добротной двери. Я скептически вскинула правую бровь, держа в одной руке раскрытый рюкзак, а в другой – сапоги, все еще размышляя, успею я их надеть или же придется бегать босиком. Болт раздумья прервал, и обувка отправилась вслед за остальными вещами в сумку.
– Прости, Джерайн, ты, кажется, что-то сказал насчет «помешать»? – вежливо поинтересовалась я, ловя очередной болт и отбрасывая его в сторону.
Д'эссайн пожал плечами:
– Значит, они шустрее, чем я думал. Будем уходить через крышу.
– Это, интересно, как? – Я забросила рюкзак за спину, поморщившись, когда он ударил по еще не зажившим порезам. Ничего, переживем. – Там ведь еще как минимум целый этаж над головой.
Тем временем Джер успел вытряхнуть меня из лямок собственного рюкзака, не давая его пристроить поудобнее.
– Отдай, так уходить проще будет. А на крышу – изнутри, по лестнице. Неужели у тебя остались еще какие-то варианты?
«Похоже, на этот раз он прав».
Раз в год и палка стреляет.
«Будешь настаивать?»
А надо?
«Тебе честно али соврать?»
Я только мысленно отмахнулась от своего назойливого «внутреннего голоса», следуя за д'эссайном, который устремился к лестнице, используемой, по-видимому, при пожаре, – узенькая, но крепкая, выводящая сразу на чердак, а оттуда и на крышу вылезти несложно. И, только оказавшись на черепице, я прокляла ту сволочь, которая выстрелила в окно на полминуты раньше, чем надо, и не дала мне обуться.
Дело в том, что черепица с одной стороны была скользкая, как не знаю что, но с другой – острые края на стыке деталей радости не добавляли. Особенно когда я огляделась и увидела, что гостиница окружена со всех сторон арбалетчиками и магами.
«О, как они недружелюбно настроены!»
Можно подумать, я этого не вижу!
– Джерайн! За каким крайном ты меня сюда вытащил?! Предлагаешь прыгать с крыши на крышу в надежде, что не подстрелят?! – проорала я, стараясь перекричать шум, доносившийся с мостовой.
Последним на крышу вылетел невесть откуда взявшийся, но ничуть не запыхавшийся вампир:
– Он тебя вытащил сюда, поскольку у меня есть средство, чтобы вытащить отсюда нас всех!
– Эй вы там! На крыше! Вы окружены! Бросайте оружие и спускайтесь вниз! – Под аккомпанемент магически усиленного голоса арбалетчики возникли и на соседних крышах.
– Да пошли вы все в…! – безапелляционно отозвалась я, добавив несколько ругательств на общем и парочку – на сидхийском, для себя лично. – И вас двоих это тоже касается! – дополнила я, одергивая рубашку и наплевательски реагируя на болты, смотрящие мне в спину.
«Лесс, сейчас у кого-то сдадут нервы!!!»
Ага, у меня они сдадут раньше всех.
– Так. Ребята, мне плевать, как вы друг с другом договаривались, но если у тебя, – я ткнула пальцем в сторону вампира, – есть средство, чтобы вытащить нас отсюда, то действуй. Мнение в общем и целом на ваш счет я выскажу позднее.
– Средство есть. Времени нету. Хотя нужно его не так уж и много: пару минут поуворачиваемся от боевых заклинаний – и дело сделано! Благо сильных магов у них не осталось.
– Считаем до трех!!! – Это уже арбалетчики на крыше. Ну и зануды. – И стреляем.
«Как всегда, угрозы рода людского не перестают радовать меня своей оригинальностью».
Зато с твоими комментариями выслушивать их становится не так уж и скучно.
– Да провались все пропадом, – вздохнула я, тряхнув волосами и расслабляя руки. – Ладно, будет вам время, может, даже больше, чем пара минут, только лучше сами глаза прикройте…
Итак, как там меня учили? Расслабиться, сделать глубокий вдох… Представить, как текущая в жилах кровь загорается белым пламенем…
«Лесс, а может, не на-а-а-а-адо?»
Я выпрямилась и откинула голову назад, так что широкий веер черных волос взметнулся в воздухе, начиная мерцать полночной синевой в сгущающихся сумерках. Чудесная вещь – сидхийский гламор, наше соблазнение. Врожденная способность, позволяющая очаровать кого угодно, кроме соплеменника, – на них почему-то не действует, разве что с чисто эстетической точки зрения. Степень воздействия тоже разная, на каждого действует по-своему, но поднять руку на светящуюся гламором сидхе мало кто сможет. Некоторые из столичных жриц обратили гламор в оружие… В великое оружие, ранящее не только тело, но и душу. Ведь под воздействием гламора, если человек слаб, а жрица сильна, можно заставить очарованного выполнить любой приказ. В том числе и умереть во имя прекрасной девы.
Я ощутила, как моя кожа начала светиться изнутри в опускающихся на город сумерках сильнее и сильнее. Становился виден каждый изгиб, каждая черточка. Волосы засияли, будто бы в них запутался отблеск звезд, а глаза стали полночными озерами, на дне которых мерцает бесценное сокровище. Я открыла глаза и развела руки, словно пытаясь поймать ветер, играющий подолом моей донельзя короткой рубашки и развевающий сверкающие изнутри волосы призрачным водопадом. Я смотрела на то, как глаза арбалетчиков на крыше становятся все более и более восхищенными, как они опускают оружие и медленно встают на колени, едва удерживаясь на черепичных склонах, жадно ловя каждое мое движение взглядом.
«Лесс! Ты что натворила, у тебя жизненные показатели снижаются!»
Нас спасаю. Выигрываю время.
Вампир с д'эссайном честно стояли спина к спине, готовые обороняться, если моя провальная на первый взгляд идея не сработает, но потом Джер таки внешне расслабился и прикрыл глаза, а вампир настороженно уставился куда-то вверх. На этом месте нервы сдали уже у меня. Я шагнула к ним и, взяв светящимися руками за подбородок вампира, развернула его лицом к себе, заглядывая ему в глаза и с удивлением понимая, что его вампирские фокусы на меня не действуют. Или же он попросту их не применяет.
Приблизив его лицо к своему, почти как для поцелуя, я поинтересовалась:
– Ты помолиться за упокой решил или смотришь вверх со смыслом? Где обещанное спасение? Меня, между прочим, надолго не хватит!
За спиной согласно что-то громыхнуло о черепицу.
– За мной, о моя Светлая Госпожа. – Сарказма в голосе вампира было столько, что должно было хватить на десяток меня и одного Фэя в придачу.
Я же лишь спокойно убрала руки, последней становясь на металлическую платформу на четырех прочных гросах, появившуюся буквально из ниоткуда и ведущую в никуда.
«Кажется, я понял, что это за „спасение“.
Я тоже.
Платформа стала подниматься, моя кожа пока еще светилась, но сияние уже медленно угасало, оно словно впитывалось в кожу, переставая делать меня похожей на что-то недосягаемое и невыразимо прекрасное. Гламор слабел, но еще держался. Арбалетчики, да и маги снизу начали шевелиться, постепенно приходя в себя.
– С того самого момента как ступил на мостовую этого забытого богами города, я просто мечтал отдать эту команду, – ухмыльнулся вампир. – БАТАРЕИ! ОГОНЬ!
С неба ударила ветвистая сеть молний, в одно мгновение испепелившая большую часть магов и арбалетчиков. В городе начинался очередной пожар – столбы дыма покрывали Иррестан равномерной сетью.
«Красиво сработано», – прокомментировал Фэй, подмигивая мне рубиновым глазом.
Я же только хмыкнула, обнимая себя руками за плечи и рассеивая остатки гламора, который сейчас словно прилипал к коже, не желая затухать.
«Алессьер, если не хочешь замучиться до потери сознания и пульса, то перестань насиловать себя
