За те две минуты, которые остались до звонка майору Истомину, Житков пытался объяснить Хохлову сложившуюся ситуацию.
– Видимо, лишившись в своей банде угонщиков, Решетняк решил несколько видоизменить ее деятельность. Он перешел на аферы со страховкой. В этом случае угонять было ничего практически не надо, а вся старая схема с переоформлением документов и продажей машин прекрасно работала. Скорее всего это была временная схема, призванная финансово обеспечить набор новых угонщиков. Так или иначе, но эта система прекрасно работала под прикрытием этих двух несчастных сержантов, пока не вмешались сначала Лемешев-младший, а затем и Сергей.
– И Решетняку пришлось срочно заметать следы?
– Да. И действовал он, надо отдать ему должное, решительно и безжалостно. Я думаю, труп Потемкина тоже отыщется рано или поздно…
Зазвонил телефон. Житков взял трубку.
– Да.
– Павел Иванович, это Истомин. Я решил сам позвонить.
– Ну что?
– Записывайте адрес…
Через минуту оба сыщика опрометью кинулись к своей машине.
Глава 25
Светлана сидела на стуле, широко расставив ноги. Ее глаза горели безумным блеском. Щеки стали пунцовыми.
– Мими, ко мне, – приказала она свистящим шепотом.
Крылов, плечи и спина которого саднили, исполосованные плеткой, на коленях подполз к своей мучительнице. Длины цепи едва на это хватило.
– Хорошая ласковая собачка должна лизать свою мамочку, – объяснила Светлана. – Лижи мне ногу.
Предвидя неповиновение, она подняла плеть.
Крылов вяло лизнул ее в голую коленку.
– Еще. Выше. Еще выше, – следовали команды.
– Открой «молнию», – последовал наконец очередной приказ.
– Как же я открою, если у меня руки связаны, – закричал Крылов.
В ответ он получил еще один хороший удар плетью.
– Собачки не говорят, собачки только лают.
У собачек не бывает рук, они все делают зубами. Ну!
Подцепив языком, а потом зубами язычок «молнии», он осторожно потянул его вниз. Щель в штанишках с сухим треском разошлась, открыв.., то, что и должна была открыть.
– Что должна делать ласковая собачка? – вкрадчиво спросила Светлана, поднимая плеть.
Услышав очередной звонок у входной двери, Смолянский, отложив книгу, повторил привычную уже процедуру.
– Кто там?
– Это я, ваше степенство, Петров. Я вам звонил недавно, – сообщил знакомый хриплый голос.
– Иван Иванович?
– Да, он самый, Иван… Иваныч.
– Одну минуту, я сейчас вам открою.
Отперев дверь, Смолянский впустил своего нового клиента – высокого, плотного, черноволосого мужчину.
– Проходите, Иван Иванович, за мной, в кабинет.
Смолянский пошел вперед, показывая дорогу.
– Вы один? – спросил его клиент.
– Не беспокойтесь, нам здесь никто не помешает.
– Это хорошо.
– Присаживайтесь, прошу вас, – предложил Смолянский, показав рукой на стул.
Сам он сел в свое любимое кресло.
– В чем же ваша проблема, Иван Иванович? – с приветливой улыбкой обратился он к посетителю.
– Какие там проблемы? Так, пара пустяков.
– И все-таки?
– Для начала расскажи-ка ты мне, ваше степенство, где прячешь этого стоматолога-гинеколога, Либермана?
– Что? Да как вы смеете…
– Молчать! – рявкнул клиент, вскакивая со стула и хватая Смолянского за грудки.
Приподняв адвоката из кресла и встряхнув его пару раз, так что с того соскочили очки, он прокричал:
– Будешь говорить, или тебе горячий утюг к заднице приложить?
– Утюг, – твердо ответил адвокат…
– Слушай, Валек, – насторожился Суханов, – что-то там у Леонида Демьяновича шум какой-то подозрительный.
– Да? Что-то я ничего не слышу, – прислушавшись, ответил Валентин.
– Может, показалось, – согласился Суханов.
– Да ведь он все равно не велит выходить, когда у него посетители. А только что вроде я звонок слышал.
– Я тоже слышал. Это точно.
Оба опять погрузились в чтение конспектов.
– Слушай, опять какой-то грохот, – встрепенулся Суханов.
– Да, теперь я тоже слышал.
– Может, выйдем посмотрим?
– Так не велел же.
– Может быть, его там убивают, а мы здесь сидеть будем, как идиоты?
– Скажешь тоже, – возразил Валентин. – Я свою долю приключений на всю жизнь уже получил.
– А я – нет. Может быть, пойдем посмотрим потихоньку, в щелочку?
Валентин пожал плечами:
– Давай.
Приблизившись к двери своей комнаты, он осторожно открыл ее и вышел в коридор. Там уже более отчетливо были слышны звуки громкого, хриплого, грубого мужского голоса. Голос явно не принадлежал хозяину квартиры. Приблизившись к двери в кабинет, Валентин осторожно приоткрыл ее и заглянул в образовавшуюся щель. То, что он увидел, заставило его распахнуть дверь и ворваться в кабинет.
Грузный черноволосый мужчина, который, прижав хозяина к столу, душил его, обернулся на звук шагов Валентина. Бросив адвоката, он сунул руку в карман и выхватил оттуда короткий, массивный револьвер. Воспользоваться им он, однако, не успел. Валентин ногой исхитрился выбить револьвер из его рук. Бандит попытался схватить Валентина за шиворот, но тот сумел увернуться и нанес ему удар ногой в грудь.
Бандит крякнул, закачался, но устоял. Валентин повторил удар, но бандит, отразив его рукой, бросился всем телом на соперника. Оба, упав, покатились по полу.
В партере черноволосый чувствовал себя явно увереннее Валентина. Он был сильнее и тяжелее его. Не прошло и десяти секунд, как бандит уселся на Валентина верхом и стал душить его, не обращая
