Я хорошо помню момент, когда мы проплыли мимо изгибающейся стены пещеры, когда показались пространственные сталагмиты.
Это был момент разочарования.
Я не чувствовал ни злости, ни трепета. Тепло ностальгии, истинной или ложной, не накрыло меня. На меня не нахлынули воспоминания моего детства, даже в воспоминания счастливого времени, проведенного мной с Закнафейном.
Все, о чем я думал в этот важный момент, были огни, горевшие в городе, необыкновенное и, возможно, примечательное событие. Я думал, это лишь о своей важной миссии, и о том, насколько быстро мне было необходимо двигаться, чтобы сделать дело. Мои страхи, а они и в самом деле остались, в основе были рациональны. Это были не импульсивные и неразумные детские воспоминания, а самый настоящий трепет оттого, что я направлялся в логово могущественного врага.
Позже, когда позволила ситуация, я поразмышлял над этим моментом, смущенный тем насколько он был разочаровывающим, незначительным. Почему на меня не нахлынули чувства при виде города, в котором я провел три первых десятилетия своей жизни?
И только когда я обогнул северо-западный изгиб цепочки гор Мирового Хребта, ведущий в Долину Ледяного Ветра, я понял правду. Мензоберранзан был лишь местом на моем пути, но не дом, он никогда не был домом. Как и говорилось в стихе слепой провидицы, моим первым домом была Долина Ледяного Ветра. Все, что было до нее, все через что пролегал путь в это суровое место, где никогда не прекращался ветер — Мензоберранзан, Блингденстоун, поверхность, даже зачарованная роща моего наставника рэйнджера, Монтолио Де’Бруше — все это было лишь дорогой, путем, который следовало пройти.
Эта правда стала ясна мне, когда я обошел этот изгиб и, впервые за десять лет, увидел перед собой долину, чувствуя нескончаемый ветер на лице, тот самый ветер, который всегда был там, и который дал этому месту название.
Это не простое понятие: дом. Оно несет в себе разные, почти для каждого человека, определения. Для меня, дом не только место, но и чувство, теплое и уютное ощущение господства над собой. Дом там, где мне не нужно оправдывать свои действия или цвет своей кожи, там, где меня принимают, потому что это мое жилище. Это одновременно личное и общее владение, ведь это там, где человеку самое место, и все же таким, его делают друзья находящиеся рядом.
В отличие от моего первого взгляда на Мензоберранзан, когда я взглянул на Долину Ледяного Ветра, меня наполнили мысли о том, что было раньше. Были мысли о том, как я сидел на склоне Горы Кельвина, наблюдая за звездами и огнями кочующих варварских племен, мысли о сражениях вместе с Бруенором с тундровыми йети, Я вспомнил кислое выражение лица дварфа, когда он облизал топор и выяснил, что мозги йети на вкус были отвратительны! Я вспомнил свою первую встречу с Кэтти-бри, которая до сих пор оставалась моим спутником. Тогда она была лишь маленькой девочкой, прекрасная и доверчивая душа, дикая по природе, но не менее чуткая.
Я вспомнил так много, настоящий поток образов, и, хотя в этот раз, моя миссия была не менее важна и обременительна, чем та, которая привела меня в Мензоберранзан, я совсем не думал о ней, совсем не обдумывал свои действия.
В тот момент это просто не имело значение. Меня заботило тогда лишь одно, я вернулся домой.
— Дриззт До’Урден
Глава 18
Путешествие по Ветру
Дриззт и Кэтти-бри сопроводили Дюдермонта, Уэйллана и Данкина до Каррадуна, чтобы попрощаться с командой, с которой они проработали бок о бок больше пяти лет, и с которой они сдружились. Дриззт был нетерпелив и не хотел откладывать свое возвращение в Долину Ледяного Ветра больше, чем необходимо, но это небольшое путешествие имело большое значение. Это было теплое прощание с обещаниями новой встречи.
Двое друзей, Дриззт вызвал Гвенвивар позже, ужинали этим вечером с Дюдермонтом и Робиллардом. Робиллард, казавшийся более одушевленным и дружелюбным чем обычно, пообещал с помощью своей магии переправить их к Храму Парящего Духа, чтобы они смогли отправиться в путь.
“Что?” — спросил маг, когда остальные обменялись понимающими взглядами и усмешками, думая об одном и том же.
Робиллард изменился за последние несколько недель, особенно после сумасбродной битвы на пляже Кэрвича. Это сказывалось влияние Харкла.
“Что?” — снова потребовал Робиллард, на этот раз настойчиво.
Дюдермонт усмехнулся и поднял свой бокал вина, чтобы произнести тост. “За Харкла Харпелла”, — сказал капитан, “и за то добро, что он оставил после себя!”
Робиллард фыркнул, уже собираясь напомнить им, что
Первым порывом Робилларда было желание крикнуть в протест, возможно, даже отменить свое предложение доставить Дриззта и Кэтти-бри обратно в храм. Но, в конце концов, волшебнику пришлось признать, что это правда, и он тоже поднял бокал. И хотя он промолчал, Робиллард подумал, что, возможно, он отправится в знаменитое Плющевое Поместье в Лонгсэдле, и навестит своего эксцентричного друга.
Дриззту, Кэтти-бри и Дюдермонту было тяжело прощаться. Они обнялись и пообещали, что снова встретятся, но все они осознавали сложность задачи, с которой столкнулись Дриззт и Кэтти-бри. Возможность того, что ни один из них не сможет живым покинуть Долину Ледяного ветра, была более чем реальна.
Они все знали это, но никто даже не заикнулся об этом, и они вели себя так, как будто это была лишь короткая разлука хороших друзей.
* * * * *
Двадцать минут спустя, Дриззт и Кэтти-бри и уже были в Храме Парящего Духа. Робиллард попрощался с ними и исчез во вспышках волшебной энергии.
Иван, Пикел и Дансия встретили их. “Кэддерли готовиться”, — заметил крепкий желтобородый дварф. “У пожилых на это уходит больше времени, знаете ли!”
“Хи-хи-хи”, — пропищал Пикел.
Дансия сделала протестующий вид, но на самом деле, и Кэтти-бри поняла это, она была рада, что дварфы продолжали дразнить немалый возраст Кэддерли. Они делали это, потому что полагали, что жрец становился сильнее, даже моложе и их насмешки исходили от надежды, а не злорадства.
“Пойдем”, — сказала Дансия Кэтти-бри. “Мы провели вместе недостаточно времени”. Женщина бросила кислый взгляд на Ивана и Пикела, которые поплелись за ними по пятам. “Уединимся”, — подчеркнуто закончила она.
“Уууууу”, — простонал Пикел.
“Он всегда так делает?” — спросил Дриззт Ивана, который вздохнул и кивнул.
“Как думаешь, у тебя хватит времени порассказать мне про Мифрил Холл?” — спросил Иван. “Я слыхал о Мензоберранзане, но я не склонен верить в то, что слышал”.
“Расскажу, что смогу”, — ответил Дриззт. “А тебе и в самом деле будет не легко поверить в описываемые мной красоты”.
“А как на счет Бруенора?” — добавил Иван.
“Буунер!” — вставил взволнованный Пикел.
Иван отвесил брату подзатыльник. “Мы бы пошли с тобой, эльф”, — объяснил желтобородый дварф, “но у нас тут есть обязанности, к которым мы должны вернуться прямо сейчас. Нужно позаботиться