бетонному забору какого-то предприятия, расположенного на той стороне улочки, мазнули лучи фар. Приближалась машина. Что могло в подобный час понадобиться здесь водителю, кроме места на автостоянке, в поисках которого бедняга, вполне вероятно, не один час мотался по городу?.. Славик гулко пнул ногой санки, вытряхивая слипшийся снег, затащил орудие труда обратно на территорию и встал у опущенного шлагбаума, готовясь к переговорам.
Такие вот полуночные посетители, как он уже понял, в бедной событиями жизни дежурного кладовщика были и развлечением, и хлебным приварком. Развлечением – ибо почти каждый считал долгом поведать ему о своих злоключениях на дороге, помыть косточки ГАИ. Что же касается хлебного приварка… О, это оказалось целой наукой – небрежно произносить цену (почему-то полуторную для иномарок), прикидывать степень забеганности клиента и учитывать всяческие нюансы. К примеру, транзитные номера за стеклом. Или циферку, определяющую иногороднюю принадлежность машины. Проще говоря – соображать, на сколько удастся этого самого клиента «расстегнуть» в свою пользу. Сказал бы кто Славику полгода назад, до какого промысла он скоро докатится!.. И какие суммы более не будут являться для него смехотворными!..
Он стащил рукавицу, вытер мокрое от пота лицо и оценивающе посмотрел на пробиравшийся по ухабистой улице джип. «Ландкрюйзер» был до того грязен, что и под фонарями не удавалось различить даже его цвет, не говоря уже о номерах. Сразу видно – машина в последние несколько часов одолела приличное расстояние. Дворники деловито сновали по лобовому стеклу и по фарам, сметая брызги, взлетавшие из-под колёс. То ли из-за скверной видимости, то ли просто ради понта у «Ландкрюйзера» были дополнительно включены ещё и туманные фары, и вроде бы малоодобряемая правилами «люстра» на крыше. Тяжёлый джип надвигался сквозь уличную темноту, точно летающая тарелка из фильма про нашествие инопланетян. Поток света резал глаза и Славик досадливо сморщился, прикрываясь рукой.
Потом его посетила внезапная и нехорошая мысль о добрых молодцах, которые силовым порядком загонят свой агрегат на абсолютно чужое место и удалятся со словами: «Мы казанские, мы не платим!» Как в этом случае поступать, Славик, в принципе, знал, но всё же испытал немалое облегчение, когда водитель просто высунулся в окошко и проорал сквозь глухое урчание двигателя и громкую музыку в салоне:
– Эй, командир! На сутки не приютишь?.. Славик задумчиво посмотрел на часы. Четыре двадцать одна. Потом как бы нехотя обвёл глазами стоянку и даже рукой показал:
– По мне-то – хоть на год, да где ж я вам место возьму?
Водитель джипа досадливо хлопнул ладонью по грязной дверце и начал невнятно ругаться, а Славик доброжелательно продолжал:
– Хотите, можете поставить снаружи возле ворот, всё-таки под присмотром… Бесплатно, опять же…
Кто в своём уме бросит чуть не сто тысяч долларов хоть и возле будки с дежурным кладовщиком, но всё-таки за воротами? Там, куда – случись что – юрисдикция этого самого кладовщика категорически не простирается?.. В правой дверце джипа слышно загудел электромоторчик, стекло отъехало вниз, и наружу высунулась ещё одна голова:
– А на раскат? На раскат, может, поставишь? Раскат – это вереница автомобилей, не имеющих постоянной «прописки» и устроенных впритык друг за дружкой в проездах. Он потому так и называется, что машины не ставят ни на передачу, ни на тормоз, ни, Боже упаси, на сигнализацию: нарочно затем, чтобы при необходимости – если владелец не оставил ключи – откатывать их в сторонку прямо руками.
– На раскат!.. – Славик притопнул по снегу и засмеялся. – Да вы что, ребята? Вы бы ещё на танке приехали. Его же без тягача с места не сдвинешь! Я «Ниву»-то намедни поставил, так всё уже проклял, пупок чуть не развязался толкать…
Это не было прямым отказом и содержало намёк, который сидевшими в «Ландкрюйзере» был воспринят мгновенно.
– Тягач так тягач, какая проблема? – вскинул руку водитель. – Двадцатки хватит?
Он говорил по-русски вроде безо всякого акцента, но жест показался определённо кавказским. Славик не один раз слышал о том, будто серьёзные джипы вроде «Ландкрюйзера» часто угоняют «в Чечню». Ему было, собственно, наплевать.
– Чего? – спросил он на всякий случай. Из машины укоризненно ответили:
– Ну не рублей же.
За двадцать долларов к Славикову соседу по лестничной площадке приходил компьютерный гений, вкалывал как проклятый и ушёл чуть не в двенадцать ночи, весьма довольный оплатой. Сам Славик примерно тогда же под настроение посещал «кабаки», где одна закуска стоила дороже. Думал ли он, что всего через полгода несчастная двадцатка и для него станет внушительной суммой…
– Ладно, – сказал он вслух. – С тягачом – можно, пожалуй…
Прислонил санки к сетчатому забору, воткнул в снег лопату и пошёл поднимать шлагбаум.
Джип, сам способный тащить небольшую стратегическую ракету, заворчал громче, осторожно втягиваясь в ворота. Двое пассажиров выскочили из машины и, кажется, устроились у ворот покурить, ещё один остался внутри – помочь водителю, присмотреть за правым бортом весьма широкого джипа. Славик пошёл впереди, указывая, куда ехать. Народная мудрость времён развитого социализма гласила: как бы ни был набит трамвай, в него всегда вместится ещё один человек. Вот и на стоянке обычно имелось в запасе местечко-другое – резерв главного командования как раз про такой случай. Славик провёл сдержанно пыхтевший «Ландкрюйзер» мимо двух первых рядов припаркованных автомобилей, потом жестом пригласил свернуть вправо. Ехать осталось метров пять, но там было ещё не расчищено, и он обернулся к водителю, желая спросить, будет ли тот ломиться по целине – или подождёт, пока он, Славик, вернётся с лопатой?..
Мог ли он знать, что эта услужливость в конечном счёте здорово продлит ему жизнь!.. В этот угол стоянки как раз достигало бледное сияние фонаря, и Славик, ещё не до конца обернувшись, успел краем глаза подметить напряжённое лицо водителя, оскалившего зубы словно бы перед каким-то решительным действием. Он не успел родить никакой осознанной мысли, но когда в следующий миг мотор джипа бешено взревел и бросил тяжёлую машину вперёд, прямо на него, – Славик был хотя бы отчасти предупреждён. И только поэтому успел отчаянно сигануть в сторону, уходя от удара. Он был неплохо тренирован и, рухнув спиной на капот древнего «Москвича», немедля перекатился назад, приземлившись в снег по ту сторону машины. И правильно сделал: мимо его головы тотчас свистнула увесистая арматурина. Это выскочили из- за необъятной кормы джипа и грамотно вступили в сражение те двое, якобы оставшиеся покурить. «Ландкрюйзер» кровожадно вскрикнул тормозами, гася пропавший вхолостую удар и поспевая остановиться буквально в сантиметре от прочной решётки. Ему пришлось сдавать на целый корпус назад, прежде чем водитель с оставшимся пассажиром сумели открыть дверцы и выбраться вон: промежуток между машинами, куда они ухитрились втиснуть свой танк, был предназначен разве для недокормленной «Таврии», но никак не для заморского чудища.
Вскочивший на ноги Славик уже летел по засыпанному рыхлым снегом проезду, бросаясь из стороны в сторону и всякий миг ожидая выстрела в спину. Ноги в валенках сорок седьмого размера то подворачивались, то увязали в снегу, воздух обдирал горло и не достигал лёгких. Славик мчался кружным путём, пытаясь обогнуть два срединных ряда автомобилей, обрамлённых пресловутым раскатом, и первым достигнуть сторожки. Если те ребята сообразят, что к чему, и отрежут его…
Стрелять нападавшие по какой-то причине не стали. Пальба – дело шумное; стоянка же хоть и упиралась одним концом в промышленные трущобы, но находилась всё-таки не совсем на задворках – с другой стороны маячили жилые пятиэтажки. Мало ли в какой из них могла сыскаться мучимая бессонницей старая перечница, склонная чуть что хватать телефон и звонить в отделение… Судя по всему, нападавшим хотелось бы обойтись без шумных скандалов. Двое «курильщиков» побросали свои железяки и надсадно взрывали ботинками снег, устремившись в погоню за беглецом.
Водитель разворачивал джип, не без труда извлекая его из узкой щели, четвёртый член команды – явно вожак – метался с места на место, отслеживая ситуацию в целом. Когда он сообразил, что жертва нападения вовсе не намерена карабкаться по решётке или проникать в потайную нору, покидая таким образом вверенную территорию, – он крикнул подельникам, и те разделились. Один продолжил погоню, второй решил срезать угол и полез через припаркованные автомобили.
Два срединных ряда, разграниченные верёвочкой с номерами, стояли корма к корме, и в каждом
