классикой, побудили Крылова помимо бутылки шампанского заказать еще сто пятьдесят граммов коньяка.
Во время ужина разговор шел об искусстве вообще и об оперном в частности. Потом вспомнили концерт Киркорова, и Крылову из вежливости пришлось сказать в его адрес несколько похвальных слов. При этом он порадовался, что предусмотрительно заказал коньяк. Без его стимулирующего действия эти слова вполне могли застрять у него в горле. От поп-музыки разговор самым естественным образом перешел к организованной преступности. Потом вспомнили об убийстве четы Кривопаловых.
– Ну и как продвигается твое следствие по этому делу? – спросила Ольга, положив в рот виноградину, взятую из стоявшей в середине столика красивой вазы богемского стекла.
Единственный видимый прогресс в их отношениях заключался в том, что вчера они перешли на «ты».
– Как тебе сказать… – неопределенно начал отвечать Крылов, поглядев на часы.
Он вспомнил, что Житков не велел отпускать Ольгу раньше двенадцати часов. Сейчас было без четверти двенадцать. Значит, вопрос задан вовремя.
– Ответь как-нибудь, если это не секрет, конечно, – отреагировала Ольга на затянувшееся молчание Крылова.
– Вообще-то это действительно секрет. Но тебе, разумеется, я могу в общих чертах кое-что сообщить.
– Что именно?
– Только ты должна мне обещать, что никому…
– И никогда ничего не расскажу, – насмешливо закончила она. – Конечно, обещаю.
Да и кому это, собственно, так уж интересно?
– Не знаю, не знаю. Кому-то точно интересно.
– Ну хорошо. Не томи, рассказывай.
– В общем, завтра своего шефа, Бутлера, можешь на работе не ждать. Не придет.
Крылов откинулся на спинку стула, наслаждаясь произведенным впечатлением.
– Это еще почему? – изумилась Ольга.
– Выяснилось, что он замешан во всех этих убийствах. Сегодня прокурор подписал ордер на его арест, и завтра утром прямо дома его арестуют и тут же сделают обыск.
– Ты в этом уверен?
– Абсолютно.
– Просто не верится. Но зачем он это сделал?
– Оля, я и так сказал тебе больше, чем имел право. Кроме того, я и сам не все пока знаю'.
Потерпи немного. Скоро все станет известно.
– Я просто потрясена. Наверное, мне пора идти домой. Проводи меня, пожалуйста.
Крылов посмотрел на часы. Стрелки почти слились на цифре двенадцать.
– Хорошо, – согласился он, знаком подзывая официанта, – сейчас расплатимся и пойдем.
По дороге Ольга молчала, напряженно о чем-то размышляя. Видно было, что известие о грядущем аресте шефа произвело на нее очень сильное впечатление. И это было неудивительно.
Крылов ее хорошо понимал.
В подъезде дома, чтобы поддержать девушку морально, а также, по-видимому, под влиянием выпитого в ресторане коньяка, Крылов сделал попытку продвинуть их отношения в известном направлении. Однако Ольга мягко отстранилась и прошептала:
– Нет, Сережа, только не сейчас. После твоего сообщения я совершенно выбита из колеи.
У меня все мысли совершенно о другом. До свидания. Позвони мне попозже.
– Обязательно. Я тебя понимаю. До свидания.
Выйдя из подъезда, Крылов подумал о том, что испытываемое им в данный момент чувство выполненного долга – плохая замена чувству глубокого удовлетворения, испытанному им при выполнении предыдущего аналогичного задания шефа. Тяжело вздохнув, он махнул рукой проезжавшему по хорошо освещенной улице такси.
Глава 21
Позвонив в бронированную, отделанную ореховым деревом дверь квартиры Виктора Степановича Бутлера, Крылов услышал за ней чьи-то тяжелые шаги. Дверь открыл высокий плотный мужчина, в котором он узнал капитана Иванова.
Того самого, который руководил неудачным арестом Юлии Тарасовны Кривопаловой.
– А, это ты, Серега. Привет. Заходи. Чувствуй себя как дома.
Войдя в гостиную, Крылов обнаружил, что там полно народа. Кроме потерявшего весь свой лоск хозяина, сидевшего на диване в халате со скованными наручниками руками, в креслах и на стульях, кому как повезло, сидели: Черных, Житков с Хохловым и, что больше всего его поразило, Василий Тихонович Ягодин. Судя по царившему в квартире беспорядку, обыск уже закончился.
– Ну что, – обратился к Крылову следователь Черных, видимо считавший себя в этой компании самым главным, – вы выполнили распоряжение Павла Ивановича?
– Я всегда выполняю поручения Павла Ивановича, – нехотя ответил Крылов.
Ему не понравился надменный, как ему показалось, тон следователя прокуратуры.
Житков знаком из-за спины Черных показал ему, что не надо лезть в бутылку, а устно попросил:
– Расскажи подробнее, что ты ей сказал?
– Да все как ты велел. Просил ее никому не говорить.
– А она что?
– Обещала. Сказала, что очень поражена этим известием. Вот и все. А что, собственно, здесь происходит? Можете вы мне объяснить?
– И мне заодно, – угрюмо добавил стоявший рядом с Крыловым в проеме двери одетый в штатское капитан Иванов.
– Все вопросы к Павлу Ивановичу, – кивнул головой в сторону Житкова Черных. – Я имею только весьма ограниченную по объему информацию, непосредственно касающуюся участия в убийствах присутствующего здесь господина Бутлера. Кого и к какому времени мы еще здесь поджидаем, я не знаю.
– Минуту терпения, господа, очень скоро ваше законное любопытство будет полностью удовлетворено, – успокоил Житков общественность. – Позвольте только маленький вопрос хозяину. Виктор Степанович, – обернулся он к мрачно молчавшему Бутлеру, – не откажите в любезности ответить, в котором часу вы обычно ложитесь спать?
– Обычно около часа. Но сегодня, исключительно ради вас, я готов сделать исключение, – язвительно ответил тот.
– Благодарю вас, – вежливо поклонился Житков. – А вы чего стоите, как памятники? – обратился он к продолжавшим стоять Крылову и Иванову. – Время у нас, кажется, есть. Присаживайтесь, места всем хватит.
– Итак, господа, вас, конечно, интересует, каким образом в число подозреваемых попал присутствующий здесь господин Бутлер, – начал свой рассказ Житков, когда все уселись, образовав перед ним полукруг. – Все очень просто: это произошло, когда присутствующий здесь же господин Хохлов, – при этом Житков указал на названного господина, – совершенно случайно заметил, что в здании по Садовой, 55 помимо страхового акционерного общества «Орион», представляемого в данный момент господином Ягодиным, находится также филиал фирмы «Букинвест». Это произошло, должен повиниться перед господином Ягодиным, во время проверки его собственного алиби…
– Ты что, и меня подозревал? – подал удивленный голос доселе молчавший Ягодин.
– Не столько подозревал, – уклончиво ответил Житков, – сколько искал доказательства вашей
