– Слушайте, – командир группы захвата сделал вид, что теряет терпение, – вы что, за дурака меня держите? Я, по-вашему, воевать сюда полез?.. – Он повёл плечами, переступил с ноги на ногу, и вдруг стало полностью очевидно, что он, если бы захотел, с лёгкостью уделал бы всю их бригаду, даже не вылезая из «скрепок». – Ну вот начну я сейчас ногами махать, – продолжал Саша. – А вы – шмалять с перепугу. Ну и дальше-то что?..
Это подействовало. Гном облизал губы и оглянулся на Кису. Та сидела на мягком бархатистом сиденье, поджав под себя ноги: по полу только что журчал бензиновый ручеёк, и Киса инстинктивно пыталась забраться от него как можно дальше. На холоду бензин испарялся не так активно и не так бил по мозгам, как летом, в тепле, и к тому же пары частью выдувало сквозь разбитое переднее стекло, но всё- таки очертания салона начинали понемногу «плавать» перед глазами. Однако восприятие происходившего ещё оставалось достаточно здравым, и Киса кивнула. Мент был прав. Сейчас главное – побыстрей убраться отсюда. А там поглядим…
Пенис приготовил ключи, а Гном прижал дуло пистолета Саше к виску:
– Садись за руль.
Киса не зря таскалась в свой престижный лицей: она всё-таки сумела сориентироваться по карте. И предложила прорваться на автобусе в район Киевской улицы. А уж там, в бывших Бадаевских складах, были такие лабиринты, норы и щели, что – фиг поймаешь. Даже с собаками. Правда, согласно первоначальному плану, удирать предполагалось с деньгами. Упакованными, опять-таки как в кино, в серебристый импортный кейс…
…Однако судьбе было угодно, чтобы оранжево-красный автобус с нарисованным на борту ястребом так и не сдвинулся с места. Пенис даже не успел вставить ключ в замочек наручников, когда снаружи послышался натужный рёв двигателей. Шустрый чернявый Кармен кинулся в хвост автобуса и осторожно выглянул в щёлку. Увиденное враз похоронило все надежды. К автобусу, осторожно хлюпая колёсами по бензиновой луже, медленно придвигались два тяжёлых грузовика. Когда они остановились, стало ясно, что о Бадаевских складах можно забыть.
– Это ты, гад, подстроил!.. – завизжал Фарадей и что было силы вмазал Лоскуткову сзади по почкам. Добавил локтем в позвоночник и заорал: – Сука, падло, лягаш!.. На колени!.. На колени, убью!..
В руке Гнома бешено плясал пистолет, и Саша подчинился, понимая, что все его усилия пошли прахом. Вернее, прахом их пустил кто-то там, снаружи, отдавший этот идиотский приказ. Клюев?.. Нет, конечно, не Клюев… В лицо, прямо по губам, шарахнул чей-то ботинок. Саша ещё мог подняться и дать отпор, но предпочёл стерпеть, потому что в ином случае истерически хохочущий пацан просто открыл бы стрельбу… неминуемо устраивая адский костёр себе и другим.
– Ну? И чего добиваетесь? – Саша сплёвывал кровь, зубы шатались. – Дайте я им объясню, чтобы убрали…
Но загнанные в угол, насмерть перепуганные и к тому же ещё нанюхавшиеся «террористы» не способны были услышать уже ничего. Сашу схватили за скованные руки и резко дёрнули вверх, выворачивая суставы. Тут Фарадей обнаружил, что наручники застёгнуты очень неплотно, и затянул их как следует, до отказа. А потом куском проволоки примотал за цепочку к подлокотнику кресла. Вот теперь чёртов мусор, показавший Плечу где раки зимуют, не мог поделать вообще ничего. Зато перед ними возможности открывались великолепнейшие!.. Фарадей взвыл от восторга и квалифицированно впечатал ботинок сорок четвёртого размера пленнику в рёбра, ощущая, как подаются под ударом кости и плоть. Чувство собственного всевластия было восхитительным и пьянящим. Никакие тёлки ничего подобного Фарадею отродясь не давали. Черноволосый красавец мент был как-никак не чужой, и он не мог не то что ударить в ответ – даже и защититься…
В импортном автобусе центральный проход всё равно узкий, и когда в таком проходе бьют ногами стоящего на коленях – не очень-то развернёшься. Пенису никак не удавалось принять деятельного участия в расправе, он метался за спинами, лез на сиденья и кричал:
– Дайте я его обоссу!.. Дайте я его обоссу!..
Во Плечо будет ржать, когда они расскажут ему…
– Хорош, а то сдохнет!.. – заорала в конце концов Киса. – Может, пригодится ещё!..
Сопящий Кармен приволок канистру из тех, что они захватили с собой, и – не пропадать же добру! – всю опрокинул на Лоскуткова. Пусть-ка, паразит, освежится. Глядишь, очухается быстрей. Бензин растёкся лужами по полу и стал просачиваться наружу. Кровь, не смешиваясь, плавала в нём отдельными пятнами…
Командира спецподразделения «Залив» Плещеев знал уже лет, наверное, десять. С тех самых пор, когда тот, ещё старлей, погорячился и кое-кому так вмазал между глаз, что этот кое-кто едва не врезал дуба, а злостным сотрясателем мозгов занялась прокуратура. Плещеев – в те времена следователь-важняк – старлея Крановского пожалел. Учёл личность потерпевшего, весьма достойную ещё не таких колотушек, и спустил дело на тормозах. Спас от зоны, не сломал жизнь, не позволил пропасть…
– Что, Паша, делать думаешь? – Плещеев смотрел на бывшего старлея, и тот взгляда не отводил. – Там ведь Саша в автобусе… Лоскутков…
Лоскуткова Крановский тоже знал как облупленного. И он, конечно, не возражал, когда эгидовцы, примчавшиеся одновременно с его «заливными», на равных взялись участвовать в операции.
– Пока пожарные с бензином не решат, дёргаться всё равно нечего! – Полковник Паша по прозвищу «Терминатор» был могучим широкоплечим брюнетом, настолько же непрошибаемо хладнокровным, насколько норовист и горяч был десять лет назад спасённый Плещеевым старлей. – Пять тонн, это тебе не кот пописал. Все люки полны, да ещё бензовоз рядом. Будет пена, захомутаем гадов в шесть секунд… тем более, судя по всему, они дилетанты…
Наконец Бог послал то, чему полагалось здесь быть с самого начала. Прибыли «ЗИЛы» с пенообразующим средством. Пожарные забегали, точно наскипидаренные, в пружинной готовности замер на исходных спецназ…
…И в это время издали прокатился истошный вой сирен, и на проспекте Космонавтов показался шестисотый «Мерседес», увенчанный проблесковым маячком и пернатый от антенн, как нахохлившаяся ворона.
– Ой, блин, – при виде иномарки невозмутимый Терминатор сморщился так, словно разом проглотил десять лимонов. Покосился на Плещеева и простонал: – Всё, Серега, молись… Главный мудель приехал…
Плещеев крутанулся на месте, чувствуя, как сердце проваливается в трясину беспомощной ярости. Зрение у него было Пашиному не чета, и узнать налетающий «Мерс» ни в коем случае не позволяло. Но «главным муделем» мог быть только один человек. Генерал-майор Храбров, мать его за ногу…
Роскошный автомобиль, чуть ли не мгновенно выросший из точки до нормальных размеров, остановился, мягко присев.
– Товарищ полковник, ко мне! – наружу не особенно ловко выбрался полководец в папахе. И требовательно взмахнул дланью: – Где результат, я вас спрашиваю? И чем это у вас здесь так воняет?
– Как же нет результата, товарищ генерал-майор? – Командир «Залива» пытался выиграть время, чтобы пожарные успели приготовиться и успешно залили пеной вероятные последствия генеральских приказов. – Как же нет результата, товарищ генерал-майор?.. Все заложники спасены… а террористов скоро возьмём. С ними там, в автобусе, наш человек разговаривает. Думаю, товарищ, генерал-майор, они вот-вот сами сдадутся…
– Отставить разговоры!.. – Генерал Храбров так топнул ногой, что каракулевая папаха колыхнулась на голове, норовя съехать на лоб. – Как во всех цивилизованных странах делают? Я тебя спрашиваю, полковник!.. Не знаешь? Так я тебе объясню… – Вот в чём генерал был поистине виртуозом, так это в матерной ругани. – Никаких с террористами разговоров, никаких требований не слушать!.. Автобус заблокировать, злоумышленников обезвредить. Исполняй!
Плещееву мучительно, до тошноты и до спазмов, захотелось подойти и убить. И потом он, кстати, горько жалел, что не сделал этого прямо там и тогда.
– В автобусе находится мой человек! – Сергей Петрович в самом деле резко шагнул вперёд, но всё же остановился, лишь глаза за стёклами очков недобро сверкнули. – Именно он, между прочим, заложников