«Он успел сегодня напитаться, отдохнуть и все еще не вступал в драку. А ты уже устала. Не сильно, но против него тебе придется тяжело. Можешь не выстоять».
А кому сейчас легко, а? Ты ж хотел себе новое место работы – есть шанс.
«Не, я к тебе привык как-то…»
Еще один танец на грани. Безумный, неистовый. Без остановок на передышку, без оглядки на полученные раны.
Ненависть на грани страсти, жажда крови на грани безумия. Две тени, пляшущие под музыку непрерывно сталкивающихся клинков.
Танцуй, убийца. Каждый раз – как воистину последний…
Я перешагнула через распростертое на деревянном полу тело и вошла в рубку, откидывая распущенные волосы от лица. Неглубокие раны уже затягивались благодаря Фэю, но когда-то белая рубашка еще с полчаса назад превратилась в багряную с редкими розоватыми пятнами, уже остывшая и местами подсохшая кровь неприятно холодила кожу, ткань прилипла к телу. Мерзкое ощущение, если честно. Давно не было такого.
«Может, подумаешь о смене профессии?»
Уже подумала. Если Джерайн выплатит хотя бы половину того, что обещал, то я плюну на все и вернусь к дочери.
«Заскучаешь ведь».
Ничуть.
Комната управления меня добила. Кресло, колесо-руль, который по идее может двигаться не только вправо и влево, но и вверх-вниз, рядом с рулем нечто вроде рычага «передний ход – задний ход»… И ВСЕ! Где пряталось остальное – ума не приложу.
«Хе-хе, а похоже, что чаролет-то этот старой модели. Управляется настолько просто, что даже эттин справится, а уж переспорить местный автопилот я сумею. Давай действуй».
Можешь подать сигнал Дрейку, чтобы отозвал своих с корабля? А то потом есть все шансы не успеть.
«Могу передать это ВБП».
Действуй.
Я взялась обеими руками за штурвал и крутанула его влево, разворачивая нос корабля. Что-то запищало, и штурвал заклинило, а чаролет принялся медленно возвращаться на прежнюю позицию.
Фэй, разблокируй управление!
«Сейчас. Что передать на „Птицу“?»
В данный момент этим чаролетом управляю я. Дрейк, отзови своих вампиров и будь готов к выходу из окружения. Через несколько минут слева будет брешь, надеюсь, что ВБП в него пройдет. Забери Джера. Алессьер. Конец сообщения.
«Принято. Начинаю передачу. Управление чаролетом разблокировано».
Спасибо.
Вторая попытка завершилась тем, что чаролет опасно накренился, затрясся и полетел к кораблю, перекрывающему выход к горам. Опять что-то тревожно запищало, но штурвал не заклинило, и управляемый мною чаролет врезался в верхнюю палубу загонщика. Корабль тряхнуло так, что я, не удержавшись, налетела на рычаг высоты, переведя его в положение «посадка». Ага, но с учетом того, что чаролеты садятся на все, что угодно, мой начал снижение, когда под ним находилась палуба чужого корабля.
«Лесс, тебе передают, что пора бы сматывать удочки. Окошко в небе появилось, и у тебя есть минута, чтобы оказаться на борту ВБП!»
Минута? Он издевается?
Впрочем, треск ломающейся палубы и, как мне показалось, днища чаролета, послужившего тараном, убедили меня в необходимости поторопиться.
«Беги!»
Можно подумать, что я стою на месте. Закинув квэли в ножны, я выскочила из рубки управления и во весь дух понеслась на палубу.
Не знаю, какой бардак творился на верхней палубе, – я постарался там долго не задерживаться. Не было никакого желания попасть под костяную косу «нашего» вампира. Может, это мне и показалось, но было ощущение, будто бы череп, в котором было закреплено лезвие, очень нехорошо на меня косился. И мерзко ухмылялся при этом. Да, конечно, черепу коситься нечем. Но с подобным оружием нельзя быть уверенным ни в чем. В этом я убедился, когда заметил, как череп этот между делом откусил кому-то кисть. «Руками не трогать», называется. После этого я уже был почти уверен, что если вампир будет косить наших противников чуточку усерднее, то наверняка случайно скосит и меня, хочется этого Дрейку или нет.
Основной моей задачей на верхней палубе стало убраться с нее так, чтобы не попасть под дымящееся от крови лезвие, что и было с честью выполнено. Я нырнул в один из проходов, ведущих вниз. По инерции срубил пару наемников, которые, на несчастье свое, неслись мне навстречу, пробежал еще чуть-чуть вперед, а затем меня охватила тишина. Никто больше не ломился вперед ради того, чтобы быть насаженным на меч. Никто больше не пытался меня убить. Но и пути назад, на палубу, не было.
Я толкнул одну из дверей, ведущих во внутренние помещения корабля. Заперто. Интересно, это специально для меня так оставили пустой коридор? И никак его не защитили от захватчиков?
Свист стрел доказал мне обратное. Рефлекторно я откинулся назад, пропуская их над собой, после чего мне просто пришлось побежать на вынырнувших сверху стрелков. Увы, эту четверку прикрыли выскочившие навстречу мне из ближайших помещений мечники. Нет, они меня почти не задержали, вот только даже такая ничтожная потеря времени сыграла не в мою пользу. Когда последний мой противник упал на пол, сзади, из картинно неторопливо открывающихся дверей, выскочила еще пара десятков воинов. Удостоверившись в совершенной серьезности их намерений, выраженной боевыми кличами, я без особых сожалений покинул их теплую компанию.
Я не воин, я охотник! По крайней мере, физиологически. Я согласен гоняться за жертвой, сидеть в засаде, наслаждаться чужим ужасом… Но питать собой чью-либо жажду крови как в прямом, так и в переносном смысле мне совершенно не хочется! Я взлетел по лестнице на пару ярусов вверх, попутно обрадовавшись, что она не вырезана в стенке, а сделана из грубо обработанных железных прутьев. Обрушить лестницу не составило особого труда – эсси'д'шарме прошел сквозь это железо, как сквозь труху. Пока преследователи мои толпились внизу, я успел нырнуть в жерло коридора.
И как вспышка – ощущение воспоминания, которое пытается вынырнуть из омута моей памяти. Будто все, что сейчас происходит, уже когда-то было. Я как во сне толкнул дверь ближайшей каюты. Она послушно распахнулась передо мной и так же послушно захлопнулась, когда я зашел внутрь…
Эльфы любят говорить, что они – перворожденные. Они еще много чего о себе понарассказывать могут или там спеть, саккомпанировав себе на лютне. Значительная часть историй, конечно, будет враньем, но столь красивым, что большинство предпочитает верить. Орки вечно спорят с остроухими из-за права первородства. Да что там… Даже эттины всю жизнь, от рождения и до смерти, проводят в спорах о том, какая из двух голов старшая – правая или левая. Другое дело, что, в отличие от всех прочих споров, этот никогда не приводит к смерти самих спорщиков.
Сколько существ – столько и мнений. Конечно же о первенстве вампиров или д'эссайнов речи
