перехватило дыхание, когда она ощутила прикосновение напряженно поднявшегося мужского естества.
Ее вероломное тело горело от желания. Она зажмурила глаза, стараясь не выдавать своих чувств.
– Нет. – Ее дрожащий голос больше походил на шепот.
Роберто легко поднял ее на руки. Одна туфелька упала на пол. Клэр испуганно открыла глаза, и в следующую секунду его жадный рот набросился на ее полураскрытые губы. Ее мысли мгновенно исчезли, уступив место лишь ощущениям. Клэр ничего не могла с собой поделать. Руки ее обхватили широкие плечи Роберто, и она бессознательно прильнула к его горячему мускулистому телу. Гладила его густые темные волосы, чувствуя, как кровь стучит в висках и несется по венам с бешеной скоростью. Медленно, очень медленно Роберто опустил ее на ноги и оторвался от ее губ.
– Когда я дотрагиваюсь до тебя, ты рассыпаешься на мелкие кусочки. Мне нравится… очень нравится, – удовлетворенно заметил Роберто. – Ни одна женщина меня так не зажигала. Стоит мне только представить тебя спящей в той камере, как мои благие намерения и остатки самообладания немедленно испаряются. Я бы все отдал, чтобы вытащить тебя оттуда в мою постель.
Клэр было очень неудобно стоять, она нагнулась в поисках слетевшей туфельки, смущенная и ошеломленная страстным поцелуем. Роберто пробудил в ней столь непреодолимое желание, какого она даже не ожидала. Клэр не знала, что он представляет собой как любовник. И внезапно влечение к нему стало для нее открытием, которого она испугалась! И теперь Клэр чувствовала себя не в своей тарелке.
– Что ты делаешь? – хриплым голосом поинтересовался Роберто.
Он усадил ее на диван, поднял с пола туфельку и осторожно надел. Но вместо того, чтобы встать, он нежно погладил ладонью ее стройную ногу – от ступни до колена, внимательно наблюдая за ней из-под полуопущенных ресниц. Да за них любая женщина отдала бы полжизни!
– А как же ужин? – резко спросила Клэр, пораженная откликом своего тела на его ласку.
– На стол накроют, как только я позвоню. – Роберто наклонился и легонько коснулся губами ее рта. Клэр чувствовала его прерывистое дыхание, тогда как руки Роберто мягко раздвигали ее колени.
– О боже… – прошептал он, медленно проникая языком в ее рот.
Клэр затрепетала, из груди ее вырвался слабый протестующий стон.
– Ради секса с такой женщиной можно и умереть.
– Нет, – пробормотала она, но ее губы приоткрылись навстречу сладостному вторжению.
– Почему ты так чувственна? – Ласкающие пальцы скользнули под подол платья и начали гладить бархатистую кожу ее бедер. Оторваться от нее он явно не мог.
– Ч-чувственна?
– Ты недавно занималась любовью?
Клэр не устояла перед желанием провести рукой по его волосам. Роберто ее гипнотизировал.
– Постоянно, – почти беззвучно выдохнула она.
Ее глаза столкнулись с горящими золотистыми глазами Роберто, и весь мир вокруг перестал существовать. И хотя ей исполнилось двадцать три года, она никогда не испытывала ничего подобного. Он едва касался ее, но тело Клэр как будто таяло от легких прикосновений. Сила собственного желания сводила на нет ее попытки вновь обрести самообладание. Ситуация с невероятной скоростью уходила из-под контроля.
– Клэр, я так сильно тебя хочу, что чувствую даже боль, – яростно произнес Роберто, проводя кончиком пальца по тоненькой полоске кружева, прикрывавшей ее лоно. Все существо Клэр содрогнулось от нестерпимо сильного всплеска чувственных ощущений.
Кто-то хлопнул дверью. Звук был таким громким, что Клэр показалось, будто рушится потолок. Роберто нехотя отвел от нее глаза и поднялся с колен. Она судорожно всхлипнула, поправляя дрожащими руками подол.
– Мы пообедаем, – решительно заявил хозяин.
На ее щеках проступил лихорадочный румянец. Потрясенная, она едва держалась на ногах. В дверях Клэр заметила Доркес, и ей показалось, что даже тело заливается краской стыда. Она с радостью провалилась бы сквозь землю. Домоправительница появилась вовремя, подумала Клэр, чувствуя, как к горлу подступает комок.
Пошатываясь Клэр вошла в роскошную столовую и опустилась на стул. В голове непрерывно вертелся вопрос: почему? Почему она такая глупая и такая бессильная? Зачем ведет себя как безмозглая кукла? Неужели она так гиперсексуальна, что не может найти ни одного слова, которое сказала бы на ее месте любая порядочная женщина? Что о ней может подумать Роберто, если после всех оскорблений и безжалостных обвинений она позволяет ему прикасаться к себе?
Роберто что-то резко сказал по-португальски, и Доркес тут же удалилась.
– Похоже, ты не слишком вежлив с домоправительницей.
– Она не одобряет твоего пребывания здесь. Но в доме я хозяин. – Роберто с величественным равнодушием развернул белую полотняную салфетку. – Доркес не знает, защищать ли тебя или осуждать. Она всю ночь будет мучиться вопросом: или ты добродетельная женщина, безнравственно соблазненная мною, или бесстыдная шлюха. Но к завтрашнему дню правда выплывет наружу. Она поймет: тебя не стоит ограждать, я как обыкновенный мужчина поддался искушению. И мир снова восстановится в моей усадьбе.
В руке Клэр застыла ложка, которой она пыталась дотянуться до аппетитного фруктового блюда, стоявшего напротив. Она откашлялась.
– Какая правда? Ты о чем?
– Простая истина: мы – любовники.
– Я не собираюсь спать с тобой! – Потемневшие фиалковые глаза гневно смотрели на Роберто.
– Надеюсь, что нет. Сон пока не входит в мои планы, – лениво отозвался он, поднимая бокал с вином и откидываясь на спинку стула. Затем изящно приподнял бокал и произнес тост: – За воплощение фантазий! Жаль, что «мерседес» остался в Лондоне. Но, думаю, в спальне воображение меня не подведет, да и тебя тоже.
Клэр отшвырнула ложку. Аппетит пропал окончательно.
– Я хочу завтра же вернуться в гостиницу!
– Ни в коем случае, – тихо произнес Роберто. – Ты уедешь, только когда я пожелаю, и ни днем раньше.
Клэр взяла бокал, перегнулась через полированную поверхность стола и выплеснула вино ему в лицо.
– А я говорю: мне пора домой, и будь любезен прислушиваться к моим словам.
Сильная рука поймала запястье Клэр, не давая ей выпрямиться. Все еще держа ее руку, Роберто спокойно вытер лицо салфеткой. И только потом перевел горящие глаза на ее разъяренное, покрасневшее от гнева лицо.
– А лучше ты ничего не могла выдумать? – осведомился он и, не выпуская ее руки, обвел Клэр вокруг стола, приблизив вплотную ее лицо. – Ты скакала по жизни, как пакостный шаловливый ребенок – недисциплинированный, эгоистичный, жадный, совершенно не заботясь о вреде, который причиняешь окружающим. Ты никогда не платила по счетам. Но сегодня тебе придется расквитаться за то, что была пустой похотливой маленькой сучкой.
Клэр ошеломленно уставилась на него.
– Ты… ты сошел с ума… – прошептала она.
– Я действительно сошел с ума… четыре года назад, – согласился Роберто, и его пальцы так сильно сжали руку Клэр, что раздался хруст. Он откинулся на спинку стула и смотрел на нее пристальным немигающим взглядом. Его выразительный рот искривился. – Как следует изучи свою комнату. Обрати внимание на безвкусную ванную в худших традициях Голливуда. А потом задай себе вопрос, кто из твоих знакомых питает склонность к вульгарным кранам в виде русалок и мраморным изваяниям? И еще задумайся: почему я истратил астрономическую сумму на такую пошлость!
Парализованная внезапной атакой, Клэр замерла, увидев презрительное выражение его лица. Она сжалась, не в силах сдвинуться с места. Дыхание перехватило, мысли путались. В ушах звенело.
– Я… я… – бессвязно лепетала она.
– Так вот, апартаменты я приготовил для своей невесты – красивой, чистой невесты. – Роберто поднес ее посиневшие пальцы к губам и демонстративно поцеловал, прежде чем с пренебрежением оттолкнуть.
– Ты хотел на мне жениться? – решительно спросила Клэр. В тишине ее голос прозвучал очень громко.
– А ты и не догадывалась? – Роберто мрачно усмехнулся, прочтя в ее глазах неподдельное изумление. – Но откуда же ты знала, как вести себя с мужчиной, который относится к тебе с уважением? Естественно, я не хотел заниматься с тобой любовью до первой брачной ночи. Но ты не поняла моей сдержанности. Тебе просто стало скучно.
На прекрасном лице Клэр не было ни кровинки.
– Нет… нет, – потрясенно проговорила она.
– И тогда ты отправилась в постель с другим, с тем, кто понял, что в уважении ты нуждаешься в последнюю очередь, с каким-то подростком. – Свирепый характер предков Роберто – конкистадоров – выразился в жестких чертах его смуглого лица. Горечь, злость, разочарование передавали его горящие глаза. – Меня, Роберто Баринас Флориана Игуаса, одурачил паршивый мальчишка!
Испуганная Клэр едва сумела произнести дрожащим голосом:
– Мы с Майклом просто дружили…
Роберто шагнул к ней и, сильно сжав локоть, притянул ее к себе.
– Какая разница?! Для тебя ничего не значила одна пьяная ночка, о которой мне не должно быть известно. А я узнал! И теперь спрашиваю тебя, дорогая моя, может быть, это к лучшему? Глядя на тебя сейчас, я бы подтвердил: да, несомненно. – Он усмехнулся. – Потому что ты еще хочешь меня. И так сильно, что стонешь словно от боли… Будь ты немного поумнее, поняла бы – в тюремной камере ты находилась в большей безопасности, чем здесь, со мной!
Клэр в страхе отшатнулась.
– Мне не нравится, когда мне угрожают! – выпалила она, охваченная бурей чувств, в которых не могла разобраться. Но все они меркли перед яростью, заполнявшей ее существо. – Да я и не собиралась выходить за тебя замуж! Мне не нужен плейбой, который спит с каждой понравившейся женщиной, а потом думает, что Богом ему дано право жениться на девственнице!
Роберто резко шагнул к ней.
– Я так не рассуждал…
