ногу и быстро наверх. А вот и нужная ветка. Она отходила от ствола и под углом приближалась к нужному мне окну. Плохо только, что, держаться не за что, придется изображать канатоходца. Ладно, не впервой, спасибо Деррону.
Осторожно встав на ветку, я двинулся к окну, балансируя с помощью меча. Хорошо бы осмотреться, но если убийца в комнате, то еще неизвестно куда он смотрит. Значит, надо действовать быстро. Ага, вот я уже напротив окна, хорошо, что они широкие. Не теряя ни мгновения, слегка раскачиваю ветку, отталкиваюсь и головой вперед лечу в окно. А в голове почему-то крутится мысль, что я промахнулся и сейчас врежусь в стену. Но нет, не промахнулся. Сверкнул меч, на пол посыпались осколки стекла, следом в комнату влетел я и, прокатившись по полу, стремительно поднялся на ноги, готовый к нападению и обороне.
Мужчина сидел в кресле, наставив небольшой, уже однажды виденный мной, арбалет на дверь. К такому появлению хозяина он готов не был. Шеркон замер в миллиметре от его горла. Заслышав звон стекла, в дверь ворвался Эльвинг с луком наготове.
Человек в первое мгновение попробовал оказать сопротивление, но тут же замер, ошеломленно глядя на нас. Потом улыбнулся.
— Что ж, признаю, что недооценил вас, молодые люди. Скверное это дело — убивать детей, но за вас, сэр рыцарь, мне заплатили две тысячи золотом. Этих денег мне хватило бы, чтобы покончить со своим опасным ремеслом и зажить спокойно. Надо было сразу догадаться, что за простую работу столько не предлагают.
— Если вы надеетесь на сочувствие, то не дождетесь. — Я кончиком меча вытащил из его руки заряженный арбалет. — Эльвинг, как ты считаешь, не начать ли мне коллекционировать подобные штуки?
— Если ты будешь пополнять свою коллекцию такими темпами как сейчас, то скоро можно будет торговать арбалетами.
— О чем это вы? — нахмурился человек. — Хотите сказать, что кто-то еще пытался вас убить?
— Только не говорите, что не осмотрели мои вещи и не видели такую же штучку.
— Не смотрел, юноша. Я не грабитель, а честный убийца.
— Ну просто ангел небесный, — с сарказмом заметил я. — Какое благородство! Конечно, воровство — позорное занятие, не сравнить с таким благородным делом, как убийство детей.
— Невинное дитя, — улыбнулся эльф.
— Эй, вы двое не такие уж беззащитные, как кажетесь. Уж кто-кто, а вы можете постоять за себя.
— А если бы не могли, то что? Вы пощадили бы нас?
Мужчина покосился на эльфа.
— Эльфа да. На него у меня заказа не было. Тебя — нет.
— Тогда почему я должен щадить вас?
— Не должны, — спокойно ответил он. — Такова неприятная особенность моей профессии. Я всегда знал, что умру в тот день, когда окажусь менее ловким и менее сообразительным, чем моя жертва. Такова плата за ошибки в моей работе.
— Советую сменить работу. Убирайтесь!
Вот тут убийца удивился. Уже во второй раз.
— Вы отпускаете меня? И не будете задавать никаких вопросов?
— А вы бы ответили на них?
— Нет.
— Тогда зачем вы мне нужны? Кто вас послал, я и так знаю. Ну, убью, допустим, я вас. Какой с этого прок? Мой враг наймет другого. Но вас я уже знаю в лицо, а нового знать не буду. Еще один довод, чтобы сохранить вам жизнь.
— Ты странный, — заметил убийца. — Ты знаешь, теперь я постараюсь убить тебя только для того, чтобы вернуть уважение к себе? Я не могу допустить, что бы меня победили два подростка, один из которых даже не человек.
— Я ведь могу и передумать. Вы так настойчиво стараетесь меня переубедить.
— Нет. Мне кажется, ты не из тех, кто меняет свое решение. Мужчина отвесил мне легкий полупоклон, взмахнул плащом и вышел. Эльвинг проследил, действительно ли он ушел из гостиницы. Я высунулся в окно и подал знак Дину.
— Зря ты его отпустил, — заметил Эльвинг.
— Возможно. — Я устало опустился на стул.
Через некоторое время в комнату осторожно вошел Дин с моей кольчугой.
— Милорд, я видел того человека. Ну того, который заходил в вашу комнату. Он только что вышел из гостиницы. У меня оказался друг поблизости, мы с ним всегда играем. Я попросил его проследить за тем человеком.
Мы с эльфом переглянулись и расхохотались.
— Я что-то не так сделал? — обиженно и одновременно испуганно спросил мальчишка.
— Нет-нет, — успокоил я его. — Все правильно, ты молодец. Только, Дин, это ведь может быть опасно. Если тот человек заметит твоего друга…
— Пфе. Чтобы кто-то заметил Рона, если тот этого не хочет? Да ни в жисть.
— Ну, если так… Когда твой друг вернется, мне бы хотелось с ним поговорить. А пока держи, заслужил, — Я кинул ему двадцать терхемов.
Дин просиял.
— Благодарю, милорд. Как скажете, милорд. — И быстро выскочил за дверь.
— Милорд.
Меня сильно удивило официальное обращение эльфа.
— Я должен вам сказать. Я поклялся быть вам верным спутником и теперь должен вам все рассказать. Почему я один…
— Эльвинг, если ты не хочешь рассказывать, не надо…
— Не хочу, но надо. И… если вы меня прогоните, я пойму и приму это как должное.
— Да что с тобой?
— Милорд, меня выгнали из племени. Я убийца.
— Ты!?
— Да. Я убил соплеменника. Нет, не в гневе и не в драке, а ножом, ночью.
Услышанное совершенно не вязалось с тем, что мне уже довелось узнать об эльфе. Его можно было представить вызывающим врага на бой, но не крадущимся темной ночью с ножом в руке. Нет, на хладнокровного убийцу он совсем не походил.
— Как это случилось?
— Это было около года назад. Мы спасли умирающего от голода человека. Он сказал, что его ограбили разбойники и бросили умирать. Ему все поверили, но у меня он вызвал сомнения. Мне показалось, что он врал. Некоторые человеческие маги могут обмануть эльфа. И я подумал, что он как раз один из таких. Я стал следить за ним и, в конце концов, разоблачил как шпиона Сверкающего. Его имя было Лонтар.
— Лонтар? — вскрикнул я.
— Вы знаете его?
— Прекрати мне выкать. Я даже не старше тебя. — Имя Лонтар меня крайне заинтересовало. — Продолжай.
— Когда Лонтар понял, что разоблачен, то поклялся мне отомстить. Я посмеялся над его угрозами. Но однажды ночью я проснулся, взял нож и пошел. Я совершенно не мог сопротивляться желанию убить. Я знал, что не должен этого делать, знал, что поступаю чудовищно, но бороться не было сил. Словно какой-то туман окутывал мой мозг. Я подошел к спящему Виту и вонзил в него нож. Я тут же очнулся, но было уже поздно. Вит был мертв.
—
