— Может быть, ты прекратишь? — спросила она его раздраженно.
Не поднимая головы, Тревор постучал ложечкой по краю чашки и отставил ее в сторону.
— Извини, дорогая, — сказал он.
Хотя я чувствовала на себе пристальный взгляд Николаса, я не смела посмотреть на него. Я не понимала, зачем он это сделал. Мне было неловко в присутствии этих людей, как и им было неловко в моем обществе.
Я уже собралась было извиниться и покинуть их, когда в столовую вновь вошли Полли и Матильда, толкая тележку, нагруженную едой. Когда они приступили к своим обязанностям и принялись ставить блюда на стол, появился Реджинальд и передал Тревору какой-то конверт. Стоя в ожидании дальнейших распоряжений, Реджинальд долго рассматривал меня, потом перевел взгляд на зеркало в раме лимонного дерева, украшавшее стену за моей спиной.
Тревор пробежал глазами письмо, потом бросил его на стол.
— Слава Богу, старый Брэббс наконец вернулся. Готов биться об заклад, что мистер Дикс будет уже через час восседать на крыльце Брэббса, жалуясь на то, что я выпустил из него всю кровь.
Адриенна откинулась на стуле и брезгливо поморщилась:
— Неужели мы должны это обсуждать за едой? Тревор ухмыльнулся:
— Я брал с него пенс за свои услуги. Несомненно, он снова притащит вместо денег мешок кукурузной муки.
Он посмотрел на меня, и его улыбка стала дружелюбной:
— Брэббсу будет интересно узнать о вас, мисс Рашдон, я в этом уверен. Не сомневаюсь, что Дикс прожужжал ему уши о вашей доброте ко всем обитателям Малхэма.
Снова наступило молчание. Я изо всех сил старалась съесть роскошный завтрак, предложенный мне, но аппетит у меня совершенно пропал. Я вдруг подумала, что мне следует как можно скорее навестить доктора Брэббса. Решиться на это мне было нелегко. Для меня подобный визит был равен подвигу. Чтобы дойти до его дома, мне надо было пройти через всю деревушку Малхэм.
Адриенна обратилась ко мне:
— Мисс Рашдон, у меня есть к вам предложение.
Я перевела на нее взгляд, радуясь тому, что не надо больше смотреть в глаза доктору.
Нежные изящные руки Адриенны тщательно намазывали масло на тонкий ломтик хлеба. Потом она продолжила:
— Сегодня я должна кое-куда поехать. Если мой брат не будет возражать, может быть, вы присоединитесь ко мне?
— Куда ты собираешься, Адриенна? — спросил Тревор.
— В Бэк-Холл, на ленч с Мелиссой.
— Зачем тебе нужна Ариэль? — поинтересовался Николас.
Наступило молчание. Адриенна продолжала жевать хлеб, потом отряхнула с пальцев семена тмина и сахар и принялась за чай.
— Я задал тебе вопрос, — сказал Николас, — так что будь добра отвечать. — Откинувшись на спинку стула, он внимательно посмотрел на сестру, потом понимающе улыбнулся. — Ах да, ты же не разговариваешь со мной после вчерашнего. Но я ведь уже извинился. Тебе этого недостаточно?
Адриенна продолжала пить маленькими глотками чай, не обращая на него внимания.
Николас посмотрел на меня, и я заметила, как губы его сжались.
— Очень хорошо, — внезапно сказал он. — Если ты не находишь слов, чтобы ответить мне.
— Как ты, наверное, помнишь, — спокойно заговорила Адриенна, не давая ему высказать уже готовый сорваться с его уст ультиматум, — ты всех компаньонок отсылал из этого дома и они покидали его в слезах, не выдержав и недели.
Николас побледнел.
— Ты пугал молодых женщин своими выдумками о призраках. И я удивляюсь, что у нас в доме осталась хоть какая-то прислуга.
Его взгляд снова обратился ко мне. И столь же быстро Николас отвел глаза.
— Экая глупость, — сказала Адриенна, и чашка ее звякнула, ударившись о блюдце.
Отодвинув тарелку с едой, Николас сказал:
— Я бы не отказался выпить.
— Я тоже, — присоединился к брату Тревор.
Закрыв книгу, он отложил ее в сторону и отправился за шерри для них обоих. Извинившись, я поспешила покинуть комнату.
Остальную часть утра я провела, собираясь в Бэк-Холл. Я прекрасно представляла себе это местечко. По сравнению с Уолтхэмстоу он был маленьким, но его сады содержались в безукоризненном порядке, и цветы там сменяли друг друга в зависимости от сезона. Я часто мечтала о визите туда.
В час дня меня вызвали к Адриенне. Входная дверь была открыта настежь, и у порога нас ожидал экипаж, сверкающий черными лакированными дверцами, украшенными гербами Уиндхэмов. Меня охватил какой-то странный восторг. Нервозность, не покидавшая меня все утро, прошла.
— Ариэль?
При звуке голоса милорда я остановилась и медленно повернулась к нему.
Он стоял в глубине сумрачного холла, и сам одетый во все черное, был похож на тень.
— Куда вы собрались? — спросил он.
Я шагнула вперед, чтобы лучше его видеть. Николас держался прямо, но лицо его показалось мне смущенным и даже отчаянным, как у ребенка, узнавшего, что его последний друг покинул его без всяких объяснений. Натягивая на голову капюшон плаща, я ответила:
— Милорд, вы сами разрешили мне сопровождать вашу сестру в Бэк-Холл не далее как сегодня утром за завтраком.
— Разве? — послышался его спокойный голос.
— Да, милорд. За завтраком. Неужели вы забыли?
Его молчание означало, что Николас вспомнил, но он продолжал стоять неподвижно, молча глядя на меня. Я отвернулась и направилась к ожидавшему экипажу, моля Бога, чтобы Ник не окликнул меня и не заставил вернуться. Я не могла видеть его таким.
С облегчением опустившись на кожаное сиденье экипажа, я прикрыла глаза, мгновенно позабыв о присутствии леди Адриенны.
— Ему становится все хуже, — сказала она тихо.
Я отодвинула бархатную занавеску цвета бургундского вина с окна кареты и принялась смотреть в окно, не желая поддерживать разговор со своей спутницей.
Мы миновали общественный выгон сначала в Присдейле, потом в Пайкадоу. Свернув с дороги на Райке, мы оставили позади деревенские лавки, расположенные на ее окраине, и продолжали свой путь дальше.
Наконец мы добрались до Малхэм-Ист, деревенских усадеб и обширных пастбищ. Я угадала, когда будет поворот на Хоторн-лейн. Глядя на покатые холмы вересковых пустошей, сейчас покрытые побуревшей жухлой травой, я вся отдалась воспоминаниям, счастливым и печальным. Будучи детьми, мы с Джеромом часто резвились на этих пастбищах. И в этот момент я горько пожалела об утрате своего друга.
Услышав вздох Адриенны, я очнулась от своих мыслей.
— Я хочу извиниться за свое вчерашнее поведение, — сказала Адриенна. Она спрятала руки в меховую муфту и поглядывала на меня из-под полей шляпы. — Вы очень добрая, Ариэль.
Я застенчиво ответила улыбкой на ее улыбку.
— Мне хотелось бы как-нибудь отблагодарить вас за доброту.
— В этом нет необходимости, — ответила я.
— Вы должны понять, что я почувствовала…
— Я понимаю, — заверила я ее. Некоторое время мы ехали в молчании, потом она продолжила:
— Мне кажется, вы должны знать. Сегодня утром мы с Тревором решили отправить Николаса в больницу Сент-Мэри.
Я отвела взгляд, внезапно охваченная паникой.
