Именно такой порядок Спенсер Чемберс пытается сейчас навязать Солнечной системе… И он в этом преуспеет, если его не остановить.
Расс остервенело грыз мундштук своей трубки.
Нельзя допустить, чтобы на Земле, во всей Системе вновь воцарилась эта древняя форма правления. Гордые люди, покорившие материнскую планету и заселившие другие миры, не должны смиренно гнуть шею перед господином.
В ушах у Расса не умолкало утробное урчание энергии, запертой в машинном отделении, — энергии, способной раз и навсегда покончить с угрозой диктатуры. Энергии, которая освободит человечество, поможет ему выпрямиться и стать достойным своего великого предназначения.
Подумать только — и эта энергия обязана своим появлением тому, что он случайно, из чистого любопытства, решил нагреть тонкую проволочку в силовом поле 348. А еще тому, что его выслушал другой человек и предоставил средства для продолжения исследований. Слепая удача и любопытство… возможно, граничащее с безумием… вот из чего родился великолепный корабль, неисчерпаемая энергия, бесчисленные механизмы, способные творить такие чудеса, о каких еще год назад невозможно было и помыслить.
Грег Маннинг крутанул свое кресло.
— Что ж, Расс, пора. Начнем с Рейла.
Расе молча кивнул, погруженный в свои думы. Машинально выбил пепел из трубки, сунул ее в карман и повернулся к телеэкрану. Пальцы отстучали привычный набор команд. Из глубины экрана вынырнула Каллисто, стремительно понеслась вперед, повернулась — и на поверхности маленькой замерзшей планетки появился купол.
Телекамера скользнула сквозь него и помчалась через весь город к апартаментам пентхауса.
Бен Рейл сидел, безвольно развалившись в кресле, На полу валялась скомканная газета, потухшая сигара скатилась на колени.
— Грег! — крикнул Расс. — Грег, что с ним?
Маннинг, одним прыжком оказавшись у экрана, издал яростный сдавленный рык.
На лбу у Рейла краснела аккуратная дырочка с единственной набухшей каплей крови.
— Убит! — воскликнул Расс,
— Да, убит, — неожиданно спокойно отозвался Грег.
Расс схватился за ручку настройки. Внизу показались улицы Рантора, непривычно тихие и пустые. Кое-где виднелись распростертые тела и разбитые витрины.
Единственное живое существо — собака, воровато озираясь, перебежала через дорогу и скрылась в тенистой аллее.
Камера стремглав неслась вдоль домов. И вдруг на экран с лязгом ворвался отряд полицейских в форме, гнавших перед собой шестерых пленников. Руки их были связаны за спиной, но головы гордо подняты…
— Революция! — выдохнул Расс.
— Нет, не революция. Чистка. Статсмен очищает город от всех потенциально опасных для него элементов. То же самое сейчас происходит на всех планетах, которые контролирует Чемберс.
Расс лихорадочно крутил ручку настройки. Со лба, заливая глаза, текли струйки пота.
— Статсмен нанес опережающий удар, — Голос Грега звучал спокойно… даже слишком спокойно. — Он укрепляет свои позиции, очевидно, под предлогом раскрытия заговора.
Несколько зданий было разрушено взрывами. У подножия стальной стены лежали в ряд обугленные останки людей, согнанных сюда и сметенных шквальной очередью из огнемета.
— Давай посмотрим на Венеру и Марс, — сказал Расс, продолжая крутить настройку.
Та же картина предстала перед ними и в Сандбаре на Марсе, и в Нью-Чикаго, столице Венеры. Статсмен успел везде. Кровавая чистка сметала всех, кто мог выступить против марионеточных правительств, подчинявшихся Чемберсу. Насилие вышло на марш, железной пятой попирая права свободных людей Солнечной системы и укрепляя владычество «Межпланетной».
— Я знаю, кто нам нужен, — сказал Грег. — Если только он еще жив.
— Кто? — спросил Расс.
— Джон Мур Меллори.
— А где он?
— Я не в курсе. Его посадили за решетку в Ранторе, но Статсмен перевел его куда-то. Возможно, на один из тюремных кораблей.
— Посмотреть бы списки тюрьмы на Каллисто! — сказал Расс. — Тогда бы мы точно узнали.
— Списки.
— Мы их достанем!
Расс быстро склонился над клавиатурой. Через мгновение на экране появился административный корпус тюрьмы. Двое друзей пристально вгляделись в изображение.
— Списки, скорее всего, здесь, в сейфе, — сказал Расс. — Но сейф заперт.
— Не копайся с замком, — отрывисто бросил Грег. — Тащи сюда этот проклятый сейф со всем его содержимым.
Расс хмуро кивнул, нажал на рычаг телетранспортации. В машинном зале громко заурчали генераторы. А в Ранторской тюрьме силовое поле спеленало сейф тугим коконом. Генераторы пронзительно взвыли — и сейф легко, словно пуговица от рубашки, оторвался от массивной стальной стены.
Глава 15
Джон Мур Меллори сидел на единственном металлическом стуле в камере, прильнув лицом к крохотному иллюминатору. Так он сидел часами, вглядываясь в безбрежную черноту космоса.
Душу его терзало отчаяние, бесплодное и мучительное. В Ранторской тюрьме оставалась хоть какая-то надежда на побег. Но здесь, на борту тюремного корабля, надежды не было. Здесь не было ничего, кроме дразнящих космических просторов, насмешливо подмигивающих звезд и оглушительно гогочущих моторов.
Порой ему казалось, что это монотонное, бессмысленное существование сведет его с ума. Работа, сон… работа, сон… и так до бесконечности, до полного отупения. Все они погребены здесь заживо.
— Джон Мур Меллори, — раздался голос за спиной.
Меллори услышал его, но не шелохнулся. Ему стало страшно. Значит, он уже начинает слышать голоса!
— Джон Меллори, — повторил голос.
Меллори нехотя обернулся и чуть не свалился со стула.
В камере стоял человек! Незнакомый человек, вошедший так бесшумно, что Меллори не слышал даже привычного лязга запоров.
— Вы Джон Мур Меллори, я не ошибся? — спросил человек.
— Да, я Меллори. А вы кто такой?
— Грегори Маннинг.
— Грегори Маннинг? — изумился узник. — Я слыхал о вас, вы спасли экспедицию на Плутоне. Но зачем вы здесь? И как вы вошли?
— Я пришел, чтобы забрать вас с собой, — ответил Грег. — На Каллисто. Или в любое другое место, куда захотите.
Меллори прислонился к переборке, побледнел, недоверчиво глядя на гостя.
— Но я на тюремном корабле. Я не могу идти туда, куда захочу.
— Теперь можете, — усмехнулся Грег. — Теперь вам даже стены тюремного корабля не помеха.
— Вы безумец, — прошептал Меллори. — А может, это я не в своем уме. Вы мне снитесь. Сейчас я проснусь и вы исчезнете.
Маннинг молча разглядывал узника. Тюрьма уже наложила свою печать на это лицо — оно было
