Я еще раз проверил свое снаряжение. В отличие от своих соперников, я не стал облачаться ни в какие тяжеленные латы, в которых я даже ходить бы не смог. На мне была все та же кольчуга, которую мне дал Деррон, шеркон и кинжал за поясом и неизменный рыцарский обруч. После недолгого раздумья, я отказался от щита. В самом деле, зачем мне щит, если последствия удара в него копьем рыцаря вполне для меня предсказуемы? Мое преимущество в подвижности, а не в силе.
Эрих Вардек уже ждал меня на ристалище, облаченный в полный доспех. Его копье угрожающе покачивалось, готовое в любой момент опуститься и ринуться на врага. Что ни говори, но облаченный в доспехи рыцарь производит сильное впечатление.
Я вышел на поле, ведя Урагана под уздцы без слуг, которые неизбежно сопровождают любого другого поединщика, поскольку без их помощи он просто не сможет залезть в седло. Трибуны удивленно замерли. Моя кольчуга, мой почти игрушечный меч так резко контрастировали с солидным вооружением моего противника, что люди не знали, что думать: то ли я сошел с ума, то ли я уже настроился на проигрыш.
Вскочив в седло, я покрепче ухватил поводья и проверил кинжал, сейчас он для меня был важнее меча.
Ко мне подошел судья.
— Милорд, вы не возьмете копья? — удивленно спросил он.
— Господин судья, — с сомнением осмотрел я длинные копья, стоявший у стенки, — вы уверены, что я смогу справиться с этими жердями? Я же их даже не подниму.
— Но тогда возьмите щит…
— Зачем? Разве только затем, чтобы швырнуть его в противника, — пошутил я.
Судья шутки не понял и ответил совершенно серьезно:
— Метательное оружие запрещено королем. Вам будет засчитано поражение.
— А вы уверены, что щит относится к метательному оружию?
Судья нахмурился. Он никак не мог решить эту дилемму. С одной стороны, король запретил пользоваться только метательным оружием, щит же к таковому явно не относился. С другой, я только что сказал, что щит вполне возможно использовать в таком качестве.
— Я спрошу у короля. — Наконец решил он.
— Зачем? — с искренним недоумением поинтересовался я.
— Но я должен узнать, можно ли использовать щит в таком качестве.
— А зачем? — разговор искренне позабавил меня. — Я же не собираюсь брать щит, а значит не смогу его и кидать.
— Верно. — Мне показалось, что судья вздохнул с искренним облегчением. — В таком случае, если вы готовы, я объявляю начало поединка.
Однако начало поединка снова было отложено, на этот раз по вине Эриха, который несколько мгновений смотрел на меня, а потом подозвал судей и что-то яростно стал им доказывать. Через некоторое время судье подъехали к распорядителю турнира. Тот выслушал их и отправился к королю. Я видел, как Отто наклонился к распорядителю, а потом что-то сказал стоявшему рядом с ним Ратобору. Ратобор согласно кивнул. Отто махнул рукой мне и Эриху. Пришпорив коня, я подъехал к балкону, чуть позже рядом оказался и Эрих.
— Благородный Эрих Вардек выразил недоумением твоим вооружением, милорд, — обратился ко мне король.
— Черт возьми!!! — взорвался Эрих. — Я воин, а тут мне приходится сражаться с детьми! Мало этого, так этот ребенок еще выходит почти без оружия! Я не воюю с детьми, тем более не воюю с безоружными детьми, возомнившими себя рыцарями! Я отказываюсь от этого поединка!
Я невольно почувствовал уважение к этому человеку. Не каждый был способен отказаться от баронства, которое, казалось, плыло им в руки. Да большинство на его месте стало бы сражаться даже с младенцем.
— А вы разве не знали возраст нового барона, когда соглашались на бой? — поинтересовался король.
— Не знал. Я только две недели как вернулся из-за океана. Тут узнал о готовящемся турнире за титул и решил принять в нем участие.
— А вам не кажется, что милорд сам виноват в своих проблемах, когда согласился принять этот титул? — спросил Ратобор, с усмешкой поглядывая на меня. Я сделал вид, что разглядываю облака и совершенно не заметил этого ехидного взгляда.
— Мне пришло это в голову, поэтому я и не прекратил участие в турнире раньше. К тому же был случай показать свое умение. Но сейчас, видя, как… — Эрих запнулся, — …видя, как милорд выехал на поле почти без оружия, я понял, что не смогу с ним сражаться.
— Энинг, слово за тобой. — Король посмотрел на меня.
Я подвел коня поближе к Эриху и глянул на него.
— Вы действительно благородный человек. Не каждый на вашем месте поступил бы так, однако хочу заметить, что я вовсе не так беззащитен, как кажусь.
— О да, — усмехнулся Ратобор.
Я покосился на князя и продолжил:
— Поэтому давайте сделаем так. Мы этот поединок не отменим, а отложим. У меня еще два боя. Вы посмотрите на них, а потом решите: отказаться от поединка со мной или согласиться.
Эрих удивленно посмотрел на меня.
— Ты надеешься победить в этих двух схватках?
— Не надеюсь. Совсем не надеюсь. Я выиграю их. Так как, по рукам? — Я протянул Эриху руку.
— Соглашайся, господин Эрих, — поддержал меня принц Отто. — Клянусь, что не пожалеешь.
Эрих задумчиво посмотрел на меня и нерешительно пожал протянутую руку. Потом повернулся к королю.
— Пусть вместо меня сражается Готлиб. Я имею право передать любому свое первое место. А он заслужил это.
Отто согласно кивнул. Такое право Эрих действительно имел, о чем Голос и объявил. Альвейн попробовал было протестовать, но его Тень молча склонил голову, соглашаясь с решением. Этот Тень нравился мне все меньше и меньше. Он должен был поддержать протест, но согласился, как будто ему было все равно когда сражаться. Но ведь деньги он получает только за победу. Однако обдумать ситуацию времени уже не оставалось: на поле выехал Готлиб.
Готлиб отказался от меча, взяв только легкую булаву без шипов. Щит же, как и я, он откинул в сторону.
— Готовы? — Судья внимательно оглядел нас.
Я и Готлиб одновременно подняли руки. А потом посмотрели на балкон, где сидел король, который должен был дать сигнал к началу поединка. Вот он поднялся. Поднял руку. Король еще раз посмотрел на нас, потом его рука резко опустилась. Готлиб резко пришпорил своего коня и помчался вперед. Я же не спешил и набирал скорость медленно. В отличие от Готлиба мне спешить было некуда. Из- за своей высокой скорости он миновал середину ристалища и теперь приближался ко мне, приготовив булаву. Пожалуй, в данной ситуации он выбрал самое правильное оружие… если недооценивать противника. По его представлению, он мог легко смахнуть меня с седла. Причем убить ей довольно трудно, но вот перелом мне гарантирован. Выгода очевидна. Однако я его надежд не оправдал. Вместо того чтобы сидеть прямо в седле и дать себя ударить, я в последнее мгновение нырнул под брюхо своего коня. Удар булавы просвистел мимо, я же молниеносно вытащил кинжал и рубанул по подпруге. Уже выпрямляясь в седле, я услышал позади грохот падающего тела и отборные ругательства.
Я остановил Урагана и обернулся. Готлиб матерясь, пытался встать на ноги и выпутаться из стремян и седла. Его конь мирно стоял рядом и меланхолично наблюдал за потугами своего господина подняться. Не торопясь, я спрыгнул с седла. Хлопком по крупу отправил его в сторону слуг, потом отряхнул пыль с сапог и облокотясь об ограждения стал ждать, когда Готлиб, наконец, встанет. Трибуны ревели.
