— А зачем убивать Додолу? — спросила Вера.
— Это традиционное окончание молитвы волшебников, — сказал Свет. — Объяснять долго… Впрочем, дорога у нас нескорая, я вполне успею рассказать…
И вдруг замолк. Оглянулся.
Сзади стоял низенький Буня Лапоть. Голубой балахон выглядел на нем бесформенным мешком, лысина блестела от пота, как зеркало. На лице его явственно отражался страх и ненависть.
Но смотрел Буня вовсе не на Света, он смотрел прямо в спину Световой гостье.
По возвращению из Перыни сели за праздничный стол.
Касьян постарался: стол ломился от закусок, а в воздухе витали такие ароматы, что любой гурман сошел бы с ума от нетерпения.
Сегодня был единственный из трехсот шестидесяти пяти дней, когда в доме накрывался общий стол, за которым устраивались и хозяин, и гости, и слуги. Свет любил этот день — общий стол напоминал ему трапезы в школе волшебников — но сейчас было не до праздников и воспоминаний. Во-первых, ему не давал покоя взгляд, брошенный на Веру Буней Лаптем. А во-вторых, после того, как он отдал должное государственным заботам, настала пора заняться своим многообещающим заклинанием.
Поэтому он впопыхах произнес обязательный хозяйский тост, без которого никогда не начиналось празднество, выпил с полкубка медовухи, быстренько перекусил и, извинившись перед честной компанией, умчался наверх. Впрочем, честная компания не обиделась — чародей есть чародей, у них праздников даже в праздник не бывает.
Ворвавшись в кабинет, Свет достал из стола лист бумаги, на котором красовалась выраженная в символах высшей математической магии формула прямого заклинания. Обложился справочниками и через полчаса сумел произвести необходимые преобразования. После этого перевел математические символы в язык жестов, атрибутов и акустических формул. Так, требуется, Серебряное Кольцо и Волшебная Палочка, а звуковое отображение достаточно элементарно. И кстати не обеспечивается частотными характеристиками большинства женских голосов. Кроме чрезвычайно редкого среди волшебниц контральто.
Свет потянулся, встал и прошелся по кабинету.
А почему бы теперь не попробовать выведенное заклинание на практике? Страшновато, правда, но ведь рано или поздно все равно придется: вновь открытые заклинания волшебники сначала опробуют на своей шкуре. Так было всегда… Ну и не будем тянуть!
Свет протер мягкой тряпочкой Серебряное Кольцо на указательном персте десницы, достал из баула янтарную Волшебную Палочку, произвел необходимые пассы шуйцей, нарисовал Волшебной Палочкой магический знак и сотворил акустическую формулу.
Ничего не произошло.
Свет поморщился, проверил технологию сотворения заклинания. Ага, вот в этом месте акустической формулы должно быть не «ля» малой октавы, а «соль бемоль». А здесь не «ре», а «ми».
Попробуем еще раз!
Он сотворил новое заклинание. И тут же почувствовал, как потеплел его корень. Словно под горячим душем… А потом возникло и вовсе незнакомое ощущение. Корень зашевелился, отвердел и уперся в левую штанину.
Сосредоточиться на своих собственных заботах Свету так и не удалось. Буня Лапоть связался с ним, когда он еще не пришел в себя от незнакомого чувства радости, родившегося после успеха с первичной проверкой перунова заклинания.
— Здравы будьте, брат! Мне бы хотелось поговорить с вами. И чем быстрее — тем лучше!
— Здравы будьте, брат! — Свет быстренько успокоил себя: вид радующегося чародея мог шокировать кого угодно. — Я к вашим услугам. О чем пойдет речь?
— Речь пойдет о вашей гостье. — Буня поморщился, словно ему было неприятно это слово. — Мне бы не хотелось вести разговор по волшебному зеркалу.
Свет понимающе кивнул:
— В таком случае я жду вас у себя в любое удобное для вас время.
Буня скосил глаза в сторону, по-видимому, бросив взгляд на часы:
— Я смогу быть у вас через сорок минут. — Физиономия Буни растворилась в серой дымке волшебного зеркала.
А Свет даже в ладоши захлопал: похоже, опекун министерства безопасности почувствовал появление в своей личной жизни того, с чем он боролся в интересах страны. И опасность эта показалась ему достаточно серьезной, чтобы сразу взять быка за рога. А Вера — лишь повод явиться в дом чародея Смороды. Значит, наступает решающий момент.
Свет тут же связался с Буривоем Смирным. К счастью, сыскник оказался в родимом служебном кабинете за родимым служебным столом.
— Здравы будьте, чародей!
— И вам того же, брат Буривой! Только что опекун Лапоть напросился на визит ко мне в дом!
Глаза у сыскника широко раскрылись.
— Вы полагаете, что…
— Полагаю! И будет лучше, если вы без лишних расспросов, немедленно отправитесь ко мне. Лапоть обещал быть через сорок минут.
Смирный скосил глаза в бок — почти, как пару минут назад Буня. Точно, часы у них на столах располагались одинаково, в левом дальнем углу.
— Я выезжаю немедленно. Воспользуюсь дежурной лошадью! Верхом я доберусь быстрее, чем Лапоть.
Волшебное зеркало посерело.
А Свет спустился вниз и, оторвав Берендея от праздничного стола, предупредил его, чтобы он лично встретил сыскника Смирного и немедленно — немедленно! — проводил к хозяину. И чтобы Петр немедленно — немедленно! — спрятал лошадь сыскника в конюшне. Всем последующим гостям, кто бы они ни были, о нахождении сыскника в доме не говорить ни слова. Честную компанию из трапезной не выпускать. Под личную ответственность эконома…
Берендей был практически трезв — наверное, чутье подсказало ему, что он скоро потребуется хозяину, — и тут же отправился исполнять задание. А Свет поднялся в кабинет, проверил лежащий в сейфе пистолет и переложил его в ящик стола.
Буривоя Смирного Берендей ввел в кабинет через двадцать пять минут.
Времени на длительные разговоры не было, и Свет поведал сыскнику о своих действиях на сегодняшнем богослужении по дороге в секретную каморку.
— Вы думаете, он все-таки почувствовал, кто именно пытался его прощупать? — удивился Смирный.
Свет пожал плечами:
— Увы, брат, кому известно хоть что-либо о том, как может повести себя Талант в минуты опасности?
Секретной каморкой сыскник был попросту восхищен. Он бросил профессиональный оценивающий взгляд на стекла, равнодушно взглянул на лежащую на своей тахте Веру — Свет и не заметил, когда она поднялась в гостевую, — и внимательно обвел глазами всю видимую часть Светова кабинета.
— Удобный у вас наблюдательный пункт, чародей, — прошептал он.
— Да, — тоже шепотом согласился Свет. — Я обустроил его, как только меня начали привлекать к заботам о безопасности княжества… Только ведите себя потише. И не пользуйтесь заклинаниями. Никакой блокировки ставить не станем: опекун Лапоть — достаточно квалифицированный волшебник, чтобы почувствовать присутствие любой волшебной атрибутики.
Едва Свет вернулся в кабинет, Берендей доложил о прибытии опекуна Лаптя. Свет встретил брата Буню на лестнице.
— Рад еще раз видеть вас, брат Буня!
