“Так я и думал”, — крикнул Пвент, обращаясь к сидевшим на другом конце комнаты. “И если ты сражаешься с другим, и он споткнулся и выронил оружие, ты отойдешь и позволишь поднять его, зная, что этот бой ты выиграешь в любом случае”, — предположил Пвент.
Вулфгар пожал плечами, на его взгляд ответ был очевиден.
“Похоже, что Пвент решил задеть парня”, — прошептал Коббл, склонившись над подлокотником трона Бруенора.
“Тогда ставлю золото против серебра на парня”, — тихо предложил Бруенор. “Пвент конечно хорош, и безумия ему не занимать, но с парнем ему не справиться ”.
“Нет, пари я заключать не буду”, — ответил Коббл, — “но если Вулфгар поднимет руку на этого берсерка, он испытает настоящую боль, уж поверь мне”.
“Ну и поделом ему”, — неожиданно вмешалась Кэтти-бри. И Бруенор, и Коббл бросили на девушку скептические взгляды. “Вулфгар нуждается в небольшой трепке”, — пояснила она с несвойственной ей жестокостью.
“Ну и глупо!” — рявкнул Пвент в сторону Бруенора, ведя варвара через залу. “Если бы я сражался с кем-нибудь, например, с тобой, и ты выронил свое оружие, я бы позволил тебе склониться и поднять его”.
Вулфгар одобрительно кивнул, но тут же отпрыгнул назад, когда Пвент щелкнул своими пальцами прямо под самым его носом. “А затем я нанизал бы твою башку на свой шип!” — закончил берсерк. “Я не один из тех “благородных” воинов, у которых башка забита мыслями о чести, ты, чертов глупец! Я берсерк, берсерк, и не забывай, что Пвент всегда играет лишь ради победы!” Он вновь щелкнул пальцами перед Вулфгаром, затем промчался мимо опешившего варвара и остановился перед Бруенором.
“Да, что и говорить, странноватые у тебя друзья, но я этому и не удивлен”, — рявкнул Пвент Бруенору, затем наградил Кэтти-бри одной из своих беззубых улыбок. “Но твоя девочка была бы вполне даже ничего, если бы ты нашел способ добавить ей немного волос на подбородке”.
“Прими это как комплимент”, — тихо шепнул Коббл Кэтти-бри, которая лишь пожала плечами и улыбнулась.
“У Баттлхаммеров всегда было мягкое местечко под сердцем для тех, кто не относится к роду дварфов”, — продолжил Пвент, обращая свои замечания к Вулфгару, вставшему рядом с ним. “И все равно мы позволяли им быть нашими королями. Никогда не понимал этого”.
Бруенор схватился за подлокотники своего трона, так, что побелели костяшки. Кэтти-бри заботливо опустила руку ему на плечо и, когда он взглянул в ее спокойные глаза, его гнев тотчас спал.
“Кстати”, — продолжил Пвент, — “ходит мерзкий слух, что ты держишь возле себя эльфа дроу. Есть в этом хоть толика правды?”
Первой реакцией Бруенора была вспыхнувшая в нем злость — дварф всегда защищал своего необоснованно оклеветанного друга дроу.
Однако первой заговорила Кэтти-бри. Ее слова, направленные скорее к отцу, нежели к Пвенту, живо напомнили Бруенору, что Дриззт стал более терпим к подобным обвинениям и вполне мог сам позаботиться о себе. “Ты встретишься с дроу очень скоро”, — произнесла она берсерку. “Уверена, что он подойдет под твое описание воина, если под него вообще кто-либо может подойти”.
Пвент взревел в саркастическом смехе, но тут же умолк, поскольку Кэтти-бри продолжила свою речь.
“Если ты вступишь с ним в поединок, но уронишь свой острый шлем, он поднимет и оденет тебе на голову”, — пояснила она.
Казалось, губы берсерка сплелись в единый, тугой узел. Было похоже, что впервые за много дней Вулфгар полностью одобрял Кэтти-бри и кивок его головы, а также Бруенора и Коббла, были несомненной благодарностью, поскольку Пвент даже не попытался открыть рот, чтобы ответить.
“Сколько времени уже отсутствует Дриззт?” — спросил варвар дабы сменить тему, пока Пвент вновь не обрел способность говорить.
“Туннели очень длинные”, — ответил Бруенор.
“Но он вернется к церемонии?” — спросил Вулфгар. В этот миг Кэтти-бри показалось, что в его словах сквозила некоторая двусмысленность, неуверенность в том, какой ответ он хотел услышать больше.
“Не сомневайся в этом”, — спокойно вставила девушка. “Поскольку, пока Дриззт не вернется из туннелей, свадьбы не будет”. Она посмотрела на Бруенора, подавив любые его протесты, прежде чем он успел озвучить их. “И меня не волнует, даже если всем королям и королевам Севера придется ждать целый месяц!”
Вулфгар казалось, готов был взорваться, но он был достаточно мудр, чтобы направить свой гнев в более безопасное русло, чем Кэтти-бри. “Я должен был отправиться с ним!” — рявкнул он на Бруенора. “Почему ты послал одного Региса? Какой толк будет от халфлинга, если они наткнутся на врагов?”
Свирепость, бушевавшая в голосе парня, застала Бруенора врасплох.
“Он прав”, — поддержала его Кэтти-бри. Не то, чтобы она так уж хотела соглашаться с мнением Вулфгара, но она, как и варвар, заметила отличную возможность выплеснуть свою злость наружу.
Бруенор съежился на троне, стреляя глазами то на одного, то на другую. “Потерялись дварфы”, — произнес он.
“Даже если это и так, чем может Регис помочь дроу, кроме как стать ему обузой?” — здраво рассудила Кэтти-бри.
“Он сказал, что сумеет приспособиться!” — запротестовал Бруенор.
“Кто сказал?” — удивленно вскинула брови Кэтти-бри.
“Грохочущий Живот!” — взволнованно крикнул ее расстроенный отец.
“Да он даже не хотел идти!” — возразил Вулфгар.
“Хотел!” — взревел Бруенор, вскакивая со своего трона и отталкивая наклонившегося к нему Вулфгара на два шага назад. “Говорю вам, Грохочущий Живот сам попросил меня послать его вместе с дроу!”
“Регис был здесь с тобой, когда ты получил новости о пропавших дварфах”, — напомнила ему Кэтти-бри. “Ты ничего не говорил о том, что Регис просил послать его в туннели”.
“Он попросил меня об этом заранее”, — ответил Бруенор. “Он попросил…” Внезапно дварф остановился, поняв насколько абсурдно все это выглядело со стороны. Каким-то образом, в уголке своего разума, он вспомнил, как Регис объяснял ему, что он и Дриззт должны отправиться на поиски пропавших дварфов. Но как это могло быть, ведь Бруенор мог принять такое решение лишь после того, как узнал, что дварфы пропали?
“Ты опять перебрал святой воды, мой король?” — уважительно, но сурово поинтересовался Коббл.
Бруенор помахал рукой, давая понять, чтобы они помолчали, пока он соберется со своими мыслями. Он отчетливо помнил каждое слово, произнесенное Регисом, и знал, что это ему не привиделось, но что было странно, так это то, что воспоминаниям не сопутствовали образы — он не мог вспомнить места, где разговаривал с халфлингом и таким образом определить причину несовпадения по времени.
Затем перед Бруенором всплыл образ, множество кружащихся, искрящихся граней, увлекающих его в глубины чудесного рубина.
“Грохочущий Живот сказал мне, что дварфы пропадут”, — медленно и отчетливо произнес Бруенор с закрытыми глазами. “Он сказал, что на их поиски я должен послать его и Дриззта, что они вдвоем вернут дварфов назад в залы”.
“Но Регис не мог знать об этом”, — произнес Коббл, явно сомневающийся в словах Бруенора.
“И даже если бы он и знал, то вряд ли бы захотел отправиться на их поиски”, — добавил не менее сомневающийся, Вулфгар. “Может это был сон?”
“Не сон!” — рявкнул Бруенор. “Он сказал мне… с помощью этого рубина”. Бруенор сморщил лицо, пытаясь вспомнить, пытаясь воззвать к своей врожденной способности сопротивляться магии, чтобы снять мысленный замок со своих воспоминаний.
“Регис не стал бы…” — начал было вновь Вулфгар, но на это раз его перебила Кэтти-бри.
