Может, оно даже лучше выйдет, чем с твоим отцом? Мне требуется…
— Да что, что вам требуется? — нетерпеливо перебила Бетси, недоумевая, почему он так тянет.
— Требуется мне верный друг, да не для себя самого, для человека, который попал в беду.
— Кто попал в беду? — спросила девушка, глядя на него с тревогой, которая не укрылась от зоркого взгляда Грегори.
— Хороший человек, благородный. Ты-то должна знать, про кого я говорю!
— Почему я должна знать? Откуда?
— Так, значит, ты ничего не слыхала, что случилось нынче утром в Каменной Балке?
Бет не могла выговорить ни слова. Но ее испуганный взгляд, которым она ответила «нет», ясно говорил об ее чувствах.
— Так, значит, ты не слыхала, как мастера Голтспера схватили, связали и увезли кирасиры капитана Скэрти? Ничего не слыхала?
— О! — в ужасе простонала Бет. — Так вот о чем он говорил! Я должна была догадаться! О Боже, так вот что это значит!
— Кто говорил? О чем?
— Уэлфорд! Уилл Уэлфорд! Ох, негодяй!
— Ты называешь его негодяем… А отец твой? Он не считает его негодяем?
— Он сам увидит, когда узнает об этом! О Боже, мастера Генри схватили! И кто же? — его смертельный враг! И все это наделал Уилл Уэлфорд, я уверена в этом!
— Почему ты так думаешь, девушка?
— Он сам сказал вот только что. Он так и сказал, что он это подстроил.
— Кому он сказал? Твоему отцу?
— Нет, мне. Обозлившись, когда уходил. Отец слышал, только он был… он уже почти спал и не понял. А если бы он…
— Ты думаешь, он возмутился бы, как и ты?
— Конечно, я в этом уверена!
— Верно. Я и сам так думал.
— Схватили! А куда же они его увезли? Что они с ним сделают? Скажите, скажите мне!
— Скажу, когда сам узнаю. А это и есть то самое дело, которое меня сюда привело. Я вижу, старика сейчас и будить не стоит. От этой голландской водки он до вечера не очухается. Значит, надо что-то делать без него. Я так думаю, ты можешь мне помочь не хуже его, а пожалуй, даже и лучше.
— А что надо сделать? О, если я только могу чем-нибудь помочь мастеру Голтсперу, я так буду счастлива!
— Ну, вот и хорошо. Ты должна знать, что я друг мастеру Голтсперу. Я их старый слуга, у них в доме жил. Я жизнь свою готов отдать, только бы вырвать его из лап этих кирасиров! Я знаю, этот их капитан поклялся его на плаху отправить, и он это сделает, если мы не сумеем освободить мастера Голтспера! Вот для этого-то мне и нужна твоя помощь, Бет.
— Говорите, чем я могу помочь! Я все готова сделать! — с жаром ответила девушка.
— Ну, тогда не будем терять время. Я было хотел потолковать с твоим отцом, думал, он что-нибудь присоветует, да, пожалуй, мы можем начать и без него. Тебе придется пойти в Бэлстрод — они ведь туда увезли мастера Генри. Проберись как-нибудь в дом. Тебя ведь там знают?
— Да-да! Я могу свободно приходить и уходить. Никто ничего и не заподозрит!
— Ну вот, а я этого не могу — ни в том доме, да и ни в каком другом, — сказал, многозначительно ухмыльнувшись, Гарт, — а то я бы, пожалуй, и сам сходил. Но ты это лучше меня сделаешь. Так вот, постарайся узнать прежде всего, собираются ли его везти в Лондон, и если да, — то когда повезут. Узнай еще, в какой части дома его поместили, потому что его, конечно, держат под замком. Ну вот, разузнай все, что сможешь, а потом возвращайся сюда и все мне расскажи. Может, к тому времени, как ты воротишься, твой старик проспится и в мозгах у него прояснится, а тогда он, гляди, что-нибудь и придумает.
— Сейчас же побегу! — сказала Бетси, выходя на крыльцо.
— Вот-вот! Иди, не задерживайся. Для мастера Генри дорога каждая минута… Стой! Я немножко
