– Насчет оплаты вы можете не беспокоиться, – по-своему истолковал сомнения Крылова Петр Максимович. – У меня есть шесть тысяч акций «Газпрома». На сегодняшний день это довольно солидная сумма. Ее должно хватить на расходы и на оплату вашего труда.
– Не в этом дело, – поморщился Крылов. – Финансовую сторону вы будете решать с Житковым. Я в это даже вмешиваться не хочу. В данном случае, я полагаю, что это вообще вопрос второстепенный, учитывая ваше старое знакомство.
– Тогда что же вас беспокоит?
– Я боюсь что-нибудь напортить. Вопрос взаимоотношений с милицией – исключительная прерогатива Павла Ивановича.
– Я понимаю. Но ведь его нет. А время не ждет. Сегодня в три часа я встречаюсь с сыном.
Что я ему скажу? Как ему себя вести в этой ситуации?
– – Хорошо! – Крылов решительно хлопнул ладонью по столу. – В контакт с милицией я по возможности вступать пока не буду. Попытаемся отложить это до приезда Житкова. А я пока постараюсь подготовить для этого почву.
– И с чего же вы начнете?
– Пойду сегодня на встречу с вашим сыном.
Хочу с ним поговорить. В подобного рода делах чрезвычайно важны мельчайшие детали.
– Да я вам вроде все рассказал.
– Вы не очевидец. А в испорченный телефон я играть не намерен.
– Разумно.
– Что вы сказали милиции о местонахождении сына?
– В основном правду. Сказал, что он ушел, а куда, не знаю. Не сказал только, разумеется, что договорился с ним сегодня встретиться.
– А то они дураки, – скептически усмехнулся Крылов, – сами не догадаются.
– Что вы имеете в виду? – встревожился Петр Максимович.
– Слежки за собой вы не заметили?
– Нет. Но я как-то…
– Не предвидели такой возможности?
– Именно. Так вы полагаете…
– Я почти уверен. Это самый простой способ.
– Как удачно, что я вам позвонил. А то сегодня в три часа…
– Его бы на ваших глазах и повязали.
– Что же мне теперь делать?
– У вас есть фотография сына?
– Есть. Дома.
– Могли бы и захватить.
– Виноват, не догадался.
– Пустяки, это не проблема. Ключ от почтового ящика у вас с собой?
– Да.
– Дайте его мне.
Петр Максимович достал из кармана связку ключей и, отцепив самый маленький, протянул его Крылову. Тот взамен протянул ему листок бумаги и попросил:
– Напишите свой адрес.
Пока Петр Максимович писал, Крылов продолжил свои расспросы:
– А дача у вас есть?
– Есть.
– Как вы туда обычно добираетесь?
– На электричке.
– Замечательно. Еще один вопрос: когда вы поднимались на лифте к нам в офис, в кабине, кроме вас, кто-нибудь еще был?
– Две женщины.
– Они вышли не с вами?
– Нет, поехали выше.
– Это хорошо.
– Простите.., я не совсем…
Было очевидно, что Петр Максимович окончательно перестал понимать смысл беседы.
Крылов счел нужным дать некоторые пояснения:
– Те, кто за вами следит, не решились сесть с вами в лифт. Видимо, они ждут вас у выхода.
– А-а.
– У вас или у вашей жены есть счет в банке?
– У жены есть. Обычно она у нас занимается финансовыми вопросами…
– Я понял. А с собой у вас деньги есть?
– Есть немного, – Лемешев полез в карман за бумажником.
Крылов остановил его жестом руки:
– Пока не надо. Дальше поступим так. Слушайте внимательно и ничего не перепутайте.
– Я постараюсь. – Лицо Петра Максимовича буквально излучало напряженное внимание.
– На втором этаже нашего здания находится мелкооптовый магазинчик. Торгуют там и в розницу. Сейчас зайдете туда и купите что-нибудь бросающееся в глаза и громоздкое…
– Насколько громоздкое?
– Настолько, чтобы было видно, что оно у вас в руках, когда вы выйдете из здания.
– А-а, – догадался Петр Максимович, – вы хотите, чтобы они подумали, будто я приходил сюда для того, чтобы купить… , – Именно. Я как можно дольше должен находиться вне поля их зрения.
– Понимаю.
– По дороге домой вы купите некоторое количество нескоропортящихся, пригодных для использования в дальней дороге продуктов…
– Консервы, копчености подойдут?
– То, что надо. И пользуйтесь каким-нибудь прозрачным пакетом, чтобы все было видно.
– Понял.
– Почтовый конверт у вас дома есть?
– Не знаю.
– Купите по дороге и конверт.
– Хорошо. Можно я буду записывать?
– Можно.
Крылов пододвинул Лемешеву еще один листок бумаги.
– Вернувшись домой, посидите там до… – Крылов посмотрел на часы. – До тринадцати пятидесяти. Потом возьмете свои харчи, положите в конверт фотографию сына и отправитесь прямиком на вокзал. По пути опустите конверт с фотографией в свой почтовый ящик. Только, ради бога, ничего не забудьте и не перепутайте!
– Я же записываю.
– В четырнадцать двадцать из дома должна выйти ваша жена. Она должна зайти в банк и снять со счета некоторую сумму…
– Полторы-две тысячи хватит?
– Вполне.
Петр Максимович удовлетворенно кивнул и старательно записал очередную строчку на листке, от усердия высунув кончик языка.
Всю ночь он мучился от сознания того, что необходимо что-то делать, а он не знает – что именно. А теперь, когда некто большой и бородатый уверенным голосом продиктовал ему целый список дел, в его измученной душе воцарились уверенность и спокойствие.
– Что дальше?
