конфискации и аресты. Как считают некоторые исследователи, разграничение компетенции гестапо и СД было проведено преднамеренно нечетко тем, кому в конечном счете подчинялись обе эти службы-«безжалостным рейхсфюрером» Гиммлером. Шеф СС слишком хорошо знал, как функционирует механизм власти, чтобы допустить приобретение неограниченной самостоятельности хотя бы одним из его смертоносных орудий власти.
К середине I940 года РСХА расширилось до семи управлений. Заметим, что население Германии не знало о существовании РСХА, даже само название этого учреждения оставалось в секрете. Структура главного имперского управления безопасности в таком виде сохранялась почти до конца войны, хотя на протяжении этого времени, как мы увидим дальше, отдельные его звенья претерпевали известные изменения в связи с постепенным расширением и усложнением стоящих перед ними задач, выполнение которых требовало новых организационных форм. Распределение обязанностей внутри РСХА было таким:
I и II управления ведали: I — кадрами (подбор людей, их обучение и подготовка), II — решением всех организационных, административных и хозяйственных вопросов.
III управление представляло собой службу внутренней безопасности, в задачу которой входило «обеспечение безопасности империи в целом»; оно, в частности, занималось проблемами экономики.
IV управление — государственная тайная полиция (гестапо), осуществлявшая охранные функции, связанные с подавлением оппозиционных фашистскому режиму сил внутри страны. Созданное по инициативе Геринга в апреле 1933 года гестапо с образованием РСХА получило статус официального государственного учреждения.
V управление — криминальная полиция.
VI управление являлось службой внешней разведки. Главное здание этого управления находилось в берлинском районе Шмаргендорф на Беркаэрштрассе, 32. Однако там размещалась только часть его аппарата. Ряд служебных зданий находился в различных районах Берлина и даже за его пределами. Как и другие управления РСХА, VI управление делилось на группы и рефераты, образованные по политико- географическому принципу. Например, группа VI С осуществляла руководство агентурной работой в районах советского и японского влияния, группа VI D — англо-американского, VI E — центральноевропейского, а VI В — Западной Европы. В каждом реферате были четко обозначены все три направления: добыча информации, ее оценка и распространение; они вели также архив и картотеку. Основные усилия VI управления как органа стратегической разведки были направлены на получение всеобъемлющих данных о политической обстановке в мире, на постоянное обновление этих данных, поскольку политическая информация, как известно, устаревает значительно быстрее, чем военная. Главными его объектами считались Советский Союз, Соединенные Штаты (разведка велась с территории латиноамериканских стран) и Англия (разведка велась с территории всех европейских государств). По оценке западногерманских и американских исследователей, три тысячи тщательно подобранных сотрудников СД представляли собой мощный отряд квалифицированных разведчиков-профессионалов.
VII управление занималось «идеологическими проблемами».
Таким образом, РСХА в целом представляло собой главную инстанцию по управлению аппаратом насилия, ядром которой были СД и гестапо. Власть РСХА распространялась как на сам третий рейх, так и на оккупированные немецко-фашистскими войсками страны, где оно имело свои представительства. Оно располагало картотекой, содержавшей сведения о так называемых «особо опасных врагах государства». К этой категории относились прежде всего члены коммунистической партии, «саботажники». Определяющим мотивом для занесения в картотеку сведений об этих людях являлась степень опасности, которую они, по мнению РСХА, потенциально могли представлять в будущем и на этом основании в условиях всеобщей мобилизации подлежали «превентивному аресту».
Создание РСХА — монолитной службы государственной безопасности — шло в ногу с агрессивными планами нацистской верхушки и полностью отвечало требованиям «военных инстанций», которые, взяв за основу концепцию «тотальной войны», стремились добиться установления тотального контроля за происходящим внутри страны и за ее пределами.
Характер концепций, в соответствии с которыми в 1938 году осуществлялась реорганизация карательного аппарата страны, в частности слияние охранной полиции и СД (особенно это касалось взаимодействия гестапо и СД), лишний раз указывает на то, что создание РСХА относится, как это позже установит Нюрнбергский военный трибунал, к «шагам, которые вели к агрессивной войне». Нельзя забывать, что развязыванию агрессии, как об этом уже говорилось, обычно предшествовали провокации, диверсии, покушения, предпринимавшиеся СД совместно с абвером. Сформированные ими специальные вооруженные группы вторгались на чужие территории еще до вступления туда войск вермахта. В их задачу входили дезорганизация тыла, поджоги, взрывы, убийства, сеять панику среди местного населения, терроризировать его.
Итак, своей практической деятельностью главное имперское управление безопасности, так же как и абвер, оставило зловещие следы в истории Германии, вполне оправдало прогноз Гейдриха, данный им однажды в порыве откровенности в момент зарождения этой террористической организации. Касаясь будущего ведомств, влившихся в РСХА, Гейдрих цинично заявил, что о них будут говорить «со смешанным чувством страха и ужаса», что они приобретут известность благодаря своей «жестокости, граничащей с садизмом». Все это вполне соответствовало установке нацистских главарей, стремившихся путем беспощадного насилия вселить в души людей страх, чтобы относительно малыми силами держать в повиновении огромную страну.
ВЕДОМСТВО «КОРИЧНЕВЫХ ПТИЦ»
Важную роль в системе нацистской тотальной разведки после СД и абвера играло тщательно засекреченное «Исследовательское управление», подчиненное непосредственно рейхсмаршалу Герингу. Оно представляло собой секретную техническую организацию, объединявшую 15 отделов и шесть групп, с помощью которой контролировалась телефонная, телеграфная и радиосвязь как внутри страны, так и за ее пределами. Идея создания подобного управления принадлежала Готтфриду Шаннеру, шифровальщику времен первой мировой войны. Он явился с этим предложением к Гитлеру, который направил его к Герингу. В то время он занимался формированием министерства авиации. Усмотрев в развертывании такой службы возможность усиления личной власти, рейхсмаршал загорелся этим делом, рассчитывая, что таким путем ему удастся получить компрометирующие материалы на политических противников нацистского режима[111]. В начале «Исследовательскому управлению» были переданы функции подслушивания внутренних телефонных каналов связи. В дальнейшем сфера его влияния расширялась и повышалась роль во внешней политике. Например, был тщательно записан разговор чехословацкого посла в Лондоне Яна Масарика по телефону с президентом Бенешем о готовящемся соглашении между Гитлером и Чемберленом относительно раздела Чехословакии. Предварительное знакомство фюрера с содержанием секретных телефонных разговоров объясняет, по мнению английского историка Дэвида Ирвинга, почему он вел себя так уверенно во время переговоров с Чемберленом. Располагая в 15 крупных немецких городах 6 тысячами служащих станции подслушивания, своими представителями во всех почтовых отделениях страны, штатом шифровальщиков и дешифровальщиков, взятых из числа бывших специалистов военно-морского флота. «Исследовательское управление» в большей степени, чем какое-либо другое учреждение в те времена, влияло на судьбы миллионов немцев. Только в Берлине его служащие читали ежедневно около 34 тысяч телеграмм внутригосударственного значения и около 9 тысяч телеграмм из-за границы. В среднем ежедневно прослушивалась одна тысяча телефонов. Необыкновенно высокой была активность дешифровальщиков управления: во время войны они расшифровывали в месяц 3 тысячи телеграмм европейских дипломатов, фиксировали их разговоры со своими министрами, пользуясь тем, что кабельная система проходила через Берлин и Вену.
«Исследовательское управление» держало под своим контролем не только иностранцев, но и партийных функционеров собственной страны[112]. Его справки, печатавшиеся на коричневой бумаге с изображением орла и потому в узком кругу называвшиеся птицами,
