ответить на вопросы Махони. Если дело пойдет скверно, тогда я позову своего адвоката.
— О’кей.
— Вам известно, что между Фрэнком Куком и Джоном Шалфонтом существовали гомосексуальные отношения?
— Да.
— Когда вы об этом узнали?
— Три дня тому назад.
— Каким образом?
— Мне об этом сказал Крэг Догерти. Он сумел их обоих сфотографировать.
— Какова была ваша реакция?
— Полное изумление. Я не мог даже предположить подобного.
— Понимаю… — протянул Махони, и, выдержав паузу, продолжил: — Вы обсуждали эту тему с мистером Шалфонтом?
— Да. Во вторник вечером. В его квартире.
— И как проходила беседа?
— Я сказал, что мне известно о его отношениях с Фрэнком. Я спросил, не он ли убил Фрэнка. На что Джон ответил, что он этого не делал, и у вас имеются доказательства, что во время убийства в «Домике на болоте» его не было.
Махони ухмыльнулся, и мне показалось, что мои слова доставили ему удовольствие.
— И какие же соображения он высказал на сей счет?
— Никаких. По крайней мере, в то время. Но вчера вечером он оставил на моем автоответчике сообщение о том, что обнаружил нечто интересное в связи с фирмой «Био один». Джон попросил меня прийти к нему на следующий день в восемь вечера. Поэтому я там и оказался.
— Понимаю. Не могли бы вы передать нам ленту из вашего автоответчика?
— Охотно, — пожал плечами я.
— Благодарю вас. Не знаете ли вы, что именно он мог узнать?
— Не знаю.
— Совершенно ничего не знаете?
— Понятия не имею.
— Как вам известно, Джон Шалфонт был убит выстрелом в спину. Мы не нашли никаких признаков того, что кто-то насильственно проник в его дом, и поэтому считаем, что он был знаком с убийцей. Точно так, как и Фрэнк Кук. — Махони снова выдержал паузу и спросил: — Мистер Айот, это вы убили Джона Шалфонта?
— Нет, я его не убивал, — глядя в глаза Махони, ответил я. — Но даже если допустить, что убийца я, то возникает вопрос, куда я дел оружие.
— Вы могли избавиться от него, когда выбежали на улицу, чтобы встретить полицию, — вмешался Коль.
— И вы его нашли? — спросил я.
— Ищем, — ответил Коль.
Дело в свои руки снова взял сержант Махони.
— Не обнаружил ли мистер Шалфонт нечто такое, что могло пролить дополнительный свет на вашу роль в убийстве мистера Кука?
— Нет! — рявкнул я и, повернувшись к Колю добавил: — Я не желаю разговаривать с этим типом и требую встречи с адвокатом.
Коль согласно кивнул, а Махони, не скрывая злости бросил:
— Побеседуем позже.
Чтобы выйти на Гарднера Филлипса, потребовалось довольно много времени. Адвоката нашли в его загородном убежище, о существовании которого я даже не знал. Одним словом, мне все же удалось с ним связаться. Как и следовало ожидать, он приказал мне не открывать рта вплоть до его прибытия.
Ожидание затянулось на два добрых часа, которые мне пришлось провести в комнате для допросов. Оставалось утешаться, что не в камере.
Пока я ждал Филлипса, мой оптимизм стал постепенно улетучиваться, и мной начали овладевать панические настроения. Мне казалось, что я уже никогда не выйду на свободу. Долгое время я опасался, что окажусь за решеткой по обвинению в убийстве Фрэнка, а теперь, похоже, мне придется сесть за убийство Джона. Если им не удастся упечь меня в тюрьму за одно, то они постараются посадить меня за другое. Похоже, что я надолго, если не навсегда, попал в полосу неудач. Фортуна от меня отвернулась. А Махони, появившись здесь, пойдет на все ради того, чтобы я больше никогда не увидел свободы.
Филлипс сказал, что при обвинении в убийстве у меня нет никаких шансов выйти под залог. Слава Богу, что меня оставили здесь без охраны. Кишащая убийцами тюрьма, с её насилием, сексуальными домогательствами и СПИДом, как мне казалось, была совсем рядом.
Наконец появился Филлипс в темном костюме и при галстуке. Он выглядел так деловито и холодно, словно явился на плановое деловое совещание, с не очень приятной для него повесткой дня. Увидев его, я ощутил огромное облегчение.
— Они меня выпустят? — спросил я, после того, как кратко обрисовал ситуацию.
— Конечно, — довольно сердито ответил он. — Они вас пока не арестовали, и вы давно могли бы уйти, если бы захотели. А теперь мне надо с ними поговорить.
Он вернулся через двадцать минут.
— О’кей. Пошли.
— Они не будут меня задерживать?
— Задержали бы, если бы могли. Однако сейчас у них нет против вас никаких улик. Они вас, конечно, подозревают, но предъявить никаких доказательств не в состоянии.
— Но копы говорили так, словно арест неизбежен.
— Это их обычная тактика запугивания. Однако они не смогли найти орудия убийства. Хозяйка галереи подтвердила ваши слова о том, что вы хотели попасть в её заведение в момент закрытия. Это было в восемь вечера. Кроме того один из обитателей дома говорит, что примерно в семь сорок слышал звук, похожий на выстрел. Предположение, что вы, застрелив Джона Шалфонта, сбежали вниз, спрятали револьвер, попытались попасть в галерею, затем вернулись, чтобы взглянуть на покойника, а после этого стали ждать появления копов, представляется совершенно нелепым.
— Благодарю, — улыбнулся я.
— Не очень радуйтесь. Из леса мы еще не выбрались, и вы в списке подозреваемых все еще стоите на одном из первых мест.
— Замечательно, — не смог удержаться я. — Если не ошибаюсь, мне это уже доводилось где-то слышать.
— Вам вообще не следовало с ними говорить, — сурово произнес Гарднер Филлипс. — Они ничего не могут сделать с вами и не имеют права никуда вас доставлять, если не предполагают произвести арест.
— Но я думал, что если расскажу им все, как было, они от меня отвяжутся и ринутся на поиски подлинного убийцы.
— Как видите, у вас ничего не получилось.
— Боюсь, что так… Простите.
Доставив меня до дома, он зашел ко мне и взял пленку из автоответчика, чтобы утром передать её полиции. Как только адвокат ушел, я принял душ, чтобы смыть все следы пребывания в полицейском участке.
Попытки Махони повесить на меня убийство Джона нисколько меня не удивили. Гарднер Филлипс был прав — у сержанта бульдожья хватка и он не отступится.
— Интересно, спросят ли копы у Лайзы, что той известно о характере отношений между её отцом и Джоном. Я не знал, как она на это отреагирует, но не сомневался, что виноватым, в конечном итоге, снова окажусь я.
